Острие лезвия, ветер и любовь (СИ) - Галицына Варвара

— Мы ведь обещали научить его стрелять, — пожал плечами Элладан. — Вот мы и держим обещания.

— Вы бы ему ещё меч дали, — девушка подняла рыжеволосого мальчика на руки. Волосы малыша отливали медью, ровно так же как и у его отца, а длинная отросшая чёлка падала на чистые серые с голубым глаза, — да не тренировочный, а сразу боевой.

— Сули, — возмутился Элрохир, — что же мы по-твоему совсем племянника не бережём? Стрелы ведь без наконечников, он бы не порезался, да и мы рядом.

— Да! Почему это вы рядом, а не его няня?

— Я попросил Иси принести мне поесть, — сознался Кайи, сидя на руках матери. Иси — так он называл свою няню Исилиэль.

— И только она ушла, и ты бросился к ним? — спросила девушка у сына, тот сосредоточенно кивнул, тряхнув рыжей чёлкой и улыбнулся, продемонстрировав зияющие пустоты, на месте выпавших уже молочных зубов. По словам Элронда у Сули они начали выпадать позднее, но эльф и сам точно не знал, как и когда этот процесс происходит у оборотней. У маленького Кайи не хватало теперь двух верхних зубов спереди и трех нижних по бокам, потому он слегка шепелявил, когда говорил.

— Я соскучился по дяде Элладану и дяде Элрохиру, — признался мальчик, а Сули увидела краем глаза как братья-эльфы лучезарно и даже горделиво улыбнулись.

— Но это вовсе не повод чтобы позволять им давать тебе в руки оружие.

— Знаю, мама, — малыш серьезно, будто взрослый, смотрел в глаза девушке. — Но я ведь уже взрослый. Я следил, чтобы всё было в порядке.

Оборотень улыбнулась и поцеловала сына в висок, прижимая к себе.

— Тогда я рада, что здесь был хоть один взрослый, — сказала она и повернулась к братьям. — А вы двое, — но Кайи аккуратно ткнул её крохотным пальчиков в плечо и покачал головой, — с вами я позже поговорю, — девушка покинула залу с сыном на руках.

— Зря ты их поругала, мама, — говорил сын. — Мне вот понравилось стрелять. Это интересно. А ты умеешь?

— Научишь меня, как подрастешь, — кивнула Сули. Она приметила, что тёмно-красные штанишки, надетые на мальчика, стали ему уже совсем малы — уж очень быстро Кайи рос, и ривенделльские портные только и успевали, что шить ему новые наряды.

До покоев оборотней — покоев Сули и Кайи — оставалось всего ничего, как вдруг позади раздалось тихое, но пробирающее до самых костей:

— Сулмендис!

То была Галадриэль. Темноволосая слышала, что владычица Золотого леса должна была прибыть в Ривенделл со дня на день и собиралась переждать это время в своих покоях вместе с сыном. Теперь уже, видимо, встречи избежать не получится.

— Здравствуй, — оборотень поклонилась одной головой, и мальчик повторил за матерью, приобняв ту за шею. Эльфийская владычица направлялась к ним.

— А это, стало быть, тот самый Кайи, о котором мне так много рассказывали? — спросила Галадриэль и протянула руку малышу. Тот улыбнулся протягивая крохотную ручку навстречу, но Сули отступила назад, не позволив им коснуться друг друга.

— Тот самый, — подтвердила она, а сын нахмурился. — Я слышала, что ты явишься, но так и не поняла почему.

— Дело привело меня к владыке Элронду, — эльфийка опустила руку, смотря на воспитанницу своей дочери своими небесно-голубыми глазами.

— Дело значит, — Сули хмыкнула. — Очередное очень важное и мудрое предсказание. Верно? Что-нибудь, что способно спасти кому-то жизнь? Хотя нет. О чём это я? Кому могут быть нужны такие предсказания? Скорее всего ты принесла весть о чём-то глобального масштаба, но без каких-либо подробностей, — девушка пересадила сына на другую руку. — Иначе говоря, пришла сказать нам «берегитесь», а от чего беречься мы узнаем, только когда всё случится.

Эльфийка устало вздохнула.

— Я виню себя в случившемся не меньше чем все остальные, — начала владычица.

— А должна больше!

Такими были последние слова Сули прежде чем она развернулась и пошла прочь от Галадриэли. Лишь маленький Кайи обернулся и помахал крохотной ручкой эльфийке. Та помахала в ответ с усталой улыбкой на губах.

— Это была бабушка? — спросил мальчик, после того как силуэт эльфийки скрылся за поворотом.

— Твоя бабушка уплыла за Море в Валинор, — поправила сына Сули, снова торопливо чмокнув того в висок и поправив растрепавшуюся чёлку. — Тебя надо постричь.

Кайи осторожно подхватил крохотными пальчиками локон тёмных материнских волос.

— Только не так коротко.

Оборотень засмеялась. Да, тут малыш прав — в этот раз она подстриглась так как прежде никогда не стриглась, и волосы едва ли теперь могли прикрыть округлые ушки, но иначе девушка уже не могла. Возиться с ними — длинными и тяжелыми — ей слишком сильно надоело.

Дверь в покои неспешно отворилась, пропуская внутрь Сули и её ребенка внутрь.

— Папа! — закричал малыш, чуть ли не выпрыгивая из рук матери.

— Сын! — подражая мальчику, закричал рыжеволосый оборотень, сидевший до этого на кровати. Теперь он подскочил на ноги и раскинул руки в стороны. Сули улыбнулась Ралису и поставила Кайи на пол. — Как же ты быстро научился бегать, пока меня не было. Оп! — оборотень подхватил сына под руки. — А теперь полетели!

Девушка закрыла дверь в покои, облокотившись на неё спиной. Ралису нельзя находиться здесь, но он раз за разом нарушает это неписанное правило, пробираясь тайком в эльфийский город, чтобы встретиться с их сыном. Если бы Хелтай только знал, где пропадает один из его воинов…

Но Хелтая здесь нет. В этих покоях оборотни могут оставить весь остальной мир за стенами. Здесь — они семья: папа, мама и их маленький сын Кайи.

***

Сули, обернувшись волком, бежала вдоль берега. Иногда она прыгала в воду, поднимая стену брызг, и переплывала Андуин. На другом берегу, волчица, отряхивалась от воды, и бежала дальше, перепрыгивая через торчащие из земли корни или поваленные деревья. Таким вот образом она надеялась сбить со следа упрямого Эклесса, который, к её удивлению, всё ещё не виднелся на горизонте.

Но чаще девушка плыла в лодке, как и все остальные члены Братства. Было решено, что человек и два хоббита весят столько же сколько эльф, гном и оборотень, потому девушку и усадили в одну лодку с Гимли и Леголасом, разделив часть вещей со дна их лодки между остальными. Немного тесно, но никто не жаловался. Править лодкой оборотень не умела и потому обычно сидела, подперев голову рукой, и рассматривала берег реки. Вид, надо сказать, был довольно однообразен, зато, если Эклесс вдруг покажется, она сразу его увидит.

Леголас почти всегда молчал, пусть Сули и ловила на себе его редкие взгляды. Хотя, чего уж там, девушка и сама поглядывала на принца. Мысль о том, что вот он, её соулмейт, пугала до чертиков.

В этот раз к берегу они причалили только затемно — управлять лодкой ночью, когда течение стало уж очень обманчивым, было тяжело даже ловкому эльфу и бывалому гондорцу. Теперь вот, как и в старые добрые времена, когда их поход только начался, Сули и Мерри, остались дежурить вместе.

— Вот куда нас занесло, — протянул хоббит, бросив ещё одну ветку в костер. Девушка, нахмурившись, отвела взгляд от огня. — Кто бы мне сказал, что просьба Фродо подыскать ему домик в Бэкланде, обернутся для меня таким вот путешествием, — он покачал головой.

— Путь наш ещё не закончен, друг мой, — улыбнулась Сули смотря на водную гладь.

Хоббит хмыкнул, нетерпеливо поворошив поленья в костре длинной, подобранной специально для этой цели, палкой. Та чуть обуглилась, а в небо взмыли горящие красные огоньки.

— Помнится мне, — начал Мерри, — ты говорила, что повторись Совет вновь, ты не пошла бы.

Сули улыбнулась воспоминанию и поглядела на спящее рядом Братство. Фродо, способный рассказать целую кучу историй — как своих, так и услышанных от дяди — а рядом с ним верный Сэм, который, пусть и был простоват, но от того не переставал быть прекрасным другом. Хоббит обладал какой-то своей, житейской мудростью, которую оборотню порой было сложно понять. Недалеко сопел Пин, накрывшись почти с головой эльфийским плащом — лишь одни золотистые кучерявые волосы, да и виднелись. Оборотень улыбнулась. Арагорн, неспокойно ворочался. Леголас. Ворчащий Гимли — самый добрый и замечательный гном из всех с которыми темноволосая была знакома. И Боромир. Лучший друг?