Твое… величество! (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

А так вот доведешь ты женщину, а она об тебя, и комод, и кресла, и наверное, шкаф: как-то он подозрительно скрипнул дверцей. Мария случайно об нее креслом задела… раз двенадцать.

Одним словом — женщины!

И как-то задумываешься, может, и не стоит их обижать? А то ведь и лекари не помогут…

Глава 7

— Вот видишь! Ты неправ!

Димас смотрел на Марка с улыбкой. Кузен качал головой и выглядел весьма недоверчивым.

— Да неужели?

— Его величество поручил мне подготовить проект соглашения с королевой. Чтобы она ушла спокойно.

— На тот свет?

— Нет, что ты! Марк, только это секрет…

— Дим, когда я выдавал твои секреты?

— Никогда. Но это не мой, это королевский, — почти хихикнул канцлер. С кузеном можно было расслабиться и не выглядеть строгим и неприступным, вершителем судеб и хранителем законов. Можно даже напиться и рассказывать неприличные истории. Или слушать.

— Ну, рассказывай, что там у вас с королем за секреты, — поддел его Марк.

— Меня сегодня вызвал его величество, и приказал проработать все для развода с женой.

— Так…

— Ее величество вроде как согласилась, но просто так не уступит, ей нужен свой дом, содержание и прочее… я должен все подобрать и представить его величеству. А он уж потом переговорит с королевой.

Марк едва пальцем у виска не повертел.

— Ты серьезно?

— А что тебя удивляет?

— Что королева решила покончить жизнь самоубийством. Ведь чуть что… это и повод для бунта, и для смуты, и иностранные шпионы там стадами пастись будут. И эти… что там за баба у короля — Эрсон? Думаешь, они все примут с восторгом?

— Им придется. Главное, это мнение его величества.

— Дим, вот ты вроде и умный, а иногда та-акой дурак!

— Марк, ты просто ничего не понимаешь, — сдвинул брови Димас. — Если все правильно сделать, все будут довольны. Опять же, ее величество будет рядом. Я надеюсь все же, что король останется с ней в хороших отношениях. Надо будет сходить и спросить, чего она желает.

Марк все же повертел пальцем у виска.

— Дим, так не бывает.

— Но есть же?

— Это наверняка у королевы или любовник, или кто-то есть… советчик?

Димас покачал головой.

— Я бы знал. Никого у нее нет, она просто в монастырь съездила, вот и поумнела, видать.

— Я в это не верю.

— Можешь не верить, но это чистая правда. Пара месяцев, и король будет свободен, и Картену жаловаться не на что, ее величество лично напишет брату… разве не красота? И торговля не пострадает!

Марку захотелось выразиться последними боцманскими словечками. Он бы и поругался, но тут уже добавил Димас.

— Кстати, вот тебе рекомендательное письмо от меня.

— Зачем?

— Марк, меня эрр Тамаш Барна попросил о любезности. Ему нужен доверенный человек, перевезти груз, а подробности он тебе сам расскажет.

— Контрабанда?

— Нет, просто нужен доверенный человек. Вроде как там ценный груз, который абы кому не доверишь. Тебе же нужны деньги?

— Деньги мне нужны всегда. Но ты уверен?

— Я не стал бы тебе советовать плохого, Марк.

В это кузен верил.

— Ладно, Дим. Схожу к твоему Тамашу. Узнаю, чего ему от меня надо, глядишь, и сговоримся. А ты меня тоже держи в курсе, ладно? Я болтать языком не буду, сам знаешь.

Димас кивнул.

У него была своя радость, королева перестала трепать королю нервы, значит, все будет хорошо. Договорятся как-нибудь, а Димас им поможет.

А Эрсоны…

Что ж, придется перетерпеть на троне Диану Эрсон. И не такое на нем сиживало, бывало. Э-эх…

— ДЯДЯ!!! Иоанн мне изменяет!!!

Виталис посмотрел на Диану.

Вот, вроде и красивая, и умная, но такая ДУРА!!!

Диана, милая, ну как тебе может изменять его величество? Который, заметим, женат на другой женщине. Пока еще женат. То есть если с супругой — это вообще законно. Если он спит с любой другой бабой, он изменяет супруге. А ты тут при каком интересе?

Диану такие мелочи не волновали. Вообще.

С некоторых пор, короля она рассматривала, как свою личную и неотъемлемую собственность, вроде стула или табуретки. И никакие посторонние мысли и доводы в ее разум не залетали.

Король — ее. Точка.

— И с кем же?

— С этой старухой! С королевой!!!

— Да неужели?

Иронию Дианочка не уловила, надулась еще больше, став похожа на обиженного хомяка. У маленького Виталиса такой жил, тоже рыжий…

— Дядя, с этим надо что-то делать! Может, отравить эту старуху⁈

— Сиди смирно, дура, и строй глазки королю. Что надо — поумнее тебя люди сделают!

— Дядя!!!

— И не такая уж Мария и старуха. Лучше даже слова этого к ней не применяй, потому что она младше короля. Поняла?

— Она тебе что — понравилась⁈

Эрр Виталис вспомнил свой разговор с королевой.

Вспомнил ее взгляд, походку, поворот головы, слова, даже взгляд. Как темно-карие глаза могут быть такими ледяными? Словно королева смотрела на что-то ну очень отвратительное?

А вот могут!

— Да, Диана. Она умная женщина, а с такой лучше или вообще не связываться, или дружить.

— Раньше ты так не говорил.

— Раньше я так не думал.

— Тем более! Дядя, она опасна! Ты сам это понимаешь… ее надо убрать! А Иоанн простит, посердится, да и простит.

Виталис не стал спорить с дурой. Вместо этого он уцепил Дианочку за роскошную рыжую прядь и подтащил к себе. Девушка вскрикнула от боли, но эрра это не остановило. Прядь была безжалостно намотана на кулак, и глаза Дианы оказалась в паре сантиметров от дядиных глаз.

Жестоких.

Безжалостных.

Девушка пискнула и обмякла в сильных недобрых руках. Когда надо, эрр Виталис мигом отставлял в сторону все свои немощи и проблемы. Благо, половину из них он придумал себе сам, и заставил поверить остальных.

— Если ты. Дура безмозглая. Что-то сделаешь. Я тебе голову сам оторву. Поняла?

Сказано было так увесисто, что Диана залилась громадными крокодильими слезами. Впрочем, дядю и они не тронули.

— Ты — поняла⁈

Бить ее не надо бы, и следов оставлять тоже, а волосы — это больно. И даже если он у Дианы прядь волос вырвет, все равно никто ничего не заметит. У нее этих волос еще много останется.

— Д-да…

— Вот и отлично.

От толчка дяди, Диана отлетела в угол, крепко стукнулась о стол и разрыдалась уже по-настоящему. Впрочем, Виталис ее утешать не собирался. Развернулся, да и дверью хлопнул.

Пусть ее… на то Эсси есть! И он ей более, чем достаточно платит!

Ребекка с тоской смотрела на море.

Море…

Мерно шумят и накатывают на берег волны, и кажутся они совсем разными, синими, зелеными, с гребешками и без, и шипят они по-разному, и все равно это одно и то же море. Жуткая нерассуждающая стихия. Сила, которой нечего противопоставить… кричат чайки, почти ныряя, зарываясь в воду, выхватывая мелкую рыбешку, и снова взлетая вверх.

Опять море, снова море… как же она его ненавидела! Море отнимало у нее мужа, море отнимет у нее сына! Что она — не видит? Совсем слепая?

Вот и мальчик ее смотрит на море, тянется туда, вслед за отцом, вот и он тоже уйдет в эту ненавистную синь.

Море когда-то отняло у Ребекки брата.

Море, это море…

— Эрра, дозвольте…

Ребекка с отвращением поглядела на управляющего!

Вот еще… пакость мелкая! То ему шумно, то денежно, то хозяин не велел…

— Чего тебе?

— Эрра, вам письмо пришло.

— Письмо?

Ребекка на пергамент кинулась, как чайка на дохлую рыбешку. Распечатала…

И с руганью отбросила в сторону.

Исс Шент потихоньку поднял его, сунул в карман, а Ребекка уже поднималась со скамейки, на которой сидела,. Куталась в шаль.

— Прикажи в мои покои горячего вина. Пусть Мист подаст!

И развернулась, только подол на ветру хлопнул.

Исс Шент бежать и спешить не стал, подождет, шлюха противная, вместо этого достал пергамент пробежал глазами по строчкам.