Фантастика 2006. Выпуск 2 - Сергей Лукьяненко

Влад потянулся к включателю и зажёг настольную лампу. Вспыхнувший жёлтый круг выхватил стопки рыжих свечей, иконки и крестики с той стороны стола. Почесав подбородок с проступающим пушком, парень достал из кармана книгу, и углубился в чтение.

«Начало колонизации Ио было положено в 2117 году совместной экспедицией…»

Влад зевнул и выдвинул ящик стола. Где-то у Вити здесь мятные ледяшки обретались. Так, листки для записок, коробка с мелочью, карандаши, поминальная тетрадь — нету, облом. Надо было спросить, когда сменял. Теперь уж Витя, небось, на полпути к дому. Ладно, всего полчаса осталось до закрытия. А потом — в сторожку, чай пить с пряниками. И — снова читать эту нудятину про спутники Юпитера. Послезавтра зачёт по «освоению».

Хорошо хоть, народу нет. Вообще вечером, когда не служат, людей заходит мало. Так и сегодня. Только один пилот заглянул, из Космопорта, трёхкредитку на канун поставил; да ещё две тётки, проездом с Марса, — вон их свечки мерцают на золотистых подсвечниках перед Спасителем и Богородицей.

Влад уж, было, вернулся к конспекту, как дверь приоткрылась, и в храм протиснулся заросший серой шерстью гигант в бежевом халате. Цистерцианин. Сторож невольно нахмурился.

Гость, не оглянувшись на него, «покачивающейся» походкой прошёл к центру храма и встал, аккурат под куполом. И смотрит неотрывно на лики святых в иконостасе. «Будто молится» — усмехнулся про себя Влад, но тут же отогнал эту мысль.

Видно, турист. Зашёл поглазеть. Обычно такие днём приходят. С ними Витя хорошо толкует. Глядит мечтательными голубыми глазами, бородищу свою рыжую теребит, то слушает, то говорит… Шутили, что одна пара ригелиан каждый год специально сюда прилетает, чтобы с ним поболтать. Да, Витя — мужик разговорчивый. А вот Влада такие вещи напрягают. Надо ж было припереться этой мохнатой зверюге за полчаса до закрытия!

«Впрочем, для туриста одет он странновато» — подумал Влад, разглядывая пришельца со спины. Цистерциан не часто встретишь даже здесь, в Космопорте, но несколько раз он их всё же видел. Всегда на них роскошная одежда из тонкой ткани, и всегда они подчёркнуто опрятны. А этот весь помятый, вон, уже испачкался где-то, шерсть какая-то… всклокоченная. «Только цистерцианских бомжей нам здесь не хватало. От своих отбою нет».

Двухметровый гость неторопливо развернулся и двинул к выходу.

Влад демонстративно уткнулся в книгу. «Пусть бы хоть прошёл побыстрее» — но внутри уже зрело досадное предчувствие, что нет, не пройдёт, полезет ещё разговаривать.

Так и случилось. Цистерцианин подобрался и встал по ту сторону стола. Кажется, с минуту он стоял молча, а Влад упрямо продолжал «читать книгу». В конце концов, он — сторож, а не продавец. Не ему лезть первым с разговорами.

Наконец сухой, явно непривыкший к человеческой речи, голос пробормотал:

— Извиняюсь.

Тут уж делать нечего, пришлось поднять голову. С невольной неприязнью Влад глянул в заросшее лицо пришельца. Чёрные глаза-пуговицы блестели совершенно бесстрастно. «Как у плюшевых игрушек».

— Щенник. — донеслось из-под серых усов.

— Чего? — сощурился Влад.

— Щенник. — повторил цистерцианин и добавил: — Ся.

— Священник? — внезапно догадался Влад.

— Ся щенник. — кивнул гость.

— Священника нет. — объяснил сторож, — Домой уехал. Завтра утром приходите на службу. Тогда будет священник.

— Утром поздно. — цистерцианин шевельнул ушами, — Утром сутки кончатся.

Владу стало совсем муторно от этой галиматьи.

— Тогда послезавтра. — буркнул он, — А ещё лучше в воскресенье. В это, или ещё когда-нибудь… Потом.

— Потом сложно. — сообщил пришелец, — Потом меня не будет.

«Понятное дело, рейс» — подумал Влад, но вслух ничего не сказал. И ещё подумал: «Чего бы тебе, милый, не пойти в своё капище, или как оно там у вас называется?»

Цистерцианин тем временем тоже о чём-то соображал.

— А других церковь здесь есть? — спросил он вдруг.

— Есть. — на секунду охватило желание отправить его в Скорбященку, чтобы отделаться поскорей, но Влад справился с искушением — жалко всё-таки, — Там сейчас тоже службы нет. Не положена сегодня служба. Нет священников.

Мохнатый гость снова замолчал. Чёрные, без зрачков, глаза невыразительно блестели бликами от лампы.

— Можно я посижу здесь?

Влад нахмурился и кинул взгляд на часы.

— Через двадцать минут церковь закроется. Двадцать минут можете посидеть.

— Спасибо.

Цистерцианин повернулся и всё той же «качающейся» походкой прошёл к левому окну. Там присел на лавку у кануна, молча созерцая, как перед распятием потрескивает трёхкридитка пилота, на квадратном столе для заупокойных свечек.

Влад попытался было вернуться к «началу колонизации Ио», но — куда там. Чтение уже не шло. То и дело приходилось поглядывать на застывшую перед окном фигуру, — а ну как сопрёт чего? Минут через пять цистерцианин поднялся. Тут уж Влад и не тешился надеждами, обречённо наблюдая, как двухметровая мохнатая туша снова приближается к столу.

— А ты не можешь… поговорить?

— В смысле?

— Как ся щенник. — объяснил пришелец и ткнул себе в грудь пальцем, — Дела плохие. Надо говорить. Чтоб не было.

— А, исповедь. — снова догадался Влад, — Нет, не могу. Только священник. А я здесь просто сторож.

— А ся щенник завтра?

— Да, завтра утром.

— Поздно. — констатировал собеседник.

«Надо же, про исповедь знает!» — вдруг дошло до Влада. Впрочем, он не шибко удивился. Многие инопланетяне почитают какие-нибудь церковные обряды. Ригелиане, например, всё время пытаются детей своих покрестить. Хотя имеют на это, видимо, какие-то свои причины, ведь и жизнь и мораль их от христианства отстоят весьма далеко. А уж что творится на Богоявление! Тут и гаотрейды, и ялмезяне, и имкейцы приползают, в общем, всякой твари по паре. И все толкаются в километровых очередях за крещенской водой, а при самом разливе чуть не до драк дело доходит, так им всем отчего-то вода святая нужна. Хотя, собственно верующих-то среди них — единицы…

— А чего ты… того… — Влад покрутил в воздухе пальцами, — к своим священникам не пойдёшь? Ну, цистерцианским?

— У нас нет. Жрецы у цистерциан. А я не такой. Я у вас здесь… — гость задвигал бровями, силясь подобрать слова, — в воде меня… ся щенник…

— Так ты крещённый? — с некоторым удивлением выговорил Влад. Ригелиане-то — известное дело, а вот про цистерциан он ещё такого не слышал.

— Крещённый. — повторил гость. — Отец меня. У вас. Другая церковь. Катон. Много зим назад. Солнце было яркое. Маленькие огоньки. Окна с лицами. Вода. Вибрация звука приятная. Ся щенник говорил со мной. — пришелец прервался, а потом добавил: — Хороший был день.