Прозрение. Том 2 - Кристиан Бэд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А что я должен доосмысливать?
Я старался дышать и в его слова особо не вдумываться.
— Это был тест на иллюзии, — бросил Мерис. — Которых здесь ни у кого, кроме тебя нет!
— И? Если это всё — то я прошёл? Разрешите идти в медблок, господа генералы?
— Тебя будут шантажировать этой информацией, — сказал Колин. — Лучше уж я.
Он встал.
— Дьюп, я так и не понял? — спросил я его спину. — Это была лекция на тему «весь мир — бардак, все люди — сволочи»? Но зачем?
Генерал Мерис посмотрел на командующего, но тот покачал головой.
Что он ещё хотел мне сказать? Что на Аннхелле они подвели меня под его труп вместе?
И чего они ждали от шпиона? Что я его сам попытаюсь убить? Не дождётесь.
— Гады вы, — сказал я. — Оба.
— Может, ты всё-таки?.. — начал Мерис, но Дьюп отмахнулся и вышел первым.
Вернее, попытался выйти. Замполич отшвырнул окурок, извернулся и встал поперёк мембраны.
— Нет уж, ты скажешь! — проорал он. — Ты же понимаешь, его сейчас начнут вербовать все, кому не лень! Свинья ты тайянская!
С оскорблением он попал. Дьюп замер, медленно обернулся ко мне, смерил глазами и рухнул на скамейку.
— Говори сам, — буркнул он генералу.
Я не понимал, что происходит и чего им ещё от меня надо.
Хотят, чтобы я разуверился в людях? Да в гробу я их видел с их выкрутасами. Я люблю тех, кого я люблю. Это моё дело, кого любить, а кого ненавидеть. И больше ничьё.
— Валите отсюда, а? — попросил я.
Эту инфу мне надо было отодвинуть от себя на время полураспада в крови кортизола, а уж потом осмысливать. Проблем-то — переждать часа полтора. Потом само переболит.
— Ты не понимаешь!.. — завёлся с пол-оборота Мерис.
— Да ну? — я изобразил гипертрофированное удивление. — Вербовать меня обломаются, я не кретин, чтобы вестись на сплетни о том, кто чего о ком когда-то подумал. Это прошло. А если я тогда что-то сделал не так, я всё равно не сумел бы иначе.
— Да так ты всё сделал. Так! — Дьюп встал и медленно, через силу, потрепал меня по отросшей шевелюре.
Вырывались у него иногда такие вот странные жесты.
— И что это было сейчас? — спросил я. — Если уж шпион, так и относились бы, как к шпиону.
— Да сбежал он от тебя на Юг! — рявкнул Мерис. — Шпион ты или нет, но он к тебе тоже по-своему привязался! Чуть мне печень не выел, когда узнал, какую роль ты сыграл в операции по его переводу в подполье на Аннхелле!
Меня затошнило, как не тошнило и при откате. Кретины, чтоб их. Ну и зачем? Зачем тогда всё это?
— Я ж сказал, тебя будут пытаться завербовать! — Мерис вынул сигареты и спрятал. — Расскажут всё это в примерах и с красками. Ты же знаешь, что правда — это не всегда одно и то же для всех. Кто-то и сейчас уверен, что тебя, щенка, только используют. И в чём-то он прав. И ты должен понимать это.
— Да учили меня! — Тошнота не прошла, но хоть голова не болела больше, уже плюс. — Меня учили в храме, что это за штука — правда. Иногда это два взаимоисключающих понимания.
Считал шпионом, но привязался?
Я вспомнил Данни, и меня почти отпустило. Генералитет — всегда свора кретинов, такая уж должность. Паранойя, понимаешь, развивается профессиональная.
— Да, да, — кивнул Мерис. — Мы все по долгу службы слегка параноики. Но правда и в том, что ты звал его, и он вылез из своего небытия. Больше ни у кого бы не вышло.
Я покачал головой.
— Ну и зачем тогда этот цирк? Я и сам понимаю, что на Севере всё было непросто. Дьюп там был в ссылке, вообще-то. — Я поднял глаза на мрачного командующего. — Ты и должен был в каждом видеть шпиона. Чего тут странного?
— Но ты должен знать, кого пытался спасти, мальчик, — сказал Мерис. — Почти никогда не получается кого-то спасти, понимаешь? Это всегда не тот, кто у тебя в голове. И я — тоже не такой, каким ты меня видишь.
— Вот как хочу, так и вижу! — рассердился я. — Всё у меня получается! Мне плевать, что ты от меня хотел и как относился. Надо будет — и тебя вытащу. Я спасаю тех, кого люблю я. Мне этого достаточно.
Мерис покачал головой.
— Вот ведь земляне, понимаешь… — он опять достал сигареты. — Они мыслят иначе. Ты хочешь, чтобы он понимал неоднозначность человеческих отношений, а для него этого нет. Он с какого-то тыла всегда заходит. — Замполич посмотрел на Дьюпа. — Всё, или у тебя что-то ещё есть?
Тот кивнул, потёр руками лицо.
— Да, — сказал он. — Есть. Я хочу, чтобы Анджей понял, что реальность возникает из суммы химер. Что всё есть химера. Я ошибался тогда, на «Аисте». Для меня существовала бы только эта химера-реальность, если бы я верил ей, а не себе. Мы все ошибаемся. И в химерах нет ничего страшного. Нужно смять и выкинуть. Просто смять. Как лист пластика. Это не больно.
Я поднял на него глаза.
— Больно, — сказал я.
— Но ты же встал?
— Так с Данькой лучше не связываться. Она получше тебя умеет разбивать иллюзии. Сходи, может, просветит?
Мерис расхохотался. Вытер выступившие от смеха слёзы.
— Вот ведь щенок кусучий. Колин, не мучайся ты с этими аналогиями. Ты просто объясни ему про реальность. Он нас иначе с ума сведёт. Агжей, просто слушай сюда. Алайцы не успокоятся, северяне — тоже. Имэ будет искать к тебе подходы. Он в очень двусмысленном положении. Предатель, убийца, но через него Великие Дома скрепили союз с Югом Империи. Нам нужно, чтобы ты больше не болел от отката. Не первый он и не последний. Непонятно, что ещё выкинет Имэ, а убить его теперь не дадут. Тебе надо напрячься и понять, что такое реальность, ясно? Чтобы тебе всё это башку не плющило.
— Ну и что она такое? — пожал я плечами.
— Только то, что в твоей голове, — отозвался Дьюп. — Твоя реальность — в твоей голове, моя — в моей. Нет ничего единого для всех.
— Ты думал на «Аисте», что Колин тебе кто-то вроде друга и наставника, — поддакнул Мерис. — А он думал, что ты — что-то вроде шпиона. Всё это было лишь вашей иллюзией. Следуй вы только ей, в какой-то момент лист ваших личных смыслов оказался бы разорван. Вас выкинуло бы из настоящей реальности. Тебе тут явно объяснять нечего. Вижу, что понимаешь. Вот так же и множественная реальность. Есть миллионы текущих сейчас вариантов. Но обычный человек не может удержать в сознании больше трёх-четырёх маркеров текущего. Он видит несколько неизменных деталей — вот стоит стол, вот его кружка. И этого достаточно, чтобы достроить у себя в голове всё остальное. Потому
