«Если», 2000 № 12 - Дэйв Крик

— Не хочу, чтобы сорши пострадали, — сказал О’Каллан.

Если сорш решит прыгнуть, он покроет эту сотню ярдов в кратчайшую долю мгновения, но странная охота О’Каллана казалась мне все более загадочной. Впрочем, я не протестовала. Пусть делает, что хочет.

Харк наблюдал за мной. В оранжевых глазах переливалось сомнение. Гребень чуть приподнят.

— Ты веришь, женщина?

— Не слишком, воин. Держись начеку.

Пауэлл — мертвое озеро. Вонь едва не сбивала с ног. Вздутые трупы коров и оленей болтались в затхлой воде, обтекавшей Темный каньон в двух милях от самого озера. Ни тростника, ни лягушек, ни тамариска, даже вороны отказывались от падали, забившей берег. Я слышала, что когда-то озеро Пауэлл было красивым, но теперь превратилось в сточную канаву, смрадную и грязную. Впрочем, это не отпугивало желающих покататься на лодке.

Сдерживая рвотные спазмы, мы с О’Калланом приблизились к соршам, собравшимся под большим валуном на изгибе каньона. Сен растянулся на песке.

— Смотри.

Проследив за направлением когтя Сена, я увидела вход в пещерку, где прятался Джонс.

— Глупый. Нет второго выхода.

На полу пещеры было достаточно камней, чтобы скрыть Джонса, но если сорши утверждали, что он там, значит, так оно и есть. Я взглянула на О’Каллана.

— Ну? Как вы хотите это сделать?

О’Каллан больше не улыбался. Всякое подобие обаяния или дружелюбия сползло с него, как вторая кожа. Уловив запах исходящих от него феромонов, Харк резко повернул голову, встопорщил гребень и издал долгое тихое шипение, обнажив смертоносные клыки.

— Я дам ему один шанс, — решил О’Каллан. Он снял винтовку, пристроил ее на валуне и выпалил три раза, отбивая осколки от каменного края каньона.

— Джонс! Это служба безопасности. Бросай оружие и выходи!

В ответ — тишина.

О’Каллан выстрелил еще раз.

— Вылезай, сукин сын! Если мне придется выкурить тебя оттуда, считай себя мертвецом!

Ничего правдивее я от него не слышала.

У входа появилась темная фигура. Руки высоко подняты.

— Я безоружен.

Но О’Каллан не подумал расслабиться.

— Шагай медленно. И держи руки так, чтобы я их видел.

Он обернулся ко мне.

— Пошли за ним соршей.

Сорши не спускали глаз с О’Каллана. Я щелкнула языком, чтобы привлечь их внимание, и просигналила:

— Идите. Брать живым.

— Что-то не так, — ответил Харк.

Джонс, ковыляя и спотыкаясь, брел по камням. Жаркое марево превращало его в некое подобие чучела, по недоразумению научившееся ходить.

— Вперед. Сейчас!

Они заструились по скалам, словно зеленоватая вода. При виде соршей Джонс застыл. Сдавленный крик пронзил раскаленный воздух. Йхсс и Сен схватили его за руки, словно распяв между собой тело Джонса. Харк коснулся лапой его груди. На грязной голубой рубашке показались пять ярких капелек крови. Воин заклеймил свою добычу. Харк издал пронзительный победный клич, скорее для порядка, чем торжествуя… Сен и Йхсс молчали.

И были правы. Все прошло слишком легко. Теперь, когда между нами осталось не более пятидесяти ярдов, в поле зрения оказался испуганный, помятый, сломленный человечек. Городские кожаные туфли протерты до дыр, ремень туго затянут на впалом от голода животе. Изнеженное тело. Тело человека, привыкшего целыми днями просиживать в кресле. Он явно зарабатывал на жизнь не торговлей оружием. Вместо лица — побелевшая маска страха, глаза перебегают с одного сорша на другого. Он издавал негромкий унылый вой, очевидно, потеряв всякое представление о происходящем.

Если это террорист, то я Мэрилин Монро.

— Какого черта тут творится? — набросилась я на О’Каллана.

О’Каллан наконец расслабился. Но винтовки не опустил.

— Я выполнил свою миссию. С вашей помощью.

— Вот это все — миссия?!

Я сделала соршам знак оставаться на месте.

— Может, перестанешь наконец врать? Кто такой Джонс? Почему мы охотимся на него? Никакой он не террорист.

О’Каллан чуть наклонил голову. Губы раздвинулись в беззвучном смехе.

— Тут ты права. Небольшие неприятности с налоговой службой, и у него появился выбор: тюрьма или согласие сотрудничать. Он идеально подходит для опыта. Настоящая лабораторная крыса, если угодно. Что ж, свою роль он сыграл.

И О’Каллан, подняв винтовку, хладнокровно послал Джонсу пулю в сердце. Едва тело несчастного обмякло в лапах соршей, те мгновенно оцепенели. Совсем как ящерицы. Харк, находившийся как раз посредине между нами и соршами, тоже замер. Гребень опущен, язык подрагивает.

— Ублюдок! Поганый кусок дерьма!

О’Каллан по-прежнему целился в соршей. Торжествующая улыбка превратилась в кривую.

— Просто выполняю свою работу, Соня. Ты этого еще не поняла?

Поняла, и дьявол бы побрал меня, идиотку, за то, что не сообразила раньше.

— Тебе нужны сорши.

Он кивнул.

— Вы, тренеры этих тварей, просто мины замедленного действия. Министерство нуждается в охотничьих способностях соршей, но мы сами желаем их контролировать. Создадим феромоны в лабораториях. А я уже научился управлять соршами!

Сосредоточенность соршей казалась зловещей. Их словно окружала насыщенная электричеством аура, всегда предшествующая насилию. Кончик длинного хвоста Харка выжидающе дернулся.

— Ты никогда не доставишь их обратно без меня. Попробуй отвернуться, и они прикончат тебя так быстро, что не успеешь и глазом моргнуть.

— Ты, похоже, считаешь меня дураком?

Кривая улыбка исчезла.

— «Прыгун» будет здесь через час после моего сигнала. Клетки, транквилизаторы. Думаю, мы вполне справимся.

— Но зачем весь это спектакль? Почему бы просто не спросить меня? На этой планете десятки подобных существ! Почему именно моя команда?

— Министерство должно было видеть их в действии. Понять, как ты это проделываешь.

Не выпуская из руки винтовки, он вытащил из рюкзака прибор спутниковой связи.

— Прости, но ты, милая, должна смириться с мыслью, что это больше не твоя команда.

— Черта с два!

Я бросилась на него, но он прицелился. Я застыла. Черная дырочка ствола казалась огромной, как сама смерть.

Он так ничего и не понял. Харк был в десяти ярдах, а Сен и Йхсс — еще дальше. О’Каллан чувствовал себя в полной безопасности. Оружие при нем. Палец на курке.

Едва запах моего страха достиг его ноздрей-щелочек, Харк пришел в движение.

Знаменитый сорианский прыжок, сбивший с ног О’Каллана. Огромная зеленая пружина, вырвавшаяся на волю. Винтовка покатилась по песку, из разорванной сонной артерии хлынула кровь. Харк придавил О’Каллана к земле чешуйчатым коленом, подоспевшие Сен и Йхсс вцепились в раскинутые руки. Лицо О’Каллана побелело, как простыня. Губы шевелились, но язык уже не слушался. Ярко-красная кровь пульсировала и пузырилась. Тонкий язык Харка мелькнул в дюйме от растущего алого озерка в ямке между ключицами. Все трое выжидающе смотрели на меня, дрожа от нетерпения.