Другой мир. Союз трех - Максим Шаттам

из чащи, как крадущееся животное, и заполняя пространство между надгробиями. Мэтт прошел уже сотню шагов, когда под ногами у него что-то зашуршало.

Десятки черных червей, извиваясь, пытались зарыться в землю; Мэтт не смог сдержать крик, заметив, как лапка ящерицы размером c детскую руку появилась из-под камня, схватила червяка и утащила его куда-то в глубину преисподней.

– Что я здесь делаю? – прошептал Мэтт, отскакивая подальше от рептилии.

Внезапно он пожалел, что не взял с собой Плюм.

И тут затрещала ветка, Мэтт обернулся.

Черная полоса мелькнула у него перед глазами так быстро, что он даже не успел среагировать; она ударила его в грудь, и только спустя миг он понял: это стрела, которая должна была вонзиться ему в сердце. Дыхание оборвалось.

Мэтт споткнулся, но сумел устоять на ногах, схватившись за большой крест из серого камня. Стало тяжело дышать, а когда дыхание восстановилось, Мэтт почувствовал в груди тупую боль. Бронежилет! Как он забыл про него! Наверняка будет синяк, но наконечник стрелы не смог пробить защитные волокна.

Мэтт поднял голову и посмотрел туда, откуда прилетела стрела.

Раздался свист, и в него попала вторая стрела. На сей раз она вонзилась в область пупка, и вновь бронежилет спас его, но это не могло продолжаться долго – рано или поздно стрелявший попадет Мэтту в голову. Перепрыгнув через могилу, Мэтт побежал в ту сторону, где скрывался невидимый враг.

Чей-то силуэт мелькнул в чаще: противник тоже пустился бежать.

«Удирает! Этот трус удирает!» – разозлился Мэтт, выбегая с кладбища. Раздвигая на бегу кусты, мешавшие обзору, он попытался разглядеть беглеца. Ему это не удалось, зато он услышал, что тот бежит – видимо, через соседнюю рощицу, с хрустом ломая сухие стебли растений. В бешенстве Мэтт помчался вслед за тем, от кого зависела жизнь его подруги. Он петлял между деревьями и наконец заметил силуэт. На бегу Мэтт не смог разобрать, кто это; убегавший проскочил под гигантской паутиной, уронив несколько коконов. Когда Мэтт собрался сделать то же самое, он вдруг заметил черное существо, проворно заскользившее по паутине. Отскочив в сторону, мальчик изо всех сил постарался избежать соприкосновения с клейкими нитями. Времени рассматривать паука у него не было, но он все же успел отметить: тот был крупнее кошки!

Обогнув паутину, он выскочил на тропинку; его противник оказался уже далеко. Ослепленный яростью Мэтт не замечал, куда ставит ноги, запнулся о корень и упал.

Падение немного остудило его. Он полежал добрую минуту, собираясь с мыслями, прежде чем встать.

Бесполезно торопиться: ему не удастся догнать похитителя Эмбер. Мэтту хотелось заплакать. Он не мог потерять подругу, не мог мириться с тем, что она умрет, тем более из-за него. Он хотел увидеть ее, сжать в объятиях, ощутить запах ее кожи. Нет, так не пойдет. Похититель ничего не сказал ему, ничего не потребовал, он заманил Мэтта в чащу, чтобы спокойно с ним расправиться. «Таков был его план – убить меня! – Мэтт больше не сомневался: нападавший – тот, кто писал циникам. – Обезвредить группу сообщников: Эмбер, Тобиаса и меня! Если это так, то маловероятно, что Эмбер еще жива. Зачем все усложнять, если цель только одна: убить нас всех? Тобиас! Я же оставил его одного в комнате!»

Мэтт рванул назад, но тут вовремя сообразил: все это дело рук одного человека. На острове только один предатель. Циники говорили об одном парне, а не о нескольких. Он не может оказаться одновременно здесь и в Кракене, чтобы заняться Тобиасом.

Тем не менее Мэтт поспешил вернуться на тропинку, разминая болевшую после падения челюсть.

Он почти добрался до Гидры, когда услышал шум крыльев.

Множество проворных, пищащих тварей. Мэтт обернулся, но ничего не увидел. Тогда он поднял голову.

Более сотни летучих мышей плясали в небе; длинный хоровод приближался к нему.

Развернувшись, мыши на бреющем полете понеслись над землей.

Мэтт испытал отвращение, догадавшись, что мыши охотятся на него, и снова бросился бежать.

Мышиное облако зашуршало в воздухе и стало набирать скорость. Мальчик рванул прочь так быстро, как только мог.

Первые мыши, пикируя, пролетели прямо над ним. Следующие скользнули ниже – всего в нескольких сантиметрах от его головы: Мэтт почувствовал, как по волосам прошел легкий ветерок. Он был еще на приличном расстоянии от Кракена, да и вход в Гидру казался недосягаемым, спрятаться было негде. Мэтт остановился и вытащил меч.

Летучие мыши сгруппировались в шумный маленький смерч и стали торопливо разворачиваться, готовясь вновь атаковать. Потом одна из тварей рванулась вперед и понеслась на него.

Защищаясь, Мэтт едва успел поднять лезвие: млекопитающее развалилось на две половинки.

Еще три мыши последовали за первой. Мэтт сделал несколько выпадов; ему не составляло больше труда управляться с тяжелым мечом – верный знак, что изменения продолжаются. Брызнула кровь, остатки крыльев и головы падали на землю.

Мало-помалу облако начало устрашающе вибрировать, и теперь уже десятки летучих мышей понеслись на Мэтта.

Мальчик изо всех сил махал мечом – лезвие рассекало все, что встречалось на его пути, однако вскоре Мэтт стал уставать. Десятки новых крылатых тварей нападали на него, выставив когти. Одна за другой они шлепались на землю: без головы, с отсеченными крыльями и лапами, но их места заполняли новые. Мэтт кричал, кричал изо всех сил, стараясь выжить, чтобы спасти Эмбер и Тобиаса. Он завопил, и тут все его мышцы вдруг начали действовать как единый механизм. Движения стали более проворными и плавными. Лезвие свистело без передышки, разрубая очередную тушу. И все же Мэтт уставал: мыши брали числом, наваливались сверху; тело покрылось ранами. Кровь текла по лицу. И вдруг все закончилось.

Мыши неожиданно поднялись вверх и унеслись в небо.

Покачнувшись, Мэтт опустил оружие.

На руках и лице остались десятки кровоточащих порезов и глубоких ссадин. К тому же он с ног до головы был заляпан теплой мышиной кровью.

А потом он увидел силуэты бегущих от Гидры в его сторону. Люси, Гвен… и Эмбер.

Глядя, как его подруга, живая и невредимая, несется к нему, Мэтт заморгал и, убедившись, что с ней все в порядке, почувствовал, как подкосились его ноги; сознание отключилось, и он рухнул на тропинку.

40

Выводы

На следующее утро Мэтт проснулся в комнате Эмбер. Лицо горело: казалось, в щеки, лоб и подбородок вонзились острые рыболовные крючочки.

Эмбер влажной тканью протерла его раны и попросила, чтобы Мэтту принесли поесть и попить.

Когда мальчик рассказал ей про ночное происшествие, она разрывалась