Попробуй догони - Донна Кауфман

Чудовищная пустота в лоне пугала ее, соски требовали продолжения стимуляции, промежность – легкого массажа. Только новый шквал удовольствия мог успокоить и обнадежить Мойру, вселить в нее уверенность в своих возможностях. Как могла она размышлять об исходе деловых переговоров с Таггартом, когда он только что побывал в ней лично, ослепил ее своим мужским достоинством, очаровал своим темпераментом. Ей было жутко от одной лишь мысли об их неминуемой грядущей разлуке. И она гнала все мысли прочь.

Какие бы дружеские и теплые ни сложились между ними отношения, он должен был улететь в Америку, она же была обречена остаться в замке. К счастью, Таггарт отвлек ее от неприятных размышлений нежным поцелуем в шею. Глаза Мойры засветились чистой радостью. Но внутренний голос нашептывал ей, что она наивная глупышка, неосмотрительно впустившая чужестранца в свое сердце.

Но он оказался самым удивительным из всех мужчин, которых она знала. Не каждый способен мгновенно перевоплотиться из царя джунглей в благородного и ласкового джентльмена. Мойра улеглась поудобнее, плотнее прижалась спиной к его горячему сильному телу и настроилась на философский лад.

Несомненно, легенды и сказания предков, история ее семьи, предания родной земли оказали на нее огромное влияние. Она была очарована их романтической красотой, хотя не считала себя склонной к мечтательности. Ей всегда был ближе реалистический, прагматической подход к жизни.

Обстоятельства вынуждали ее смотреть на окружающую реальность трезво, не питая иллюзий. Образованная современная женщина, она знала, чего хочет, и делала все, чтобы добиться своей цели, как решая крупную финансовую проблему, такую, к примеру, как привлечение капитала для восстановления фамильного замка, так и изыскивая деньги на текущие нужды. В обоих случаях она все тщательно планировала и принимала осмысленное решение.

Но все это не объясняло, почему она ввязалась в интрижку с Таггартом. Даже само общепринятое название подобной скоротечной любовной связи – интрижка – вызывало у нее внутренний протест и звучало как оскорбление. В ней пробуждались романтические чувства и вера в красивые семейные легенды, дремавшие до поры в глубине сердца. Вероятно, их пробуждение было обусловлено встречей с благородным рыцарем, явившимся в облике Таггарта-младшего.

Он продолжал играть с ее шелковистыми локонами. Глаза Мойры закрывались, по телу разливалось блаженное тепло. Засыпая, она подумала, что проснется бодрой, полной сил и свежих идей и решит одним махом все свои проблемы.

Когда она проснулась много часов спустя, комнату, погруженную во мрак, освещали только тлеющие в камине рубиновые уголья. Еще плохо соображая спросонья, Мойра все же поняла, что находится в спальне одна. Тем не менее ей не стало одиноко и тревожно, хотя бы потому, что брюки Таггарта висели на спинке стула возле платяного шкафа.

Мойра улыбнулась и с наслаждением потянулась, словно сытая и довольная кошка. Другая бы на ее месте терзалась угрызениями совести. Ведь за три последних дня она совокуплялась с двумя мужчинами. Но ей хотелось мурлыкать и ежиться в лучах полуденного солнца, не омрачая свое беззаботное существование ненужными соображениями.

Перевернувшись на бок, она уставилась на мерцающие угольки в очаге камина, растопленного Таггартом, пока она спала. Не склонная заводить с мужчинами продолжительные интимные отношения, Мойра тем не менее была не из тех легкомысленных девиц, что прыгают из постели в постель едва ли не каждый день, обуреваемые жаждой свежих ощущений. Но Таггарт свалился ей на голову, подобно манне небесной, поэтому совесть ее была чиста.

К тому же она рассталась незадолго до их с Таггартом удивительной встречи со своим последним сексуальным партнером, точнее, дала Джори хорошего пинка под зад и навсегда изгнала его как из своей постели, так и из жизни в целом. Поэтому она имела полное право подыскать ему замену. Но это сделало за нее провидение.

Мойра тяжело вздохнула, улеглась на спину и уставилась в потолок.

– Как, однако, все это странно, – пробормотала она. Откинула одеяло и спустила ноги с кровати. Кого она пытается обмануть? Себя? Надо честно признать, что так ведут себя только уличные кошки. Однако ж ей такое поведение пришлось по вкусу. Как мало, однако, нужно одинокой женщине для счастья! Всего-то пару ночей с дикарем в постели. Правда, и в машине тоже. И на лестничной площадке. И на полу, в бесстыдной позе. И еще – в подземном тоннеле. Джори был не способен на такие подвиги.

Мойра побежала босиком в ванную за халатом, стараясь не наступать на непокрытые ковром холодные плиты. И как ей могло взбрести в голову попытаться сделать из Джори дельного человека? Слава Богу, что он обнаружил свою гнилую сущность, иначе бы она и дальше питала на его счет иллюзии.

Сейчас ей казалось несколько странным, что она приглашала Джори в свою спальню в башне, куда обычно вообще никого не приводила. Как это было неосмотрительно с ее стороны! Нельзя впускать свиней в святилище. Зато с Таггартом она почувствовала себя прекрасно и не опасалась, что он осквернит ее обитель, как это сделали Джори и Присс. Могли бы подыскать в замке и другое укромное местечко для своих обезьяньих забав, мерзавцы. В Баллантре много пустых спален и комнат для гостей, и везде имеются удобные диваны.

Просто удивительно, как она оправилась после их дикой выходки и даже умудрилась уснуть в своей оскверненной кровати. Впрочем, с улыбкой подумала она, довольно думать об этой мерзости, вопрос исчерпан.

Люди часто спрашивали, не одиноко ли ей в этом огромном пустом замке. Но Баллантре был настолько тесно связан с историей ее семьи, что она не чувствовала себя в нем одинокой. Порой ей даже казалось, что замок переполнен тенями ее предков, продолжающими жить своей загадочной жизнью.

В детстве у нее часто возникало ощущение, что портреты предков, развешанные здесь повсюду, внимательно следят за ней со стен, как бы проверяя, следует ли она заведенным в семье Синклеров порядкам, действовавшим на протяжении многих столетий. Она рано осознала свое предназначение и прониклась чувством ответственности за продолжение своих родовых традиций.

В юности она была уверена, что дядюшка Найл проживет долгую жизнь, поэтому груз ответственности ляжет на ее плечи еще не скоро. Однако дядюшка тяжело заболел, когда она, недавняя выпускница университета, только приступила к работе в Инвернессе и жила в городе в крохотной квартирке. Пневмония свела его в могилу в ту зиму, когда ей исполнилось двадцать пять лет.

Мойра взглянула в зеркало над раковиной. Это было печальное время, пора горьких утрат и разочарований. Ей пришлось отказаться от карьеры и нормальной жизни и взвалить на себя бремя наследства.