Мой дорогой - Тереза Медейрос

Дрю довольно наблюдал, как он ест, и тоже не проронил ни слова, пока тарелка не опустела.

Билли кинул на товарища хмурый взгляд.

— Мне казалось, ты собирался угостить меня выпивкой.

— Верно, — сказал Дрю и щелкнул пальцами, подзывая черноволосую девицу.

Та подошла, вызывающе виляя бедрами, и грохнула на стол большую глиняную бутыль. Билли жадно отхлебнул из нее, но тут же выплюнул жидкость на пол.

— Это же вода! — возмутился он.

— Ну да! А если хочешь чего-нибудь покрепче, заказывай сам.

Билли вскочил на ноги. Он презирал Дрю за жалость к нему и себя за то, что вызывал эту жалость.

— Иди к черту! Мне не нужна твоя благотворительность! — крикнул он в лицо Дрю, стараясь удержаться на ногах.

— Сядь, Билли, — невозмутимо сказал Дрю.

— А если я не сяду, — прорычал тот, — ты что сделаешь? Арестуешь меня, шериф?

— Боюсь, мне придется поручить это кому-нибудь другому. Я больше не работаю шерифом в Каламити.

Не в силах устоять на ногах от потрясения, Билли кое-как плюхнулся на стул. Трясущейся рукой он потянулся к звездочке на жилете Дрю.

— Тогда какого черта ты еще носишь значок?

— Я отказался от работы, но оставил себе звание. — Дрю с довольным видом откинулся на спинку стула. — Ты же знаешь, как давно я мечтал оставить свою опасную профессию. Теперь у меня появилась блестящая идея — шоу шерифа Макгира «Дикий Запад».

— Ты никогда в жизни не занимался этим. Пойди остуди голову холодной водой! — презрительно заявил Билли.

Дрю снисходительно улыбнулся.

— Под эту идею мне надо получить кредит. А родилась она после недавнего разговора с мистером Уильямом Коди. Он играл главную роль в мелодраме, написанной Недом Бантлайном.

Билли было знакомо это имя. Бантлайн был автором многих книг, которые остались в мансарде заведения мисс Мелли. Вспомнив, как они ему нравились, Билли пожалел, что не захватил их с собой.

— Коди объяснил мне, — продолжал Дрю, — что для шоу мне понадобятся лошади, пистолеты, ковбои, дикие индейцы...

— Откуда ты возьмешь их, если ни одного не знаешь? — усмехнулся Билли.

— Как это не знаю?! А Безумный Джо из Каламити!

— Джо-парикмахер?!

— Во всяком случае, я уверен, что он владеет томагавком так же ловко, как и бритвой. — Дрю уткнулся подбородком в ладони и стал пристально изучать Билли. — А сейчас мне совершенно необходим меткий стрелок. Такой, чтобы мог попасть в монету, подброшенную в воздух, или разрезать пополам игральную карту со ста двадцати футов.

Билли резко отодвинул стул.

— Ну уж нет, даже не мечтай! Если ты еще не слышал, то заявляю тебе, что я навсегда оставил свои пистолеты.

Покачнувшись, он ухватился за стол, затем оттолкнулся и, покачиваясь, направился к выходу.

— Я уже получил приглашение на наши первые гастроли за границей, — сказал ему вдогонку Дрю.

Небрежно брошенное сообщение остановило Билли на полпути. В затылке закололо. Робкое предчувствие отозвалось в сердце слабой надеждой покончить со своей тоской, со своим одиночеством.

— Куда? — прошептал он.

— В Лондон...

Билли развернулся и очень медленно, как будто боялся разбиться, подошел к столу. «Боже, — подумал он, — мне срочно нужно выпить». Он спрятал под стол дрожащие пальцы и подумал, что в таком состоянии не сможет даже удержать пистолет в руке, а тем более — выстрелить в цель.

Он посмотрел в голубые глаза Дрю.

— Я знаю, почему ты это делаешь.

Дрю лучезарно улыбнулся ему.

— Я так и думал. Человек с твоим вкусом и разборчивостью наверняка оценил мою Анну.

Билли пропустил слова Дрю мимо ушей.

— И я очень благодарен тебе за заботу, но... — продолжал он, озадаченно глядя на Дрю. И тут смысл его слов дошел до него. — Анна? Анна Гастингс? Эта старая высохшая груша?

— Придержи язык, парень! — Дрю предостерегающе поднял руку. — Спешу сообщить тебе, что, во-первых, она моя невеста, а во-вторых, Анна не груша, а спелый роскошный гранат, который трепещет от ожидания, чтобы упасть в мои объятия!

— В последний раз, когда я ее видел, она трепетала от ярости, а не от ожидания твоих объятий, — язвительно заметил Билли.

— Несмотря на наши разногласия, Анна согласилась финансировать мое предприятие. Я предпочитаю рассматривать это как своего рода приданое. И вообще, должен тебе сказать, что мы прекрасно понимаем друг друга.

— О, я отлично помню, как она презирала тебя и желала тебе смерти.

— Что было, то прошло, — сказал Дрю. — Могу тебя уверить, что она была очень нежна со мной в нашей переписке.

Билли замолчал. Пусть Дрю не думает, что он унизится и станет расспрашивать об Эсмеральде.

Дрю пристально посмотрел на друга.

— Как-то раз Анна упомянула в своем письме о племяннице, — небрежно сказал он. — Если не ошибаюсь, речь шла о каком-то ее ухажере, кажется, графе.

Билли нервно забарабанил пальцами по столу.

— Кажется, это тот самый граф, который ухаживал еще за матерью Эсмеральды, — продолжал Дрю. — Поскольку матушка больше двадцати пяти лет назад бросила его у алтаря, он теперь решил обратить взоры на ее дочь. Анна пишет, что в свои пятьдесят лет он в полном порядке — привлекательный, мужественный. Правда, пользуется славой охотника до женского пола... но, видимо, молодая невеста им довольна...

Билли потянулся через стол и схватил Дрю за его безупречно повязанный модный галстук. Треньканье гитары оборвалось. Посетители оставили свои привычные занятия и уставились на них, в изумлении открыв рты.

Билли долго вглядывался в глаза Дрю. Затем осторожно опустил его, тщательно расправил галстук и решительно спросил:

— Так когда же мы едем?

29

Только когда все участники гастролей садились на пароход в Нью-Йорк, Билли узнал о том, кто на самом деле подсказал Дрю изобразить в своем шоу бандитскую шайку.

— Даже мама благословила нас, братишка, — широко улыбаясь, прогудел ему Вирджил, когда они поднимались на борт парохода. — Она сказала, что больше не потерпит, чтобы ее сыновья славились своими бандитскими выходками. Другое дело, если мы станем изображать эту банду на сцене. Против этого она не возражает. — Он наклонился и оглушительно прогрохотал Билли в самое ухо, искренне полагая, что говорит по секрету: — Мама еще просила присмотреть за тобой. Она говорит, ты просто теряешь голову, когда дело доходит до женщин.

Билли потер звенящее ухо.

— Что ж, она права. Если бы я не потерял голову, сейчас мне не пришлось бы ехать через океан, чтобы добиться девушки, которой я сам позволил уехать.