Ревизор: возвращение в СССР 5 - Серж Винтеркей

— Куда это? — ахнула бабушка.

— Все плохо, — мама, рассказывая, выглядела расстроенной, — военная база в двадцати шести километрах от Ижевска. Еще хуже, чем в Перми было. Если дочка решит в Ижевске жить, то мужа будет только по выходным видеть, да в отпуск. Не будет же он к ней после работы двадцать шесть километров приходить. И с утра обратно в часть также возвращаться. А если на базе с ним станет жить — то прощай учеба. Будет всю жизнь в библиотеке книги подносить без высшего образования.

— Машина им нужна! — сказал я.

— Они встали в очередь на Запорожец в Перми, писали мне, что ты, Паша, во время последней поездки их убедил это сделать, но кто его знает, что теперь с этой очередью будет после переезда, не знаю я, как это у военных, — помотала головой мама, — и в любом случае, даже если сохранится, то сколько та очередь двигаться будет? Пару лет так точно!

— Не знаю, думаю, в армии эти очереди всяко покороче! — сказал я, — да и не на Жигуль же стали, а на Запорожец. Они не такие дефицитные.

Но ситуация, конечно, сложная. Инне учебу обязательно надо закончить. И так уже малышку к нам отправила, а если в Перми учиться останется, то еще и без мужа будет. Никуда не годится. Вот она, жизнь офицерских семей. На чемоданах всю жизнь, никакой стабильности. И с Петром непонятно. Надолго его в Ижевск перевели? Промежуточное назначение или придется там несколько лет служить? Тоже ведь по-всякому складывается. И не расспросишь, телеграмма короткая, не попереписываешься. Эх, Вайбера иногда реально не хватает!

Посидели еще немного, пообсуждали, что делать Инне, и какие варианты вообще есть. Пришли к выводу, что информации мало, надо подробности узнать, а тогда уже что-то думать. В итоге бабушка села писать Инне письмо, а я пошел проводил маму с Аришкой к Ахмаду и отправился к соседям на мансарду ночевать. Заходя к Либкиндам, встретил на пороге Клару Васильевну. Она стояла на крыльце, закутавшись в шаль и явно кого-то ждала. Вид у нее при этом был встревоженный.

— Добрый вечер! — поздоровался я.

Клара Васильевна рассеянно кивнула.

— Здравствуй, Паша, проходи.

— Кого-то ждете? Может помощь нужна? — решил поинтересоваться на всякий случай. Может случилось что.

— Да Эмму жду, — расстроенно сказала Клара Васильевна. — Как уехала со Славой на мотоцикле этом. Так все нет и нет. Прошу их долго не ездить, но куда там, не слушают!

— Не волнуйтесь, приедут скоро, темнеет ведь уже, — попытался я ее успокоить.

В конце улицы как раз в этот момент послышался треск мотоциклетного мотора, и вскоре Славка с Эммой подкатили к дому. Эмма попрощалась со Славкой и пошла к бабушке, радостно рванувшей ей навстречу.

Подойдя к Славке и поздоровавшись, остался с ним потрепаться пару минут.

— Как покатались?

— Отлично, — Славка весь сиял, — Эмма постепенно привыкает к скорости, уже меньше боится. Сегодня даже сама попросила меня побыстрее проехать. Погоняли немного.

— Ну молодцы! Это здорово, — сказал я, чтобы поддержать беседу, хотя радости друга не разделял вовсе. Мотоцикл он водит совсем недавно, а уже гонять пытается. — А шлемы когда купите?

— Какие шлемы?! — Славка отмахнулся от меня. — Я уже хорошо вожу. Здесь машин мало совсем, чего бояться? Мой дядька вообще говорит, что мотоцикл — это несерьезный транспорт, чтобы поучиться. Да и ехать за этими шлемами аж в Брянск и стоят они прилично. Ну их!

Понятно. Нахватался друг «мудрости» от родни и знакомых. Сейчас действительно пока вопросы безопасности на дорогах не сильно людей волнуют. Особенно молодежь. С тех пор, как Славка начал на байке гонять, не раз слышал высказывания одноклассников о том, что «шлемы — это для слабаков». Ну да ладно, не мытьем, так катаньем. Дождусь Славкиного дня рождения и подарю ему два шлема, — решил я. И скажу, что обижусь, если они с Эммой моим подарком пользоваться не будут. Не получается напрямую, буду действовать хитростью. Осталось найти, где шлемы купить. Сразу вспомнил, что ни разу их нигде в магазинах не видел. Скорее всего, дефицит…

Глава 23

22 апреля 1971 г. Святославль

Ночь на чердаке в этот раз далась тяжело. Погода поменялась, очень сильно выросла влажность, а температура снизилась. В итоге за ночь промерз до костей. Встав с кровати, минут десять разминался потихоньку, чтобы привести в порядок мышцы и суставы и перестать трястись. Так дело не пойдет, еще одна такая ночь, и я заболею точно. Никакое закаливание не поможет.

Утром перед пробежкой зашел домой проверить, как выветривается лак. Н-да, все еще жесть. По ощущениям, еще пару дней минимум по чужим углам мыкаться предстоит. Надо подумать, куда могу напроситься на пару ночей. Чердак Либкиндов больше не привлекал в свете поменявшейся погоды.

На стадионе, прикинув варианты, решил обратиться к Славке с просьбой приютить меня на время.

— Здорово! Конечно, давай! — друг просто пылал энтузиазмом. — Я моих предупрежу. У меня в комнате поселишься, а я пока на раскладушке посплю. Можешь, в принципе, прямо сейчас после зарядки перед школой вещи к нам занести. А потом в школу вместе пойдем.

— Отлично! Спасибо большое! — я обдумал предложение по переброске вещей к другу перед школой. — Почему бы и нет, сейчас после зарядки сполоснусь, переоденусь и вещи к тебе притащу. Дом я проверил, там пока делать нечего в ближайшее время.

Славка обрадованно кивнул, и мы продолжили заниматься.

После зарядки и обливания заскочил к Либкиндам на чердак, забрал свои вещи. Спальник затащил домой, переоделся в школьную форму и, захватив сменную одежду и учебники, пошел к Славке. Тот уже ждал меня, калитка была открыта.

Зайдя в дом, поздоровался с матерью и бабушкой друга. Отец уже уехал на работу, его дома не было. Славка первым делом повел меня в свою комнату, чтобы оставить там вещи.

Комната Славки была прямоугольной, сильно вытянутой, навскидку метров шестнадцать площадью. Довольно большая, но узкая, из-за чего казалась немного загроможденной. В конце комнаты была дверь. Оказалось, что Славкина спальня проходная, за ней располагалась небольшая комнатка, в которой жила его бабушка. Не слишком удобно, конечно, но ничего не поделаешь. Я обратил внимание на большой вышитый ковер с изображением пруда и лебедей, который в комнате бабушки занимал всю стену. Вышитые лебеди красовались также и на подушках, которые лежали на кровати.

— Бабушка очень любит вышивать, — пояснил друг в ответ на мой вопросительный взгляд, — а еще половики плетет. У нас постоянно подарки родственникам на праздники — либо коврики, либо наволочки вышитые.

— Здорово! — одобрительно кивнул я. Мне такая традиция очень по душе. Моя бабушка по отцу тоже вышивать любила, особенно всякие восточные мотивы.