Ваше Сиятельство #12 - Эрли Моури

мне не придется стоять одной, наблюдая за твоими любезностями с ней, — сказала она, и это не звучало как укор, скорее, как неважное замечание.

Что мне всегда нравилось в Афине, так это умение не превращать всякие мелочи в трагедию.

— Прости, так вышло, — я мягко погладил ее руку и… пустил «Капли Дождя». Добавляя смещая гамму этой приятной магии от расслабления к обольщению. Конечно, дочь Зевса это почувствует. Захочет, уберет руку — она не убрала.

Тут же спросила с улыбкой:

— Как тебя назвала Гера? Милый мальчик? Между прочим, вполне метко. Мне нравится, — она шутливо коснулась пальцем моего носа. — В каждом известном мне перерождении, ты выбираешь притягательные образы.

— Какой сладкий комплимент. Дорогая, знаешь, как ты меня сейчас влечешь? Приходится даже отвлекаться на другие мысли, чтобы не утонуть в мыслях о тебе. А где Арти? — я спрашивал сейчас об Охотнице, но любовался при этом Афиной.

— Еще недавно вертелась перед зеркалом. Не знаю, чего она там застряла. Вот идет, — Арета кивнула на восточный край террасы.

Оттуда появилась Артемида в белом с золотым шитьем платье. За ней служанки несли на подносах что-то к ужину, хотя стол был большей частью накрыт. На нем стояли кувшины с вином и водой, салаты в серебряных вазах, хлеб и сыр, сладости на маленьких тарелках. Только сейчас я сполна почувствовал, как голоден.

Не успели мы устроиться за столом, как на ступенях, ведущих к южному входу во дворец, появилась Стрельцова в сопровождении служанки Артемиды. Элиз выглядела явно настороженной, растерянной и одета была она не в свою одежду, а в тонкое серое платье, похожее на те, которые носили здесь служанки.

— Арти, прости, но я пойду встречу ее. Ты же знаешь мое отношение к Элиз. Ее нужно успокоить, — сказал я Артемиде, вставая из-за стола.

— Стой! — Охотница придержала меня за руку. — Сходи, но давай договоримся: когда я рядом, ты будешь со мной и только со мной. Даже Ареты между нами не должно быть много.

— Хорошо, — кивнул я, чувствуя, что мне предстоит непростой вечер.

— И не забывай: я приняла, что любовь земная и небесная разделены. Но мы сейчас на Небесах. Не обижай меня своим недостаточным отношением, — она все еще держала мою руку.

— Арти, ну что на тебя нашло? — я поймал на себе насмешливый взгляд Бондаревой.

— Ничего. Считай, что я не в настроении. И немного расстроена. Иди, встречай свою миссис Барнс, — она специально назвала Элиз ее прежней фамилией, намекая на неприятное прошлое, связанное с чеширской баронессой.

Элизабет не сразу увидела меня, лишь когда она поднялась на террасу, то встрепенулась и побежала мне навстречу.

— Демон! — она схватила меня крепко, на глазах выступили слезы. — Я думала, что мы все погибли. В ушах гул, как после взрыва, а перед глазами огонь, и тебя будто уносит куда-то. Очнулась голая, и мужчина надо мной. Я закричала, ударила его по лицу — не сразу поняла, что это Асклепий.

— Элиз! — я встряхнул ее, едва сдерживая хохот. — И что он? Как Врачеватель, остался жив после твоей ярости?

— Жив. Сказал, что первый раз приходится заниматься такой сумасшедшей, — Стрельцова тоже начала улыбаться. — Про Майкла спросишь у богинь? Мне что-то боязно за него. Как я поняла, что мной занимался Асклепий, так сразу вспомнила Майкла и все, что с ним было. До сих пор сердце трепещет.

— Обязательно спрошу. Сегодня будем решать с Майклом, — пообещал я, подводя ее к столу. И негромко добавил: — Элиз, пока мы здесь, я буду мало уделять тебе внимания. Не обижайся.

Я знаю, что Стрельцова очень понятливая девушка, и с ее стороны не могло быть обид, но сказал, чтобы унять все возможные волнения у нее на душе. Я все больше начинал ее ценить и любить.

— Ты такой теплый с ней, — сказала мне Артемида, когда я сел с ней рядом. — Нет, это не упрек. Все хорошо, — она поцеловала меня, давая понять, что не сердится.

Мы ужинали, вспоминая минувший день, насыщенный событиями так, что всем хотелось высказаться, поделиться пережитым. Элизабет и госпожа Бондарева поначалу молчаливые, немного скованные присутствием двух богинь, постепенно освоились. А после третьей чаши вина и вовсе стали разговорчивыми. Я же решил, что пришло время поговорить о том, как нам вызволить Майкла. И когда я озвучил свои соображения, что Величайшая просто так Майкла не отдаст, и нужно что-то придумать для вызволения барона Милтона, меня удивил Бабский. Он поправил упавшие на лоб кудри и сказал:

— Ваше сиятельство, а чего тут слишком умничать? Мы украли из замка Ключ и кучу дорогих штучек. Почему бы нам не украсть Майкла? Не думаю, что его охраняют сильнее, чем сокровищницу герцога Уэйна.

Эта простая мысль, лежавшая на поверхности мысль пришлась мне по душе. В самом деле, чего умничать, если Гера решила поводить нас за нос, то почему бы не увести Майкла у нее из-под носа?

— Я за! — первой отозвалась Афина. — С удовольствием приму в этом участие!

До наступления ночи мы обсуждали детали плана похищения Майкла. Следующий день обещал стать таким же интересным как уходящий.

Глава 23

Пленительные ягодицы Афины

Солнце взошло, из ближнего сада доносился щебет птиц. Артемида еще спала. Богам, как и людям снятся сны. Правда я не представляю, как они выглядят. Арти говорит, что ее сны всегда цветные, впрочем, и мои тоже. Еще богиня говорит, будто она всегда осознает, что находится во сне и может видеть в нем все, что пожелает. Вообще-то и я если того желаю, то мой сон будет осознанный — нужно лишь дать себе такую установку, прежде чем уснешь. Получается, что нет заметных отличий между моими снами и ее. Может я бог? Шутка.

Сейчас моя неотразимая лучница вздрагивала, и я не уверен, что ей снилось что-то приятное. Чтобы исправить это, я положил ладонь ей на живот, погладил его, представляя, что там находится наш будущий ребенок. Он увидит божественный свет еще не скоро — не раньше, чем через год, может, полтора. И Артемида до сих пор не определилась, кого она желает: сына или дочь. Я настаивал на сыне, но с богиней трудно спорить, ведь в этом сложном вопросе все