Мышка - Алла Каргина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На лице Кристины было написано такое неподдельное удивление, что Питер рассмеялся. ей же было не до смеха:
— Но этого не может быть! Ты не виделся со мной годами, не смотрел в мою сторону, не говорил! Ты даже не здоровался со мной!
— Конечно. Это стоило мне усилий, но оно того… стоило.
Она понимающе покивала:
— Потому что я была маленькой?
— В том числе.
Она присела на тот же «колодец», на котором уже сидел ее муж:
— А ты мне расскажешь, как жил эти четыре года? Я тебе расскажу.
Он всмотрелся в любимое лицо:
— Плохо жил.
— А сейчас лучше?
— Нет. Сейчас хорошо.
Она улыбнулась и взяла его за руку:
— Я рада.
Питер посмотрел в сторону дома — низкого, двухэтажного, широкого, неровно покрытого темно-розовой краской, стоящего вдали от дороги, на окраине участка, покрытого бурьяном и обросшего травой как внизу, так и наверху.
— Пойдем, мышка, судя по всему, вещи уже занесли, и все ждут нас.
Взявшись за руки, они шли к дому, когда Кристина спросила:
— Что случилось с Ниной, ты ведь мне не расскажешь, верно?
Питер покачал головой:
— Прости, это не мой секрет.
Она понимающе кивнула.
Флоренция, вилла «Кассаделламоре», 2 декабря, 14:21
Быстро накормив хозяев спонтанно организованным завтраком, Рози, взявшая, или, по определению Беннета, «самолично захватившая», власть в доме, отослала их подальше от кухни, а лучше гулять или спать. Питер отправил клюющую носом жену в постель, а сам вместе со своими людьми обошел дом и прилегающие к нему территории. Когда позже он зашел в спальню, Кристина уже спала. Подумав, он разделся и присоединился к ней, лег на живот, обнял подушку и в любимой позе быстро отрубился.
Разбудили его нежные прикосновения к спине. Он резко отпрыгнул в сторону. Жена, склонившаяся над ним, удивленно перевела взгляд с того места, на котором он только что лежал, на другой конец кровати. Еле сдерживая гнев, он проговорил:
— Никогда больше так не делай! Я не люблю, когда меня трогают, и особенно не выношу прикосновений к спине.
Кристина пыталась осознать услышанное:
— Почему?
Он молчал, пытаясь взять себя в руки.
— Но я же тебя трогала…
— Голова, волосы, лицо — ради бога, но не ниже.
Кристина растерянно кивнула:
— Хорошо. Я поняла. Прости.
Она подняла глаза. Сбоку на тумбочке у кровати стояли милые деревянные часы в виде медвежонка.
— Половина третьего. Надо вставать.
Откинув одеяло, она направилась в сторону ванной.
— Кристи…
Дверь закрылась.
Он упал на постель.
Ад и все демоны!
Флоренция, вилла «Кассаделламоре», 2 декабря, 19:30
Рози успела переделать тысячу дел, и в семь вечера Кристина смогла переодеться к ужину. Спустившись вниз и увидев принарядившегося мужа, она поняла, что и Беннет зря времени не терял. Питер сделал приглашающий жест, и они прошли в огромную столовую с красиво накрытым столом в центре. Нервы Кристины были натянуты. И дело было вовсе не в просьбе мужа и даже не в тоне, которым он ее озвучил — он никак это не объяснил. Не захотел. Не счел нужным. Просто «не трогай меня», и все. Это было обидно.
Наверняка Беннету это разрешено. Он камердинер. Как он может не касаться хозяина?
Начиная с того времени, как она вышла из ванной, Питер пытался с ней поговорить. Дважды она давала ему эту возможность, надеясь, что он объяснится, но оба раза он лишь просил ее «не обижаться и наслаждаться тем, что есть». Вскоре ему это, видимо, надоело, и он оставил ее в покое до ужина. Сейчас же, сев за стол, он сделал вид, что ничего особенного не произошло, и начал беседу, обыкновенную для супружеских пар:
— Какие планы на завтра?
Кристина вопросу удивилась, но виду не подала:
— Я думала посмотреть город.
— Отличная идея. Погода для зимы приятная, в районе десяти градусов, тепло, солнечно.
— Еще я хотела зайти в Институт дизайна, поговорить, поспрашивать. Ты сам предлагал, помнишь?
— Конечно, милая, я не против.
Они ели и обменивались осторожными фразами, сказанными вежливым тоном. Ее не покидала мысль, что все это напоминает иллюстрацию «И жили они долго и счастливо». За столом не доставало только воспитанных и прилизанных детей — обязательно старшего мальчика и девочки помладше.
Тем не менее они продолжали этот зубодробительный ужин. Солировал Питер:
— Свяжись, пожалуйста, завтра с миссис Помфи. Она прислала СМС, что хочет обсудить с тобой покупку новых скатертей и кое-какой посуды.
Это оказалось последней каплей. Кристина резко поставила бокал — соприкоснувшись с тарелкой, тот жалобно тренькнул:
— Покупку скатертей?! Серьезно?!
Она резко отодвинулась:
— Планы на завтра мы уже обсудили, погоду тоже, теперь вот скатерти. Что дальше? Или мы исчерпали темы светской беседы?!
— Кристи…
Питер потянулся, чтобы взять ее руку, но остановить ее было не так просто:
— Теперь нам следует пожелать друг другу доброй ночи и разойтись по спальням?!
Она резко встала и пошла к двери.
Лицо Питера потемнело:
— Нет, спать мы будем вместе.
Кристина удивленно обернулась:
— Да? Как неожиданно.
Он развел руками:
— Мышка, я не знаю, что говорят в таких случаях, правда. Я понял, что ты обиделась, я даже догадываюсь на что, но я не знаю, как все это… отменить… переменить… Давай просто забудем эту историю.
Слушая мужа, Кристина смотрела в пол и думала.
Наверно, так мирятся супружеские пары. Ну не станешь же ты дуться на него неделю. Да и не за что. Ну не любит он, когда его трогают. Может, это сейчас, а потом он ко мне привыкнет…
Она вздохнула и, кивнув, вернулась за стол. Питер взял ее руку и поцеловал:
— Спасибо, милая. Для меня это важно.
Что именно? Чтобы я тебя не трогала? Чтобы я с этим смирилась? Или то, что я не стала раздувать скандал?
Но вслух она сказала совсем не то, что думала:
— Да, для меня тоже.
Флоренция, вилла «Кассаделламоре», 3–19 декабря
За последовавшие за этим две недели они не поссорились ни разу. Днем они валялись на ковре у камина, гуляли в саду, смотрели фильмы и просто телевизор, лениво переключая с канала на канал, много и вкусно ели. Готовила в основном Рози — выяснилось, что она отменный кулинар. Вспомнив, чему ее учили в частной школе на уроках кулинарии, Кристина приготовила вкуснейшее рагу, чем здорово удивила всех, и по просьбе мужа потом
