Хроники бессмертного суицидника - Ritoro Deikku

выбитое окно и понёсся в сторону заснеженных пустошей Империи, где до сих пор его в кровати ждала Луиза.

24. Лона хаоса

[Циллиана: …]

Когда полуживой Тавагото вернулся в гостиницу, внутри не осталось так уж много гостей, Мун спокойно мылась в своей комнатке, а Верфиниций отлучился непонятно куда на ночь глядя.

[Циллиана: …]

На своём прежнем месте была только белокурая худощавая девушка со слегка выпячивающими передними зубами. До конца рабочего дня Циллианы оставалась буквально пара минут – никто пиво не заказывал, да и подносы все были разнесены, но она всё равно оставалась на своём посту, изредка озирая всё помещение.

[Циллиана: …]

Как раз в один из таких моментов, серые очи девушки встретились с глазами какого-то мужчины, сидящего в уголке, но он тут же отвернулся.

[Циллиана: …]

Не скажешь, что она была такой уж некрасивой – наоборот даже очень привлекательной. Посетителям она понравилась с первых дней, некоторые даже на полном серьёзе начали ходить сюда исключительно из-за её присутствия.

Тем не менее, никто из них и не думал о каких-либо отношениях с ней. Она всё ещё оставалась пустопузкой, и секс был для неё буквально смертельным.

Контрацепцию в этом мире ещё не придумали, а роды бы девушка попросту не пережила.

[Циллиана: …]

Тема это, конечно, щепетильная, но любому человеку так или иначе нужно удовольствие, иначе его жизнь становится серой и скучной (да и заканчивается она чаще всего на петле). Кто-то находит его в плотских утехах, кто-то в выпивке, кто-то в драках, но…

В чём же его находит Циллиана?

[Циллиана: …]

На старых настенных часах стукнуло ровно десять вечера, и девушка с облегчённым вздохом выдохнула полную грудь и, медленно сняв фартук, отправилась на кухню.

Здесь не было ничего особенного: котёл, сковородки, камины, развешенные травы и специи, сложенные в стопочку куски мяса и рыбы. В любом случае, больше всего Циллиану интересовала куртка, висящая на крючке, предназначенном для мяса.

[Циллиана: …]

Девушка сняла свой пуховичок со стены и, просунув внутрь руки, направилась к чёрному выходу, ведущему в торец здания.

[Циллиана: …]

Метель немножко поутихла – в небе даже немного показалось неясное мыльное очертание белобокой луны. Снег после ветра распластался странными узорчатыми коврами, изуродованными мелкими шершавыми складками.

[Циллиана: …]

Из-под девичьих губ тут же вырвался горячий пар, устремившийся крохотным облачком в гигантскую морозную высь.

[Циллиана: …]

Циллиана решила сперва зайти в одно очень интересное место, находящее буквально в нескольких сотнях метров от гостиницы.

[Циллиана: …]

Шурша сапожками по снегу, девушка обогнула пару сугробов и, наконец, дотопала до пункта назначения.

[Циллиана: …]

Это был бордель.

[Циллиана: …]

Девушка ступила на деревянный поход и, стукнув пару раз каблуками и носками по углам ступеней, дабы стряхнуть прилипший снег, открыла дверь и прошла внутрь.

[Циллиана: …]

[???: Циллечка, сно-о-ова ты здесь! Проходи, дорогая, она скора выйдет. Может даже и обслужит тебя по полной программе.]

[Циллиана: Здравствуйте. Я, к счастью, в ваших услугах не нуждаюсь.]

[???: И зря, дорогушечка, женское сердце по-настоящему может согреть только такое же женское.]

Слегка похихикивая, вошедшей девушке подмигнула довольно старая мадам с уложенными в чепчик чёрно-седоватыми волосами. У неё были неясные карие глаза, уже опухший нос и в меру обрюзгшее лицо в силу возраста.

Звали её Мадам Мафель, и она являлась непосредственной начальницей этого борделя. Она не в первый раз встречала в стенах своего заведения Циллиану, каждый раз пытаясь втюхать ей всё одну и ту же идею о лесбийском сексе, который для белокурой девушки, и правда, был не опасен.

[Мафель: Я тебя увер-р-ряю, милочка-а! Не первая пустопузка ты у меня – все теперь на постоянной основе ходят, потому как нет большего блаженства. Ты подумай, все остальные бабы вынуждены с мужиками спать – кто их слушать будет, да и скажет она: «С женщиной ложе хочу разделить», так ей муж, наверняка, затрещину даст, так как скотины эти мужики, самые настоящие… А ты, Циллечка, свободная, как Вифрийский ветер: делай, что хочешь, спи, с кем хочешь… Всё у тебя чудненько.]

[Циллиана: Да не интересно мне это, Мадам Мафель.]

[Мафель: Да что ты прибедняешься – всякой женщине пар нужно выпустить – и такие приходят, да и за мной, хи-хи-хи… Есть такой грешок.]

[Циллиана: …]

[Мафель: А вот если я тебе мужика найду, у которого семени и нету вовсе – помню был один такой, он сейчас где-то в Рибле работает: собачьи уши у него были, чёрные вечно зачем-то прилизанные волосы, да взгляд тако-о-ой строгий… А достоинство у него, милочка… Хо-хо-хо… Такой, думаю, и твои неприступные врата открыл бы… У него, что самое хорошее, семени вообще нет – девушек, помню, у нас отвала не было: это ж такая экзотика, да ещё и без последствий… Сейчас, наверно, где-нибудь у Зимс ли Фарисей сидит, она особа знатная… А может бордель там всё-таки открыли, кто его знает…]

[???: Да оставьте вы её в покое, Мадам Мафель.]

[Мафель: Ммм? Марфочка, дорогуша, ты уже закончила?]

[Марфа: Да, я прогуляюсь немного с Циллианой и вернусь.]

[Мафель: Только не опаздывай, хорошо?]

[Марфа: Конечно, Мадам Мафель.]

[Циллиана: …]

[Марфа: Пошли.]

[Циллиана: …]

***

[Циллиана: …]

[Марфа: …]

Мир погрузился во тьму, а метель полностью успокоилась, из-за чего всё увязло в каком-то странном и тягучем зимнем беззвучии.

[Циллиана: …]

[Марфа: …]

Справа от белокурой девушки шаркала по снегу (слегка в раскорячку) высокая девушка со слегка узковатым лицом, блекло-голубыми глазами и длинными чёрными волосами. Она была в довольно красивенькой чёрной шубке, на ногах стучали зимние сапожки с небольшими каблуками, а в зубах была зажата тоненькая сигарета, которую она то и дело трепетно выкуривала.

[Марфа: Ну как ты?]

[Циллиана: Всё нормально.]

Девушка рядом с Циллианой была Марфа Крамоль – проститутка, работающая во Втором Кольце. Она по совместительству была родной сестрой Филимона Крамоля (кто бы мог подумать) и хорошо общалась с Циллианой.

Как они вообще познакомились?

[Марфа: Сегодня такой тяжёлый день был… В последнее время что-то очень много клиентов повелось – будто жён им зимой не хватает…]

[Циллиана: …]

Когда монастырь в Четвёртом Кольце открылся для посещений, чуть ли не первой там оказалась как раз-таки Марфа. Нет, она не хотела встретить своего брата (она тогда даже не знала, что тот там работал), а просто помолиться.

Вскоре девушка обнаружила, что монастырём, и правда, заправлял её братец. Тем не менее, ни