Столкновения с Бабаджи - Кадди Рената

нечто удивительное: Я увидела ребенка, спускавшегося с холма, — милого, раскачивающегося, сияющего, подобно солнцу и полного энергии. Он поднял свою правую руку для благословения. Мальчик около десяти лет от роду, выглядел как житель Тибета, у него были короткие темные волосы, он был нарядно одет — в белоснежной шелковой рубашке, идеально выглаженной, и в темно-красной юбке. Чистую радость излучала каждая клеточка его тела, когда он спускался с холма.

Передо мной шла женщина, жительница Тибета, которая была очень рада этой встрече с мальчиком. Она громко выразила ему свою радость, и он сказал ей что-то. Потом он подошел ко мне и сказал по-тибетски:

«Таши делек!» («Я приветствую тебя!» или «Хорошего дня!»)

Его излучение было столь волнующим, что я спонтанно коснулась его руки — на мгновение наши руки радостно встретились. Это было в четверг, 15 июня 2000 года.

Посланник Кайлаша!

Он пошел дальше, а я продолжила свою кору.

Позже, к концу коры вокруг Кайлаша, я догадалась, кем был этот яркий ребенок, этот мальчик, столь пропитанный энергией солнца и веселья и открывший для меня внутреннюю дверь к Кайлашу.

На следующий день после этой замечательной встречи, 16 июня — в день полнолуния — тибетский народ отмечал праздник Сагадава — день рождения Будды.

Согласно западной эзотерической традиции, это то время, когда Будда и Христос встречаются, чтобы благословить весь мир.

Приехали тибетцы со всех стран мира, чтобы отпраздновать этот день в Тарбоче (4700 м), на юго-западной стороне горы Кайлаша, где из тысяч новых молитвенных флагов был установлен огромный шест. Когда ветер читает молитвы, они исполняются — таково тибетское поверье.

Как сильны и уверенны были тибетские кочевники — и мужчины, и женщины, с какой любовью и заботой родители и дети относились друг к другу!

Мы разбили лагерь неподалеку от Кайлаша, как раз со стороны юго-запада и скальных пород, похожих на Нанди, быка Бога Шивы. Рядом с Кайлашем я ощущала сильное волнение.

Это было грандиозно — ночью, при свете полной луны, что сияла над святой горой, ощущать её величие, чистоту и красоту!

17 июня наш путь пролегал через западную долину Кайлаша, подобную собору, вместе с ее фантастическими, потрясающими скалами, которые и правда казались мне обиталищем богов. Наконец мы добрались до северной стены Кайлаша.

Перехватывающая дыхание северная стена, которая точно является всесильным лицом Кайлаша, была для меня как один массивный алмаз! Она круто поднимается вверх, к мягко изогнутому, ледяному белому куполу.

Мы все были впечатлены, хотя вначале Кайлаш наполовину скрылся в облаках. Наши палатки были установлены у северной стены, на самом высоком месте, где вообще можно было разбить лагерь для нашей группы.

«Можно ли нам разбивать лагерь так близко от местопребывания верховного божества? — спрашивала я себя. — Пожалуйста, возлюбленный Бог горы, позволь нам это сделать! Это сделает нас счастливыми — лишь оттого, что мы будем так близко к тебе!»

Я была настолько переполнена любовью к горе, так увлечена величием и красотой её северной стены, что с бьющимся сердцем пошла дальше. Одна. При этом я снова и снова прислушивалась к себе и спрашивала: «Можно ли мне идти дальше?»

Я заключила с духами горы своего рода сделку: до тех пор, пока гора будет затянута облаками, я буду подниматься выше.

Каждый раз, пройдя несколько шагов, я вновь просила разрешения пройти еще выше, а гора действительно поднимала свои облака всё выше и выше.

Воздух был наполнен высокими вибрациями.

После того, как я взошла на замороженное снежное поле с отдельными ледяными потоками, я заметила, что нижняя часть её свода, который, на первый взгляд, был так близко, всё еще находился на некотором расстоянии.

И тут гора перестала поднимать свои облака вверх, и я поняла, что мне нужно спускаться вниз. Я добралась до нашей палатки как раз перед наступлением темноты.

В ту ночь я оставила свою палатку открытой; я не чувствовала холода, я чувствовала лишь свою любовь к этой горе. Я говорила с ней, открывала ей свое сердце и молилась Бабаджи и всему братству света…

А потом пришел ответ — громкий ответ. Это было едва ли не больше, чем мог вынести человек. В середине своего лба я почувствовала неописуемое давление. Казалось, что на меня положили самый тяжелый камень в мире, и надолго… наконец давление ослабло и пришел чистый свет.

Суть всех тайн, казалось, была скрыта в этой северной стене. Я чувствовала, что это был третий глаз священной горы, и через мою любовь я вошла с ним в гармоничную вибрацию.

На следующий день (это было 18 июня) до восхода солнца Кайлаш стоял в белом, кристально чистом небе, сияющий почти призрачной красотой.

Глядя на него, каждый чувствовал себя заново родившимся. Во славу восходящего солнца он стал весь золотой. Золотое сокровище небес! Какое благословение для всех нас, для всех паломников, которые пришли, чтобы совершить кору в это полнолуние!

Тропа повела дальше — к перевалу Долма Ла (5600 м). Это был крутой подъем. На этой высоте все шаги в гору были большой нагрузкой для организма, особенно для сердца и легких.

Мы увидели человека, который совершил круговое путешествие вокруг горы Кайлаш, делая непрерывные простирания, то есть ложась всем телом на землю, вставая, снова делая шаг и опять ложась. Так он неописуемо медленно обошел вокруг священной горы, смиренно перенося любую непогоду.

Совершенно удивительны при этом были его большие светлые глаза, его улыбка, любящий взгляд. Этот хороший человек, который принес эту жертву, конечно, не только для самого себя, но и для всеобщего блага, — кем же он был?

Вначале путь шел вверх через Шива Цал, кладбище на вершине каменистого холма, где паломники традиционно оставляют что-то свое — несколько капель крови, волос или одежду… — а потом путь пошел круто вверх.

Наконец мы прибыли на перевал Долма Ла — в самую высокую точку коры, отмеченную огромной скалой с сотнями молитвенных флагов, к которым