Странник, пришедший издалека - Михаил Ахманов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Это же он про Воплотившихся говорит, – догадался Скиф. – Видел их, а может, и кого знакомого углядел… Теперь опасается…» Он расстегнул «молнию» на комбинезоне, вытащил Стража из-под рубашки и прижал пальцы к теплой металлической пластинке. Метнулся неяркий световой всполох, и брови Сарагосы разошлись – точь-в-точь как два темных облака, так и не успевших разразиться молниями и дождем. Он сунул лучемет в кобуру, потом, словно зеркальное отражение, не спеша повторил все проделанное Скифом: достал Стража, надавил в нужном месте, дождался вспышки и спрятал пластинку под комбинезон.
– Вах, Нилыч, какой ты осторожный! – Джамаль уже улыбался во весь рот. – Мы это, мы, не сомневайся!
– Сомнение – мать истины, – пробормотал Сарагоса, окидывая путников пронзительным оком. – Вот, скажем, посылал я одного, а вижу троих… – взгляд его задержался на Сийе. – Вижу и думаю: а ты, князь, как тут очутился? И эта красавица, что целит в меня ножиком?
Скиф в тревоге повернул голову – и правда, в руке Сийи уже посверкивал кинжал. «Прикончит шефа!» – в панике подумал он и перехватил тонкое запястье.
– Не надо, ласточка. Он не демон… ну, разве чуть-чуть… Но, когда дело касалось всяких подозрительных незнакомцев, Сийя ап'Хенан шуток не понимала. Пальцы ее лишь крепче сжали рукоять, а темные глаза требовательно уставились в лицо Сарагосы.
– Ты кто?
– А ты кто, девушка? Она гордо выпрямилась.
– Сийя ап'Хенан из Башни Стерегущих Рубежи! Если ты друг, пусть пребудет с тобой милость Безмолвных! Если враг… – свободной левой рукой Сийя потянулась к мечу.
– Она из Амм Хаммата, – поспешно произнес Скиф. – Моя девушка. Вернее, я… гмм… ее мужчина. Так у них положено, Пал Нилыч.
– Альмандин… она, выходит, альмандин… – буркнул шеф нечто непонятное и оглядел Сийю от мягких сапожек на ногах до копны пепельных волос. – Зови меня Сарагосой, красавица. И оставь в покое свои железки! Мы с твоим мужчиной приятели… я ему, можно сказать, почти отец родной.
– Ты его родич?
– Я ему ближе, чем родич, – сказал Сарагоса, не обращая внимания на ехидную улыбку Джамаля. – Я его начальник.
– Брат Копья или Меча? Или князь, как Джаммала? С минуту Сарагоса соображал, словно раздумывая, что выбрать, наконец лицо его расслабилось и на полных губах мелькнула усмешка.
– Не князь и не брат, а воевода. И братцев с мечами да племянников с копьями у меня целый полк! – Он резко повернулся к Скифу. – Ну, хватит шутки шутить! Пошептаться надо, сержант. Без посторонних.
«Где ж тут посторонние?» – удивился Скиф, но спорить не стал. Споры с начальством всегда кончаются чисткой гальюнов как говаривал майор Звягин, и эта нехитрая мудрость запомнилась ему хорошо.
Но у Джамаля, который на Телге и в прочих местах, где ему довелось побывать, в армии не служил, было свое мнение на сей счет.
– А со мной ты пошептаться не хочешь, Нилыч? Вах, генацвале, какие между нами секреты! Секреты и тайны – здесь! – звездный странник взмахнул руками, описав в воздухе большую сферу, но этот красноречивый жест остался для Сарагосы непонятным. Он лишь вскинул брови и процедил сквозь зубы:
– Дойдет и до тебя очередь, князь! А сейчас я хочу потолковать со своим агентом.
– Вах, дорогой, теперь я тоже агент! Твой агент! – Джамаль хлопнул себя ладонями по животу. – Был клиент, стал агент, клянусь могилой матери! Чтоб мне больше вина не пить! И теперь, Нилыч, не я тебе плачу за приключения и сны, а ты мне! Сколько ж мне с тебя спросить? Зарплата, само собой, транспортные расходы, суточные, представительские да еще надбавка за вредность и секретность… Пойдет, а?
Комедию ломает, подумал Скиф; или обиделся, что не доверяют, или просто насмешничает над шефом. Увидев, как нахмурился Сарагоса, он деликатно взял звездного странника под локоток и предложил:
– Давай-ка сделаем вот что, князь: вы с Сийей – на боковую, а мы с Пал Нилычем – на стражу. Заодно введу я его в курс наших дел, расскажу про клиентов да агентов и насчет надбавки потолкую… за вредность, понимаешь? Вот только транспортные расходы нам тебе не оплатить… никак не оплатить! Путь от Телга далекий, боюсь, на всей Земле денег не хватит.
Джамаль весело подмигнул – мол, бог с ними, с транспортными расходами! – и отошел к стене, расстегивая пояс; затем опустился на пол, вытянулся, уткнулся лбом в скрещенные руки. Сийя, поколебавшись и бросив взгляд-другой на суровое лицо Сарагосы, устроилась рядом; похоже, решила, что воевода все-таки не демон, а человек, хоть и очень грозный с виду. Скиф оттянул рукав комбинезона и поглядел на часы. Время было позднее, в Амм Хаммате солнце уже садилось, и багровая Миа, первая из лун, вставала ему на смену, заливая степь потоками алых лучей. Там, на равнине, шелестели под ветром высокие травы, в воздухе ощущалась вечерняя прохлада, и вдоль оврагов да холмов скользили темные тени тха; там сестры из Города Башен сидели сейчас у походных костров, прислушиваясь к фырканью лошадей, а Белые Родичи, окружив их лагерь чутким живым кольцом, несли караул…
Здесь, в огромном и пустом пространстве, не было ни ветра, ни запаха трав, ни шорохов, ни птичьих вскриков, ни ночи, ни дня – ничего. Ничего, кроме тишины и неяркого света, серого пола и серых стен, серого потолка… Собственно, ни пола, ни стен, ни потолка не было вовсе; в этом гигантском цилиндре полом казалось то, что под ногами, потолком – то, что над головой; остальное – стены.
Пейзаж этот, похоже, раздражал шефа; он сбросил с плеч мешок, уселся на него и начал постукивать кулаком по колену, хмуро поглядывая то на Скифа, то на Сийю и Джамаля. Звездный странник уже похрапывал, а девушка, привалившись спиной к стене, вроде бы дремала, но иногда ресницы ее чуть вздрагивали, и Скиф видел настороженный блеск темных зрачков. Если она и спала, то вполглаза, как положено воину в стане врага.
Сарагоса, уставившись на свои ботинки, негромко сказал:
– С Догалом я встретился, сержант… ну, не с самим Догалом, с тем, что от него осталось… Неприятное зрелище! Ходит наш Догал теперь на шести ногах, глаза – как плошки, на спине железный горб, а вместо пальцев – когти… вот такие… – он показал, какие.
– Аркарб, – пояснил Скиф, – носитель неполноценной личности. Местный атаракт, проще говоря.
– Ну? – брови у Сарагосы приподнялись. – А в чем неполноценность? Догал хоть и мерзавцем был, но соображал-то не хуже нас с тобой, парень.
– Это непростая история, Пал Нилыч, и лучше б мне доложить по порядку. Ясней будет!
Сарагоса вздохнул и поерзал на своем мешке.
– По порядку так по порядку. Давай с самого начала и начнем. Ты образцы раздобыл?
– Какие образцы? – Скиф воззрился на шефа в искреннем недоумении.
– Листья! – рыкнул тот. – Кору! Ветки! Что я тебе заказывал, сержант? Забыл, нет? Голова Скифа поникла.
– Спалил я образцы, – покаянно признался он. – И листья, и кору, и ветки, и то, на чем они держались. Спалил, Пал Нилыч, а пепел ветром унесло! Была у меня одна «штучка»… дяди Колин презент, с огоньком да саламандрой… вот этим огоньком и спалил…
– Такая, что ли? – Сарагоса покопался в кармане и вытащил круглую металлическую коробку. Скиф, уставившись на нее, выдавил: «Ого!» – и смолк. Похоже, дядя Коля презенты раздавал по чинам, ибо коробка у Пал Нилыча была в половину ладони, раз в десять больше, чем пожалованная Скифу. На крышке ее тоже изгибались языки пламени, а в них танцевала саламандра, подмигивала лукавым глазком, ждала, когда сунут ее в живой огонь.
Скиф вздрогнул; страшно представить, что тогда будет, пронеслось у него в голове. Пожалуй, этот детонатор и впрямь мог спалить все рощи и леса на Проклятом Побережье, а заодно и степь, до самой Петляющей реки!
Сарагоса упрятал коробку в карман, застегнул его и похлопал своего агента по плечу:
– Эй, парень, очнись! И скажи-ка мне, какого дьявола тебя к пожарам потянуло? Погреться, что ли, решил?
– В Амм Хаммате и так тепло, отличный климат, – буркнул Скиф. – А если б я рощу не сжег, то и до купола бы не добрался.
– Ну добрался, а дальше что?
– Дальше – как положено. Взял «языка», допросил и отправился сюда. Вместе с напарником и… гмм… девушкой.
Сарагоса, казалось, не обратил внимания на его заминку. Он задумчиво поиграл бровями, вытащил кисет с табаком, потянулся за трубкой, потом хмыкнул и сунул кисет обратно.
– Значит, отправился… – медленно произнес он. – И куда?
– Сюда, – Скиф окинул взглядом гигантское пустое пространство и серые стены, терявшиеся вдали. – Это, Пал Нилыч, самый гадючник и есть.
– Только гадюки тут на шести ногах, – сказал Сарагоса, тоже вперив взгляд в пустоту. – Впрочем, и двуногие попадаются… – Он дернул себя за левую бровь, потом за правую и поинтересовался: – А что с куполом?
– Взорвал.
– Вместе с «языком»? – Дождавшись утвердительного кивка, шеф снова хмыкнул и протянул: – Ну, ты молодец, скифеныш! Все, что мог, спалил и взорвал, а вместо образцов притащил с собой девицу! Да еще этого… торгового князя… И как он ухитрился из койки удрать, напарничек-то твой!