Солнце в огне - Ксения Хан

руки, на которых уже проступила чешуя – поползла по коже от самой шеи по плечам и локтям и теперь лоснилась на кистях. – Хорошо тебе спится, зная, что из-за тебя погиб невинный человек?

– Ты не человек, – дрогнувшим голосом ответил Имдон. Йонг оскалилась.

– Я говорила не о себе. Ты погубил Вонбина, из-за тебя его убили! Если бы не ты…

– Довольно! – Имдон вздёрнул подбородок, выпрямился, словно очнувшись. Нагиль подал знак Боыму, и тот подошёл и встал к пленнику по другую сторону от Сокву. Они подхватили его под руки и насильно подвели к Йонг.

– Не стоит убивать его прямо сейчас, – равнодушно отметил склонившийся к ней Нагиль. Йонг дёрнула губой, пряча острые клыки. Имдон громко сглотнул, цвет его кожи принял серый оттенок, не спасали даже оранжевые блики от фонарей.

– Какие бы знания он тебе ни давал, – процедила Йонг, – одно его неверное слово, один шаг не в ту сторону, один взгляд на наместника Империи… – Она дёрнула губой, взглянув на монаха. – Одна лишь мысль о предательстве, и я сдеру с тебя кожу живьём и сожру у тебя на глазах, ты, мерзкий кусок…

Имдон издал звук, совсем не подходящий к его жилистому сухому телу, и осел на руках Сокву и Боыма.

– Думаю, наш друг понял суть. – Нагиль кивнул воинам, и те увели, почти унесли Имдона обратно в его камеру.

Йонг плюнула ему вслед ругательство на ёнглинъ.

О нём заботились в какой-то мере, вовремя кормили и даже выводили на короткие прогулки на свежем воздухе. Но мирские заботы мало волновали бывшего патриарха. Как и любой другой представитель Ордена Сливы, Су Имдон не беспокоился о телесном, его не задевало презрение воинов дракона, лишение свободы не сковывало, и Нагиль долгое время не мог понять, как можно надавить на такого человека.

– Прости, – сказал он Йонг, как только они покинули территорию тюремных камер. Йонг молчала с тех пор, как Имдона увели с её глаз, и сейчас тоже смотрела себе под ноги. – Сон Йонг?

– Я так разозлилась, – прошептала она и резко, напряжённо выдохнула. Нагиль замер рядом, осмотрелся, никого не заметив, и обнял её в тени казармы. Йонг охнула.

– Прости, минджа. Я хотел, чтобы этот человек понял, что к тебе нельзя подходить, нельзя на тебя смотреть и нельзя даже думать о том, чтобы причинить тебе вред. Он мой пленник, и я не доверяю ему, но не могу отлучить его от дворца.

– Он в самом деле учит тебя? – Йонг отодвинулась, осмотрела лицо Нагиля внимательным взглядом. Он кивнул.

Су Имдон многое знал и действительно многое понимал о мире. Если Лан говорила с духами и была привязана к мёртвым больше, чем к живым, Су Имдон обращал внимание на скоротечность жизни, на её конечность и потому ярче воспринимал происходящее в Чосоне. И то же показывал Нагилю. И говорил о том, что два Дракона не всесильны, и просил не уповать на мощь Великих Зверей.

Нагилю было не по себе оттого, что именно такой человек, предатель, которому стоило отрубить голову, учил его, словно заняв место мастера Вонгсуна. Но теперь Нагиль узнал его слабость, и это упрощало дело.

– Он странный человек, который не боится страданий. Но смерть пугает его, словно он знает такое будущее, в котором действительно может умереть, – и избегает его всеми возможными способами. Если это так, то сегодня ты напугала его до обморока.

Йонг вспыхнула и тут же побледнела.

– Я думала, что действительно убью его, – прошептала она еле слышно. Нагиль сжал её за плечи обеими руками, не давая опустить глаза.

– Я бы не допустил этого. Мы пришли сюда с единственной целью – напугать моего мэштреннима, – он выплюнул последнее слово с презрением, которого скрыть не мог, – и ты прекрасно справилась. Больше мы сюда не придём, и ты не ходи. Пока меня не будет, ты…

За частоколом казарм послышались шаги, которые Нагиль выучился различать и среди гула толпы, и среди ржания лошадей, а потому тут же выпрямился, отодвигая Йонг за спину.

– Наместник Империи Ван Юцзяо! – объявил стоящий на посту Досан и открыл ворота казарм.

Мер’тонъ!

* * *

– До меня дошли слухи, что вы собираетесь атаковать Ульджин, генерал, – сообщил наместник.

Ему было много лет, но на здоровье он, похоже, не жаловался. По крайней мере, Нагиль даже не чувствовал в нём усталости, свойственной людям его возраста. Наместника выдавали седые волосы, стянутые в тугой узел на макушке, и глаза, вокруг которых лицо было изрезано глубокими морщинами.

– Так и есть, – медленно кивнул Нагиль, не сводя глаз с лица Ван Юцзяо. Наместник попросил короткой беседы в стенах генеральской казармы, и Нагиль уже дал знак Боыму, чтобы тот незаметно увёл Йонг в Чогёнджон, но Ван Юцзяо остановил воина.

Теперь Йонг стояла рядом с Нагилем и дышала через раз. Она стояла – мужчины сидели. Нагиль решил не спорить с обычаями, к которым привык наместник Империи, лишь бы не вызывать в нём подозрений, но набухающее, точно жерло вулкана, готового вот-вот взорваться, напряжение мешало думать здраво.

– Как и было заявлено в день нашего с вами знакомства, – заговорил Нагиль, старательно подбирая слова, – новый король Чосона должен быть спасён в первую очередь. Сейчас подходящее время, чтобы вернуть его, а вместе с ним и портовый город.

– Это шаманка вам напророчила? – спросил наместник, и в свете ламп, висящих на стенах казармы по обе стороны от мужчин, блеснули его глаза. Он смотрел на Йонг, почти не мигая.

– Нет, военный опыт моих людей, – возразил Нагиль и повернулся так, чтобы касаться плечом локтя Йонг, будто ненароком, случайно. Она медленно выдохнула. – И Совет.

– О, с советниками мы говорили. Сегодня. – Наместник чуть улыбнулся. – Советники тоже не знакомы с вашими шаманками, ни с одной из них.

Трещали угли в жаровне в углу казармы. Наместник улыбался, чуть склонив голову, и отбивал пальцами мерный ритм.

– Сын советника Восточной Фракции Лю Соджоль знаком с сыта-голь, – резанул Нагиль. – Он проявляет живое участие в её жизни. Помогает ей, как может.

– Советник Лю должен гордиться тем, что воспитал примерного сына.

– Уверен, что это так.

Йонг стояла, почти не шевелясь. Нагиль мог поклясться, что слышит, как по её шее медленно течёт капля пота, смывая тонкий слой мази Чжихо, открывая внимательному взору грубую чешую. Оставалось надеяться, что у наместника зрение было слабым.

– Как давно она с вашим войском, генерал? – спросил наместник и наклонился над скрещёнными на столе руками. – Насколько мне известно, мудан из Ордена Белого Тигра осталась только одна.