Сиротский дом - Лиззи Пэйдж

всему Кембриджу, пытаясь найти того, кто совсем не хочет, чтобы его нашли? Да еще и в такой редкий у тебя выходной?

Нет, она вовсе этого не хотела. Но она должна была это сделать.

– Пожалуйста, Джулиан!

Он только головой помотал и развернулся. Они в полном молчании снова свернули за угол и оказались перед баром «Френкис», но было уже слишком поздно. Кем бы ни были те четверо, их уже и след простыл. Перед дверью бара торчал теперь только какой-то толстяк в черном костюме, который смотрел на них, от удивления сворачивая шею.

– Я же говорил, что это бесполезно, – пожал плечами Джулиан.

Вечер должен был получиться чудесным. И ресторан действительно был замечательный. Зажженные свечи, вкусное согревающее жаркое, а на первое весьма удачно пришелся суп из пастернака. И все же Клару продолжала терзать мысль, что там, в темноте, все-таки была Морин. Хотя вряд ли она могла оказаться в этом городе. Но где же она в таком случае? И потом, в таком красном шарфе могла быть только она! Он выдал ее, предатель, маячок в темноте. Бедная Морин! У нее вечно были синие губы и руки в цыпках – она постоянно мерзла…

Джулиан предложил Кларе заказать все, что ее душа пожелает.

– Довольно, дорогая, оттолкни наконец лодку от берега!

– Какой длинный был день! – вдруг вырвалось у Клары. – Я, пожалуй, немного… перенервничала там, на кладбище.

Джулиан поцеловал ей руку, что означало: не волнуйся, все совершенно нормально. Она подозревала, что после ужина он предложит ей снова к нему вернуться – так сказать, устроить «второй тур», – и была очень рада, когда он этого не сделал. Сейчас им просто необходимо было на какое-то время расстаться.

* * *

– У вас ничего не случилось, мисс Ньютон? – Сестра Грейс вычистила плиту, вымыла пол и испекла пирог. Ну, просто ангел, а не женщина!

– Нет, все хорошо, только я очень устала, – солгала Клара. И сестра Грейс пообещала, что помолится за нее дополнительно к своим обычным молитвам. Клара от души ее поблагодарила и вдруг представила себе, как молится ее отец – и за нее, и за «все то хорошее», что он для нее сделал.

Сиротский дом «Шиллинг Грейндж»

ОТЧЕТ № 6

Джеймс «Питер» Дауни

Дата рождения:

29 октября 1934 г.

Происхождение:

Мать Питера умерла либо во время родов, либо сразу после них, а отец бросил ребенка либо сразу же, либо вскоре после смерти жены. Мальчика переводили из одного детского дома в другой практически всю жизнь. В Саффолк он приехал вместе с сестрой Юнис. До этого он жил в Лестершире. Там о детях либо очень мало заботились, либо совсем не заботились. У Питера, правда, обнаружился очаровательный дядя, мистер Джеймс Куртни, который в последнее время по средам забирает его к себе. Это продолжается уже несколько месяцев, практически с тех пор, как я начала здесь работать (т. е. с сентября). Возьмет ли этот дядя мальчика к себе на постоянное жительство, пока не ясно; нужно непременно это выяснить и постараться устроить; мы все в этом направлении работаем.

Здоровье/внешность

Питер много курит. Не знаю, где он берет сигареты. Курение, впрочем, на его физическом развитии явно не сказывается, потому что ростом он уже шесть футов, а размер ноги у него 6. Мне даже пришлось пойти в магазин и купить ему новую обувь. Он очень быстро растет.

Питер – очень симпатичный юноша, у него чудесные зеленые глаза и очаровательные веснушки.

Еда:

Ест все. Любит фруктовые пироги.

Хобби/интересы:

Очень любит принимать ванну, в последнее время делает это особенно часто. Не любит свой школьный галстук.

Другое:

Питер – ответственный, добрый, спокойный мальчик, хотя в последнее время стал очень мрачным. До недавнего времени он делал в школе значительные успехи и занимал второе место в классе из тридцати человек, но к Рождеству вдруг съехал на семнадцатое место. Возможно, это просто какая-то ошибка. Нужно выяснить.

Глава девятнадцатая

Питер был на улице – длинной палкой рисовал в пыли круги, и это отчего-то действовало Кларе на нервы. Пыль вообще была одним из главных ее врагов с первого дня пребывания в Грейндже и особенно после того, как она сама же освободила детей от многих работ по дому. Стараясь сдерживаться, она сказала себе: Это же Питер, твой милый Питер, так что не раздражайся и всегда помни о том, что ему довелось пережить, прежде чем ты его узнала. Клара понимала, что должна попытаться вытащить мальчика из той раковины, в которую он забился, а не заталкивать его туда еще глубже.

– Может, рисовать лучше карандашом на бумаге, а не палкой в пыли?

Питер только плечами пожал.

– Нет, это, конечно, тоже развлечение, но, по-моему…

Он даже глаз на нее не поднял и все продолжал возить палкой в пыли, которая вздымалась прямо-таки клубами. У Клары даже глаза защипало. Теперь это раздражало ее уже физически, а ведь она так хотела проявить снисходительность.

– Питер, я ведь с тобой разговариваю. Ты уж все-таки посмотри на меня, пожалуйста.

Господи, я скоро начну с ним разговаривать, прямо как мой отец – со мной!

Веснушки на лице Питера были такими отчетливыми, словно кто-то взял краску и нарочно понаставил точек у него на щеках и на носу. Мы всегда буквально спиной чувствовали ее поддержку и никогда в этой поддержке не сомневались, – вспомнила вдруг Клара рассказ Айвора об одной из его воспитательниц-монахинь. Но ведь и она тоже была готова во всем поддерживать Питера! Если он ей это позволит, разумеется.

– Я бы с удовольствием попыталась раздобыть тебе кое-что для рисования. Ты ведь хотел бы рисовать, правильно?

– Да, наверное…

Вот черт, да из него каждое слово приходится чуть ли не клещами тащить! Неужели он не может проявить хоть чуточку благодарности?

Просьба Клары прислать бумагу для рисования, карандаши и краски была воспринята Советом безо всякого энтузиазма. Видимо, с их точки зрения, рисование отнюдь не являлось предметом, необходимым как для образования детей, так и для жизни в целом.

– Мы не выделяем денег на развлечения, – объяснила мисс Купер. – А рисунки – это развлечение.

– Да ради бога! Я сам ему все куплю, – возмутился Айвор, когда Клара рассказала ему о своем столкновении с чиновниками из Совета. Вообще-то она не теряла надежды, что Айвор снова предложит ей полюбоваться звездами, но сама спросила об этом лишь однажды, и он сказал в ответ, что сейчас слишком низкая