Фантастика 2006. Выпуск 2 - Сергей Лукьяненко

— Понимаю, чего ж тут не понять. Я же говорю: вам интересного хочется… Н-ну, ладно… Будет вам интересное. Еще кофе?

— Нет, благодарю. Меня после кофе всегда на сигарету тянет.

— Так курите на здоровье, я потом проветрю. Пепел можно прямо на блюдце.

— Спасибо. Итак, как-то шли вы по Луне…

— Да… Вообще, ходить по Луне мне нравилось. Точнее, прыгать, как кенгуру. Помню, как это было в первый раз… Знаете, что меня тогда поразило? Такие же ощущения я испытывал в детстве, во сне. То есть, мне не раз снилось, что я вот так вот прыгаю — отталкиваюсь обеими ногами и плавно лечу. Только в тех снах это происходило не на Луне, а на Земле. Знаю, многие летают во сне, я тоже летал — но еще и прыгал.

— И ваши сны воплотились в реальности…

— Да, в этом мне повезло.

— Итак, прыгали вы по Луне — и что там с вами произошло?

— Нет, в тот раз я не прыгал, а ехал на лендере. На третью подстанцию, это четыре километра от базы. Опять же, обычная плановая профилактика. Прибыл на место, связался с диспетчером, отметился. Прихватил тестеры — и в блиндаж.

— В блиндаж?

— Ну да, так мы подстанции называем.

— Профессиональный жаргон…

— Ага, „лунная феня“. Что такое подстанция? Подземное, то бишь подлунное помещение, бункер с аппаратурой. В общем, зашел я туда, загерметизировался, местную дышалку врубил — и погнал тест за тестом, по программе. Стандартная процедура, с ней и школьник справится. Только легкий звон стоит: „дзынь… дзынь…“ — порядок, прочесываю дальше. Собственно, дублирую электронный контроль, но тут уж, как говорится, лучше перебдеть…

— Ну да, случай с Ивичем мы все хорошо помним.

— Хотя и нет там его вины… Так вот, звенит-позванивает — и вдруг сквозь этот звон: „Мяу!“ У меня за спиной. Роняю тестер, оборачиваюсь — и мороз по коже. В двух метрах от меня сидит на полу мой Барсик и смотрит на меня желтыми глазищами. Словно есть требует. Тоже стандартная процедура, он всегда так делает.

— Постойте! Какой Барсик?

— А тот, что вас в прихожей встречал.

— То есть, ваш кот… на Луне?

— Именно. Именно мой кот. Который должен был не на подстанции лунной мяукать, а сидеть вот здесь, дома, на Земле. Этакая пушистая черная галлюцинация с усищами и двумя золотыми медалями на полфизиономии.

— Какими медалями?

— Ну, глазами, это я образно, как у вашей пишущей братии принято. Метафорически.

— Черная галлюцинация с медалями… Действительно, интересно. Весьма. И что же вы?

— Наклонился, взял эту галлюцинацию на руки. Мурлычет галлюцинация, как трактор. И никакого сомнения, что это именно мой Барсик. Он у нас однажды какую-то заразу где-то подхватил — чесался постоянно, раздирал себе башкенцию когтями до крови. Носили его в кошачью поликлинику на уколы, а дома таблетками пичкали — и выздоровел Барсик. Только три проплешинки между ушей остались — точь-в-точь прямоугольный треугольник, хоть Пифагорову теорему доказывай. Сидит он у меня на руках, мурлычет, и Пифагором своим светит. Я его глажу, а в голове, сами понимаете, каша совершеннейшая. Это же бред абсолютнейший — откуда Барсику взяться здесь, в лунном блиндаже? Я же с ним дома попрощался месяц назад, и на космодром с собой не брал, и в челноке не замечал. И на Луне до этого не встречал. В общем, полнейший абсурд…

— Не думали, что с вами что-то не в порядке? В смысле, по медицинской части.

— Конечно, думал. В первую очередь. Вообще, много чего думал. Решения нас учили принимать быстро, но тут, признаюсь, сплоховал. Стою, глажу его, еще, по-моему, и бормочу что-то, типа: „Барсик, откуда?“ — перебираю варианты, но никакие объяснения, сами понимаете, в голову не приходят. Но, видать, какие-то шарики все же вертелись, потому что усадил я его на приборную панель — а он и разлегся, словно дома возле телевизора, — подцепил ногтем синюю самоклейку с этой самой панели, узкую такую полоску, резанул универсалкой — и налепил коту на лапу, как капитанскую повязку. А он хоть бы хны — лежит себе и в ус не дует.

— Окольцевали…

— Ну да, вроде того. Нанес маркировку. Зачем — объяснить бы не смог, решение на уровне подсознания… Потом все-таки зажмурился, потряс головой — думаю, вдруг поможет?

— И, разумеется, помогло?

— Да как сказать… Когда открыл глаза, кота уже не было…

— …а когда вы вернулись с вахты на Землю, и вошли сюда, в свой дом, навстречу вам из комнаты выбежал ваш кот — разумеется, с синей капитанской повязке на лапе… хотя нет, ваша жена, скорее всего, давно сняла эту самоклейку. Я угадал с финалом вашей милой истории о телепортации?

— Не совсем. Насчет моего возвращения вы все правильно сказали, Барсик меня действительно выскочил встречать, и никакой самоклейки у него не было. Только жена ее не снимала.

— Значит, все-таки, привиделся вам кот в блиндаже?

— Самоклейка у него позже появилась, я уже вторую неделю дома был. Вернулся он как-то с прогулки — а на правой передней лапе моя синяя повязка. Я ее снял, рассмотрел…

— Александр Николаевич, извините, конечно… Понимаю, я вас сам спровоцировал…

— То есть вы думаете, что я морочу вам голову. Рассказываю байки. Барон Мюнхаузен на пенсии. Что ж, на вашем месте я думал бы точно так же. Вот она, эта самоклейка, я ее с тех пор здесь, в ящике стола, храню. Времени на размышления у меня было предостаточно… Возьмите, посмотрите, обыкновенная самоклейка.

— Да, действительно, самая обыкновенная. Никаких, понимаете, следов лунной пыли.

— После того случая я, конечно, на базе никому ничего не сказал — реакция была бы понятно какая. Вернулся на Землю, а на следующую вахту взял этот кусочек с собой. Вновь побывал в том третьем блиндаже. Барсика там в этот раз не обнаружил, а панель на месте, и полоски пленки на ней не хватает. Приложил я свой кусок — подходит… Нет-нет, подождите, не перебивайте, лучше кофе допейте и еще закурите. Я немного про Барсика расскажу. Тип он своенравный, гуляет когда захочет и приходит тоже когда захочет. Сам к нам заявился — возвращаюсь как-то домой, а он на крыльце лежит. Не котенок, вполне взрослый кот. Было это семь лет назад. Увидел меня, начал мурлыкать — я его и взял. Жена не возражала… Так и живем втроем, сын раз в год приезжает, не чаще, у него свои дела… Жене я про случай в блиндаже все-таки рассказал — она, разумеется, предложила завязывать с этой работой. Что, собственно, я вскоре и сделал; стажа для пенсии было более чем достаточно. А потом и еще одному человеку рассказал, старому другу по колледжу. Мы с ним постоянно визитами обменивались, он в Подмосковье жил, работал в какой-то оборонной конторе. И вот он-то крутить пальцем у виска не стал, а очень даже заинтересовался. Похоже, определились какие-то точки соприкосновения… Как и что конкретно он собирался делать — не знаю, но — собирался… Только не успел… От меня улетел, а до Москвы не добрался… Помните, „боинг“ гробанулся в Быково, Марфа разбилась, возвращалась с гастролей? Вот и он тем самым рейсом летел… Да вы курите, курите, не стесняйтесь.