Раб из нашего времени. Книги 1 -7 (СИ) - Юрий Иванович

– Увы! Они тоже не беспредельны. – Тут я пролетел с поспешным признанием.

– Да-а, подобные комнаты очень дорого стоят.

– Вот видишь!

– Но ты забыл обо мне и о моей семье, – многозначительно заворковала девушка.

– При чем тут твоя семья? – несколько запоздало стал напрягаться я.

– Сейчас одеваемся, и я тебе все покажу! – тоном колдуньи-снегурочки пообещала моя пассия, теперь уже молниеносно завершая свое облачение в одежды. – Поторопись! Не пожалеешь!

Ну вот, опять развитие событий ускользает из-под моего контроля. Придется быть построже и разыграть из себя рассерженного творца, которому бестолковая женщина не дает сосредоточиться на создании шедевра. Благо, что и такие роли в многочисленных спектаклях мне приходилось играть чуть ли не ежедневно.

– Да что это такое! – Я со стуком поставил на стол пустой кувшин из-под сметаны и тщательно вытер рот салфеткой. – Неужели я не могу спокойно порисовать? У меня прямо перед глазами стоит один рисунок, и я чувствую, что его немедленно надо запечатлеть! А ты!.. В такой момент!..

Словно чайка над гнездом, Мансана забегала вокруг меня, боясь притронуться пальчиком.

– Ну чего ты, Борейчик, сердишься? (Ну вот, и тут это классное имя уменьшительным сделала!!!) Я ведь как лучше хочу, поверь! Думала, сюрприз будет, но если хочешь, сразу расскажу. – Я даже подумать не успел, хочу ли, как она стала рассказывать: – Мой прадедушка художником был, и у него под крышей мастерская осталась, самая лучшая и светлая в нашем доме! Ты только увидишь и сразу оттуда выходить не захочешь. И самое главное, там и красок, и кистей, и холстов – тебе на полжизни хватит. А уж какой вид оттуда открывается на столицу, очуметь! Мы туда специально сами ходим, на курган и на порт полюбоваться. Идем, идем, мой сахарный! Ну, чего сидишь?

Вот незадача! И как теперь от этого уникального предложения отказаться? Ведь не поймут, вся семейка Барсов не поймет! И уж точно заподозрят невесть в чем. Злость не проходила, растерянность продолжалась, но что-то ведь отвечать следовало:

– Ненавижу, когда мое имя так коверкают.

– Извини, Борей, это я нечаянно, чисто ласкательно.

– И я настроился работать в номере.

– Да ты только взгляни разок на комнату, не пожалеешь! Все равно время бы потерял: пока я бы краски и кисти с холстом принесла. А там я тебя одного оставлю, и сразу можешь приступать к работе.

В логике ей не откажешь. Умеет убеждать и уговаривать. Да и у меня уже некоторые соображения насчет ее предложения появились. Почему бы и не воспользоваться? Книгу я спокойно беру с собой в своем рюкзаке и камеру прихвачу, сниму общую панораму города. Потом сделаю пару мазков или просто нанесу грунтовку на холст и преспокойно займусь чтением.

Решено. Делаю вид, что согласился. Но нехотя, нехотя.

– Даже не знаю. Неудобно как-то пользоваться твоей щедростью.

– Обижаешь! Между нами столько всего хорошего, – с обидой надула губки Мансана.

Но я не повелся:

– Да и краски денег стоят, и холст, и все остальное.

– Ничего страшного. – Кажется, у нее на все ответ был готов заранее. – Что используешь – потом купишь и вернешь на место, если уж ты такой щепетильный. Хотя если оставишь свою картину в знак расчета, то отец тебе еще и приплатит.

– Ох! А вдруг я бесталанный?

– Мне кажется, с твоим характером ты и эту трагедию переживешь, – уже весело хихикала девушка. – Топиться в Лияну точно не побежишь!

Умная девушка. И как только такая в харчевне работает прислугой? Или у них это семейный бизнес и она просто так помогает? Вот и отгулы ей дали, и вообще слишком самостоятельной и независимой выглядит. Ладно, с ней позже выясним, а как вот незаметно некоторые мелочи, книгу по истории, а то и обе с собой запаковать?

С кряхтением кивнул головой:

– Ладно, пойду взгляну.

– Молодец! – И град счастливых поцелуев на шею и щеки.

– Только мне собраться надо.

– Я отвернусь!

– Хм… А вдруг подсмотришь?

Видать, она подумала, что я для нее хочу очередную сладость приготовить, потому что с готовностью выскочила за дверь и уже из-за нее похвасталась:

– Когда мама с сестрой попробовала твой шоколад, то сказала: «Подобной прелести никто не умеет готовить в столице и ее окрестностях. Вот если бы открыть производство подобных сладостей! Твой Борей бы стал самым богатым и прославленным!» А ты знаешь, какая моя мама умная и сообразительная?

Ага! К чему бы это странное местоимение «твой»? Мечась по комнате и собирая нужные вещи в маленький, купленный позавчера рюкзачок местного пошива, я пытался осознать некие странности в подобных разговорах. Хотя в первую очередь обратил внимание на обещанное богатство. А что, если отыскать в этом мире зерна какао, то можно и замутить неплохой бизнес. Во вторую очередь – решил пошутить:

– О! Я думал, у тебя только папа есть. А оказывается, еще и мама с сестрой. Чудеса!

На этот раз шутка прошла на ура, и за дверью послышался серебристый смех:

– А про братьев моих близняшек забыл? Еще и старший брат есть, на три года старше. А сестра самая младшая, ей только десять исполнилось.

Кортик я брать не стал, слишком он мешал и вчера доставил невероятно много мучений. Последний раз окинул номер взглядом, не забыл ли чего, и, поправляя рюкзак на спине, вывалился в коридор со словами:

– Десять? И тоже такая красавица, как ее сестра?

– Нет, – веселилась польщенная комплиментом Мансана. – Еще красивее!

– Неправда, красивее не бывает! – несло меня поднимающееся настроение.

А что, жизнь прекрасна, я сыт, одет, обут и даже полностью удовлетворен в своей сексуальной ненасытности. А скребущееся чувство беспокойства о брошенных, покинутых, возможно, навсегда родителях пока еще меня сильно не гнетет. Время есть, процесс пошел, глядишь, и отыщется какой-нибудь выход. Ну а не отыщется – вот тогда и буду горевать, вспоминая свои любимые детальки и боготворимую сгущенку. Хотя если хорошо подумать, то и здесь сгущенку можно запустить в производство и тоже на этом хорошо заработать. Если кто раньше не придумал, конечно. Надо будет поинтересоваться.

На выходе из пейчеры собралось как никогда много народу. Специально, что ли, нас поджидали? И распорядитель с тетушкой Лидией (похоже, жена); и дядюшка Круст (чего это он не на работе?); и Светия с еще какой-то подругой (неужели Мансану выгнали за прогулы и нашли ей замену ☺); и около десятка роящихся постояльцев (никак ярмарку тут устроили или собрание?). И все они, словно по команде, замерли, примолкли и уставились на нашу парочку. Уши у меня чуть от жара не отвалились, пока я проходил мимо всех и прижатием кулаков к плечам отвечал на приветствие знакомых. Ну еще бы: ведь этой ночью крики раздавались еще более громкие и бесстыжие. Порой у Мансаны совсем крышу сносило от удовольствия. А мне самому в тот момент было все фиолетово. Зато сейчас…

Уже в тоннеле я покосился на спутницу и поразился: личико выглядело счастливым, надменным и несколько вдохновенным. Словно это не мне, а ей предстояло нарисовать шедевральную картину. А может, она уже давно нарисовала?

Оглянувшись на приемную, поинтересовался:

– Чего это там так много народу собралось?

– Заняться им нечем, – фыркнула моя симпатяшка. – Вот слухи и распускают.

Значит, и в этом мире существуют аналоги земным сплетням и пересудам, и нашу парочку тоже усиленно взяли в оборот. Только удивительно, почему это моя новая подруга держится так гордо и самоуверенно? По моим понятиям, она уже давно должна была забиться в свою комнатку и плакать там от стыда и отчаяния. Боясь показаться на люди. А этой – хоть бы хны!

К дому рода Барсов мы дошли за пару минут, и уже на подходе девушка стала показывать, кто, где и с кем живет:

– На втором этаже слева живут Емлян с Лидией и четверо их деток. Справа – моя тетушка Майка, папина сестра. У них там семейка в двенадцать человек. На третьем – кузен Владар и его теща со своими дочками, дед Славес и мамина тетя Гала. Магазин фруктов, скорняжная мастерская, ювелирная кузня и кондитерская на первом этаже тоже нашему роду принадлежат.

О четвертом этаже ничего сказано не было, из чего я догадался, что кухарка живет под самым чердаком и нам придется тащиться вверх по лестнице. Но и здесь оказался приятно поражен: по центру каменного колодца с лестничной эспланадой имелся вполне приличный лифт, в который мы и вошли.

Гудение моторов я не услышал, но тросы натянулись и подались вверх после нажатия такой вполне себе в земном стиле кнопочки.

– А-а-а… Как оно?.. – замахал я ладонями, вопрошая, что или кто тянет кабину лифта вверх.

Мансана дернула плечиками, удивляясь очевидному:

– Сила шуйвов.

Опять эти шуйвы! Неужели и в самом деле модифицированные в сознании обывателей техники? Возможно, модифицированные до божественности? Или здесь какие тайны, совершенное неизвестные самим пользователям? У нас, например, тоже любую бабку спроси: что тянет лифт вверх? И любая ответит: электричество. Разве что одна из ста скажет «Моторы», а одна из двух сотен поправит: «Нет, тросы!»