НЧЧК. Теория Заговора - Людмила Астахова

И не поспоришь ведь с хитрож-ж-ж-ж…умным особистом. С таким папой, как отец Нол, сложно пропасть даже в столичном интриганском болоте. А ведь не исключено, что именно он был куратором операции «Б»…

– Да ты не боись, ап-Телемнар, – ухмыльнулся Ытхан. – Таурендил – отличный мужик, с пониманием, и доченьку единственную любит без памяти. Не говоря уже про леди Аэриэн, которая не только грифонами сильна. Она… – орк осекся и, опасливо покосившись на сидевшего рядом безопасника, подмигнул: – женщина с ба-а-а-альшими… хм… наработками.

Выпили еще по одной. За неуклонное увеличение поголовья грифонов в военно-воздушных силах Родины. А Эрин подумал, что, пожалуй, он попытается обойтись собственными силами. Если даже Ытхан с Шраком убеждены, что отношения с напарницей есть прямое следствие далеко идущего, тонкого расчета, то что уж говорить об остальных? Использовать Нолвэндэ и обширные связи её семейства в высших сферах он не будет принципиально.

– Чухай в столицу и решай свои дела без задних мыслей, – снова напомнил о себе Ытхан. – Мы тут типа ничего знать – не знаем, ведать – не ведаем, а для всех остальных ты – в долгожданном отпуске. После того, что с тобой произошло, самое время навестить родню, папе-маме на глаза показаться, – продолжал рассуждать вслух орк.

– О да! – Шрак бесцеремонно хлопнул начальство по плечу. – Скажи, сильна наша Готзилла?! Баба – зверь! Я такого еще не видел, клянусь бровями Ликтора Сизоликова!

– Ты тоже молодец… – начал было Ытхан, но был перебит на полуслове

– Веришь, брат, я против Готзиллы – щенок щенком. Она эльфа без эликсиров и амулетов, одной только Силой собрала.

Особист перевел резко помутневший взор на Эрина и дернул ушами:

– Конфетки бы купил спасшей тебя от неминуемой смерти женщине. Шахидовна, кстати, любит зефир в белом шоколаде.

– Учту.

А перед уходом, когда можжевеловка уже была допита, Ытхан молча подманил к себе эльфа и сунул в руку волшебную палочку – озверин, которая нашлась на теле мертвого либрусека.

– Это зачем? – хмуро поинтересовался Эрин.

– Не «зачем», а «что», – назидательно заявил орк. – Это твой личный «рояль в кустах». Когда придет время, сбацаешь честной публике «Мурку-урукхайку».

Стоит признать, что намеки делать немолодой орк умел как никто иной.

Идти любоваться останками вампира не хотелось. Вид и запах поверженного кровососа не способствовал усвоению столовского завтрака. Посему Эринрандир решил дождаться, когда будет готов отчет доктора Роина. Это как раз тот самый случай, когда лучше сто раз прочитать, чем один раз увидеть своими глазами. Спасибо, но уже насмотрелись.

Наверное, Эрину следовало чувствовать себя польщенным, ибо к кому попало не подошлют вампира-мутанта в перчатках из драконьей кожи. Дефицитный материальчик, как-никак. Однако же данное обстоятельство вовсе не тешило самолюбие эльфа. Напротив, при рассматривании уникального образчика вражеской галантереи у Эрина мурашки бежали по спине (в направлении от холки к заднице и обратно), а многострадальные внутренние органы пронзали отголоски недавней боли.

– Любуешься, ушастик? – спросил Маки. – Шикарная работа.

– Да как тебе сказать… навевает неприятные воспоминания.

– Смотри, смотри, пока есть такая возможность, – хохотнул гном и, перехватив вопросительный взгляд Эрина, пояснил: – Поступило распоряжение поместить это в контейнер, опечатать и отправить в Столичную криминалистическую лабораторию с нарочным. Срочно тире немедленно и, главное, секретно.

– Понятненько, – скривился как от горького капитан ап-Телемнар.

«Шишки» торопились замести следы. Вполне логично и формально не подкопаешься. Перчатки из драконьей кожи пиндостанского производства – не самая распространенная на территории СИВРа улика с места преступления. А ЧП такого масштаба якобы не по зубам провинциальному отделению НЧЧК. Короче, сидите и не суйте нос, куда ни попадя, а в столицах разберутся и с подозрительными перчатками, и с залетными либрусеками. Так ведь?

Эрин рассеянно курил, когда к нему присоединился добрый доктор Роин сын Норина. Рыжие толстые косы гнома торчали из-под накрахмаленной шапочки не так задорно, как обычно, и весь вид патологоанатома говорил о том, что тот испытывает сильные душевные муки. Даже не обладая возможностями мыслечтеца, эльф сразу догадался о причинах подавленного настроения коллеги.

– Что – не видать мне отчета? – спросил он грустно.

Гном кивнул и нервно затянулся тут же стрельнутой у капитана сигаретой:

– И не только тебе, ап-Телемнарчик. Скорее всего, Ытхан его тоже не увидит. Телефонограмму только что получили.

– Тоже приказано упаковать останки потщательнее и отправить в Столицу? – сразу догадался следователь.

– Ага.

– Ну, не беда, – вздохнул Эрин. – Не очень-то и хотелось.

На что Роин еще больше нахмурился и молвил с непередаваемой, практически замогильной интонацией:

– Я тебе одно скажу – если в Пиндостане разведение этих тварей поставят на поток, то худо нам всем придется. Надеюсь, столичные умники это поймут и примут меры.

Сигарета в пальцах гнома неожиданно сломалась.

– Ты бы видел эти зубы, ап-Телемнарчик, ты бы глянул в анализ ферментативной активности, – запальчиво говорил патологоанатом. – В принципе, эта скотина могла спокойно жрать старые покрышки, и ничего бы ему не сталось. А ты – Светлый эльф – так и вообще для такого либрусека – настоящий деликатес. Типа бутерброда с буженинкой.

– Скорее – печеночный паштет, – уточнил Эрин.

– И вот что я тебе скажу, – молвил Роин заговорщическим шепотом, окончательно впадая в меланхолическое настроение. – Это был вовсе не… хм… опытный образец модифицированного вампира.

И добавил ужасно непристойное гномье ругательство, которое даже среди сородичей анатома считалось на редкость нехорошим словесным оборотом. Кстати, таковых у подгорного народа очень много, любят они ругнуться от души.

«Все один к одному, – подумал капитан ап-Телемнар. – Обложили со всех сторон, точно зверя в норе». И если развивать ассоциативный ряд дальше, то следует заметить, что Эрин никогда не считал себя тварью особо пушной и ценной породы, и вот теперь стало понятно, что его неведомым врагам и гонителям нужен не сам эльф и его потертая шкура, а, скорее, то неведомое нечто, которое якобы передал ему Элеммир.

И, тем не менее, все известные на данный момент факты никак не хотели укладываться в голове у Эрина в стройную и логичную картинку. Судите сами – сначала в Столице застрелился Элеммир, и началась компания по борьбе с извращенцами в погонах. Модернизированный либрусек появился чуть позже и стал потихоньку попивать кровь волшебных рас, ожидая… Чего он ждал? Маахова? Неведомо. Но спустя несколько недель приезжает Маахов и тут же неудачно падает шесть раз на украденный именной нож капитана ап-Телемнара. Журналиста убил вампир. Однако же он не стал забирать полное досье на эльфа. Стало быть, оно его не интересовало. Либрусеку позарез нужен был сам Эрин, чтобы допросить и отобрать посылку, и тут же ап-Телемнар получает дело, непосредственно связанное с деятельностью вампира. Все так удачно складывается, что лучше и не пожелать. Для кровососа, разумеется.

Теперь зайдем с другой стороны. Вампир у нас пиндостанского… производства, точно так же, как и перчатки из драконьей кожи. Кстати, а зачем ему такие перчатки? Эльфа лупить, не оставляя отпечатков? Ох, вряд ли. Вот первый вопрос, не имеющий пока внятного ответа. Далее… Пиндостанский след фигурирует в старом «мифрильном» деле, над которым работали в свое время и покойный Элеммир, и живой (пока) Эринрандир. Товарищ ап-Морвенион нашел новое доказательство по пиндостанским связям отбывающих наказание преступников? Или нарыл компромат на ныне здравствующих «шишек» из верхушки СИБ, который потом вроде как слил Эрину? А Пиндостану-то какая от этого беда? Опять же, какими бы сволочами не были оные шишки, но с вампирами они связываться не будут. Или все же будут? Это второй вопрос без ответа. А третий, самый главный, состоит в том, что же такое находится в посылке Элеммира?

А чтобы ответить на все эти вопросы, Эринрадир ап-Телемнар должен отправиться в Столицу.

И он это сделает, твердо решил эльф по итогу своих раздумий. Упрямый потому что был и хотел во что бы то ни стало докопаться до истины. Привычка у него такая имелась.

А в личном кабинете кое-как приведшего себя в порядок после ночных приключений, утренней пробежки за Желудьковской и распивания спиртных напитков в компании начальства следователя поджидала присмиревшая, смущенная и совершенно счастливая Тавариль Силтиндириэн. Восхитительно свежая, опаляющая сияющей чистотой взора, но при этом собранная и готовая продуктивно трудиться. Куда только испарилось томление и подевались флюиды соблазна? Впрочем, как раз причина сей метаморфозы не осталась для Эрина тайной. Поцелуй любви… хм… и не только поцелуй – вещи, абсолютно волшебные даже в мире волшебных рас. Никакие чары не устоят перед силой чувств, а всем сердцем влюбленный зачастую могущественнее самого великого чародея. И, кстати, колдуны об этом факте знают лучше всех прочих обывателей. И бессильно разводят руками, когда сталкиваются с настоящей любовью. Такие вот дела.