Навеселе. Как люди хотели устроить пьянку, а построили цивилизацию - Эдвард Слингерленд

Уравнять условия для пьющих и непьющих

Эту рекомендацию, пожалуй, сложнее всего выполнить. Если алкоголь продолжает играть принципиально важную функциональную роль как для общества, так и для индивида, трудно найти способ учесть интересы непьющих. Например, если финальная пьянка в дайв-баре, где текила льется рекой, действительно важна и незаменима для сплочения команды «морских котиков», то убежденный мормон в такую команду не вольется. Если обмен идеями в баре конференц-отеля способствует образованию партнерств и инновациям, было бы контрпродуктивно закрывать бары, даже если существующая ситуация ставит в проигрышное положение трезвенников или тех, кому там не по себе.

Кара Солес, менеджер сообщества высокотехнологичной компании, к ее цитатам мы обращались выше, завершает свои размышления о том, что культура пития, возможно, подрывает инклюзивность, конкретными предложениями по интеграции спиртного в контекст профессиональных собраний, но без маргинализации непьющих участников. Вот ее пять идей:

1. Предложить на выбор равное количество вариантов алкогольных и безалкогольных напитков одинакового качества.

2. На мероприятии выставить алкогольные напитки вместе с безалкогольными.

3. Одинаково рекламировать алкогольные и безалкогольные напитки до начала мероприятия.

4. Если имеется карта алкогольных коктейлей, включить в нее такое же количество безалкогольных.

5. Предлагать воду бесплатно, размещая ее на видном месте{556}.

Последняя рекомендация особенно важна и ценна – люди, не имеющие легкого и очевидного доступа к воде, почти гарантированно переберут спиртного в обстановке типичного приема или вечеринки. Соблюдение подобных простых правил может стать для организации большим шагом к тому, чтобы использовать преимущества стимулируемого спиртным общения, сведя к минимуму издержки для непьющих.

По всей видимости, важность такого курса будет неуклонно расти. Трезвенники вроде Солес все чаще встречаются среди молодых людей в индустриальных обществах. Например, недавнее исследование среди британских миллениалов показало, что трезвость постепенно превращается в мейнстрим: доля непьющих в группе от 16 до 24 лет увеличилась с 18 % в 2005 г. до 29 % в 2015 г. Похоже, что и запойное пьянство становится все менее социально приемлемым, а непьющие в социальном окружении, где остальные пьют, меньше стигматизируются{557}. В целом среди миллениалов и представителей поколения Z просматривается общемировая тенденция в сторону полного воздержания от спиртного или выделения безалкогольных периодов в течение года, например «трезвого января»{558}. Таким образом, можно ожидать, что вопрос создания равных условий для пьющих и непьющих будет все более настоятельным.

Как ужиться с дионисом

Нельзя забывать о том, как опасны неистовые менады, которые в состоянии сильного опьянения готовы разорвать в клочья любого, кто имел несчастье попасться им на пути. Для того чтобы поддерживать баланс, свидетельствующий о пользе спиртного, необходимо уменьшить потенциальные издержки и защититься от опасностей его употребления. Это особенно сложная задача в современном мире, где мы сталкиваемся с невиданным прежде двойным злом – дистилляцией и разобщенностью.

Возможно, странно, что последняя глава книги, призванной воздать должное функциональной значимости алкоголя, посвящена тому, как и почему выпивка может нам навредить. Однако понимать оборотные стороны и риски опьянения принципиально важно, чтобы полноценно отстаивать право на существование экстатической радости химического происхождения. А это право отстаивать необходимо. Многие процитированные книги о «новой трезвости», написанные в жанре самопомощи, как бы ни были полезны практические советы в них – что надо ограничить выпивку или полностью от нее отказаться, – изображают алкоголь безусловным злом, похитителем разума, навязанным нам жадными корпорациями с помощью коварных маркетинговых кампаний. Слишком большая часть современной литературы об алкоголизме или проблемах с выпивкой придерживается этой позиции. Она весьма аскетична: алкоголю, пожалуй, можно отвести крохотный уголок в образе жизни, во всех остальных отношениях здоровом и ответственном, но скорее поневоле, в качестве уступки нашей врожденной слабости к удовольствиям или редкого, постыдного вознаграждения за посещение определенного количества занятий йогой на рассвете.

Это исторически недальновидный и антинаучный подход. В конце дня нам следует пригласить в свою жизнь Диониса, хотя он и способен оставить после себя хаос. Это необходимо ввиду трудностей, с которыми сталкивается наш биологический вид, и функциональных преимуществ, которые Дионис продолжает обеспечивать нам, лишь частично цивилизовавшимся обезьянам, живущим в современных искусственных муравейниках. Нужно также признать, что удовольствие само по себе – хорошая штука, и никаких дополнительных оправданий не требует. Необходимо развенчать убеждение, что алкоголь и подобные ему опьяняющие вещества – это зловещие изобретения капиталистической современности, впариваемые нам подлыми рекламщиками и ведущие лишь к похмелью, потере дохода и валикам жира на боках. Выпивка может сделать нас толстыми, разрушить нашу печень, вызвать у нас рак, разорить и превратить в никчемных идиотов на следующий после попойки день. Она может быть даже смертельной, как для нас, так и для окружающих. Тем не менее она всегда была неразрывно переплетена с человеческой социальностью, чему есть веские эволюционные основания. Более того, ее важные функции трудно, а то и невозможно заменить другими веществами или практиками. Поэтому давайте примем Диониса с должной осмотрительностью, но и с почтением, которого он заслуживает.

Заключение

Иисус сталкивается с проблемой. Он приглашен на брачный пир в Кане Галилейской вместе с учениками и своей матерью, и у хозяев кончается вино. Люди в отчаянии. Мать толкает локтем в бок и многозначительно смотрит на него: «Ну же, Сын Божий, сделай что-нибудь!» Иисус колеблется, он пока не собирался раскрывать свою истинную природу, но случай-то особый. Вино закончилось. Поэтому он велит слугам заполнить огромные каменные сосуды водой. Затем Иисус превращает воду в вино, до того великолепное, что, когда оно попадает к распорядителю застолья, тот с гордостью заявляет, что решено было нарушить главное правило устройства празднеств – сначала подавать все самое лучшее. Ученики потрясены – они стали свидетелями первого чуда, совершенного Иисусом. Все остальные просто счастливы выпить еще, и свадебное пиршество благополучно продолжается{559}.

В дальнейшем Иисус совершил еще немало впечатляющих чудес, включая хождение по воде и воскрешение Лазаря, но следует отметить, что трюк с водой и вином стал первым. Алкоголь настолько глубоко встроен в человеческий социум, что заставил и Сына Божьего проявить себя как чудотворца. Что уж говорить о Евхаристии и крови Христовой. После необходимого и важного погружения в темную сторону Диониса в главе 5, пора вернуться к главной теме этой книги – радости и возможной пользе опьянения.

Как мы узнали, в большинстве культур алкоголь считается священным. В текстах, написанных в средневековом Китае, говорится, что воду для приготовления «божественным образом сброженного вина» можно брать исключительно до восхода солнца в определенный день месяца и делать это должен совершивший обряд очищения мальчик строго оговоренным образом и ничья больше рука не должна ее касаться{560}. Алкоголь как священная субстанция часто наделяется магической силой или способностью придавать эту силу тем, кто его вкусит. В древнейшем письменном памятнике Японии («Кодзики») император воспевает «царственный крепкий напиток», сваренный прибывшим из Кореи аристократом, который, как гласит легенда, познакомил Японию с разновидностью саке: «О, как я пьян! / Изгоняющий зло, / Дарующий смех напиток – / О, как я пьян!»{561} Благополучно набравшись, император, покидая дворец, ударяет посохом о камень, перегораживающий ему путь, и камень тут же подпрыгивает и убегает. В Мексике пульке, почитавшийся в доколониальные времена священным напитком, после христианизации был прозван «молоком Богоматери» (Девы Марии): им совершали подношения душам в День мертвых и поливали черепа, закопанные в четырех углах поля, чтобы защитить его от воров{562}. По всему Африканскому континенту сверхъестественная сила пива считается важнейшим элементом религиозных церемоний и жертвоприношений предкам. Люди племени кофяр в северной Нигерии верят, что «путь [человека] к божеству – с пивом в руке»{563}. По словам одного танзанийца, «если нет пива, нет и ритуала»{564}. Культуры нередко определяют себя через конкретные спиртные напитки вследствие их особого статуса. Вспомните французов и вино, баварцев и пиво, русских и водку. Антрополог