В мире запахов и звуков - Рязанцев Сергей Валентинович

Сейчас вновь пытаются приготовить таким путем амбру, и, возможно, недалек тот день, когда на китобойных флотилиях будут собирать испражнения кашалотов для переработки их в благородный продукт. Вопреки прежним представлениям, амбра не относится к исключительно редкими находкам: наши китобои ее находили в толстой и прямой кишках 4–5 % просмотренных кашалотов. Крупнейшие куски амбры, обнаруженные когда-либо в этих китах, достигали 420 кг».

В главе «Запах женщины» я уже писал о другом не менее загадочном, чем амбра благовонии — мускусе и рассказал, что его добывали из специальных желез, расположенных на брюхе самцов кабарги (маленького оленя, обитающего в горах Восточной Сибири и Центральной Азии).

Другую разновидность мускуса — цибет — выжимали из желез, расположенных под хвостом у диких «цибетовых кошек» Северной Африки и Азии, для чего их специально содержали в клетках не только в Азии, но и в средневековой Европе.

Такой промысел до наших дней сохранился на острове Сокотра, около берегов Южной Аравии, принадлежащей сейчас Йемену. На Сокотре водятся дикие мускусные коты, которые питаются финиками и сосут кровь кур.

В нижней части живота этих котов находится железа, вырабатывающая темное маслянистое вещество, обладающее крепким запахом — мускус. Местные жители ставят для мускусных котов ловушки, куда для приманки кладут горсть зрелых фиников. После поимки кота ему надрезают железу ножом или сильно надавливают на нее, чтобы извлечь мускус. После такой «операции» кота выпускают в заросли финиковых пальм и через некоторое время отлавливают снова.

Первые археологи, проникнувшие в гробницы фараонов, были поражены встретившим их там стойким ароматом благовоний. Казалось бы, за 5 тысяч лет все душистые запахи должны бы полностью выветриться. Оказывается, ничего таинственного тут нет.

Знаменитый французский химик профессор Бертло (1827–1907) в докладе на заседании Парижской академии наук рассказал о результатах своих исследований по измерению массы, которую теряют пахучие вещества вследствие выделения из них аромата. Он установил, что 1 грамм йодоформа в течение 1 часа теряет 1/1000000 часть своей массы. В течение года это вещество потеряло бы в 8760 раз больше указанной величины, но в общем все-таки немногим больше, чем 1/100 часть миллиграмма. Должно пройти более 114 лет, прежде чем 1 миллиграмм йодоформа совершенно исчезнет путем «запахоизлучения».

Однако йодоформ представляет собой все еще не такой выразительный пример по сравнению с мускусом. По словам Бертло, он немногим ошибается, утверждая, что для испарения 1 миллиграмма мускуса нужно 100 000 лет.

Насколько запах мускуса стоек, видно из уже приводившегося мной примера: в Тавриде (Иран) находится «душистая» мечеть, стены которой клали на растворе с добавлением мускуса — этот запах ощущается и сейчас, 600 лет спустя.

Если время не донесло до нас мелодий древних цивилизаций Мессопотамии, Китая, Египта, Иудеи, то чудесные ароматы этих далеких культур мы можем ощущать и сейчас.

Запахи на службе человека

В этой главе я расскажу вам об одной из самых молодых дисциплин — ольфактронике. Что такое ольфактроника? Это наука о запахах, это исследование возможностей применения запахов в промышленности, в быту, в нашей повседневной жизни.

Мы с вами уже выяснили, что запахи оказывают большое влияние не только на эмоциональную и психическую жизнь человека, но и на целый ряд его физиологических отправлений. Недавно в печати появилось сообщение о том, что за рубежом создано специальное устройство, позволяющее воспроизводить в домашних условиях различные запахи. К устройству придается комплект своеобразных пластинок, на которых «записан» запах хвойного леса, запах моря, запах цветущего сада, запах горящего камина. Устройство этого «проигрывателя» пока не раскрывается, но, вероятно, принцип его работы построен на свойстве некоторых пластмасс испаряться при различных температурах. Вероятно, как раз на таких пластмассах и «записаны» запахи.

А вот другой принцип «генератора запахов». Основа его — 25 баллончиков с аэрозолями, размещенных на поворотной карусели. Каждый аэрозоль имеет свой запах, подобранный парфюмерами. Поворотом карусели в нужное положение и опусканием штока электромагнита на головку баллончика управляет микропроцессор. Надо лишь нажать на пульте кнопку с названием выбранного запаха — и воздух наполнится ароматом. Данный прибор, позволяющий подбирать аромат по заказу, выпускается французской фирмой «Экополь» и предназначен для общественных зданий, спортивных залов, крупных магазинов.

К сожалению, понятия об обонятельной культуре пока еще не существует. Возьмем в качестве примера наш Петербургский Эрмитаж. Из вестибюля подъезда, расположенного на Дворцовой набережной, через широкую галерею мы попадаем на парадную лестницу Зимнего дворца. Высокая, светлая, сверкающая позолотой и зеркалами, украшенная мраморной балюстрадой и колоннами серого сердобольского гранита, лестница должна бы настраивать нас на торжественный лад, на встречу с прекрасным, заставлять возвышенно трепетать сердце перед вступлением в храм мирового искусства. Если я пишу «должна бы», значит, она не настраивает, несмотря на все свое великолепие, на мраморные скульптуры и на расписные плафоны. В чем же дело? В мелочи — в запахах буфета, расположенного справа от этой лестницы. Сами по себе не такие уж противные ароматы кофе, горячих булочек, сосисок создают психологическую атмосферу привокзальной пищевой точки, что нивелирует весь эстетический эффект архитектуры, скульптуры, живописи. Видимо, архитектор В. П. Стасов, отделывавший лестницу после пожара 1837 года рассчитывал, что здесь будет пахнуть несколько иначе.

Не будем много говорить про незабвенный аромат тухлой капусты, доносящийся с больничной кухни и угнетающе действующий на больных, о прокуренных насквозь приемных, про тошнотворные запахи общественных туалетов, про резкие ароматы парикмахерских. Эта тема еще ждет внимания фельетонистов и ученых.

Да-да, мы не оговорились — ученых. На одном из западногерманских заводов создан многослойный фильтр для очистки зловонных газов. Загрязненный воздух проходит через этот фильтр, на всех «этажах» которого специально обработанные штаммы бактерий поедают запахи. При помощи пульверизаторов, разбрызгивающих водную пыль, обиталища бактерий все время поддерживаются в увлажненном состоянии. Опытная установка этого своеобразного воздухоочистителя уже в течение полутора лет действует на одном из свинарников. Новый фильтр предполагается использовать также для обработки газов, отходящих от установок по очистке сточных вод городских канализационных систем.

Интересно, что первые модели устройств по дезодорации — устранению неприятных запахов — появились еще в 20-е годы. Тогда они назывались озонаторы. Вот как об этом рассказывает героиня трилогии А. Н. Рыбакова «Дети Арбата» в книге «Тридцать пятый и другие годы»:

«…Потом продавали озонаторы.

— Что это такое?

— Ну, они вешаются в уборных для удаления дурных запахов. Знаешь, такие коробочки с дырочками, а внутри фланелевые подушечки, пропитанные разными пахучими веществами. В середине двадцатых годов, когда только появились, они были в моде, их покупали, а потом очень быстро вышли из моды. И не покупались. Конечно, все это было довольно смешно. Приходишь в квартиру: „Купите озонатор“. — „А что это такое?“ Объясняешь, показываешь. Для этого иногда приходилось идти в уборную показывать, как вешать. А уборная, бывало, занята, надо ждать. И квартиры коммунальные. Значит должны решать все жильцы. Он и стоил-то каких-нибудь 2–3 рубля, а все равно надо, чтобы все заплатили. А кто-нибудь отказывается — не нужно мне вашего озонатора. Остальные жильцы — за, один — против. И не покупают: что же, он будет дышать приятным запахом за наш счет? Нет! Тогда никто не будет наслаждаться этим ароматом. Пришлось мне расстаться с озонаторами».

Вот незаметно разговор опять вернулся к той же теме, о которой говорили в предыдущих главах — нужны ли нам запахи, нужно ли человеку обоняние. Не было бы обоняния — не было бы проблем с нейтрализацией неприятно пахнущих веществ, с дезодорацией.