Чудеса в ассортименте - Елизавета Шумская

Из холла Вивьен и ее сопровождающих какое-то время вели по коридорам, полным зеркал, канделябров и золота. Их путь закончился в парадном зале, то ли главном, то ли они все здесь были такими. Но это было поистине роскошное зрелище. Начать с того, что размеров он был невообразимых. Тут можно было не один, а два, даже три бала устроить. Или провести пышную коронацию. Стены и потолок были покрыты росписями, посвященными основанию Форевии. Вивьен восприняла это как намек на статус того, с кем ей, похоже, скоро придется говорить. Сбоку от себя девушка увидела величественную широкую лестницу, ведущую на второй этаж: устланная красным ковром, она почему-то постоянно притягивала взгляд, хотя не была украшена ни цветами, ни статуями. Каменные столбики перил поразили Вивьен своей тонкой резьбой. Но это уже были детали, которые редко замечаешь, когда все вокруг так грандиозно.

Серебряные гвардейцы отступили от девушки, поклонились и, четко вышагивая, удалились из зала. Двери в три человеческих роста захлопнулись у них за спиной, оставив Вивьен в полном одиночестве в этом огромном, роскошном помещении. Она покрепче сжала ручку своего рабочего чемоданчика и переступила с ноги на ногу. Что же ей делать? Может, воспользоваться ситуацией, попытавшись уйти отсюда? Вряд ли подобное удастся. Да и не хотелось бы, чтобы принц застал ее за попыткой вскрыть его двери.

Так что же делать? Вивьен еще немного постояла, оглядываясь. А сесть-то негде! Столько ее заставят ждать? Или лучше, чтобы подольше не появлялись? Что говорить этому человеку? Как себя вести? Он же принц… и ее враг, судя по всему. Как так случилось, что она, никогда в жизни даже не говорившая с кем-то выше по статусу какого-нибудь мелкого чиновничьего начальника, обзавелась такими врагами? Девушка глубоко вздохнула. Будь что будет.

Спустя несколько минут двери, к которым вела лестница, распахнулись. Из них величественно появился худощавый лысоватый мужчина в ливрее цветов рода Маядскальских.

– Его высочество восьмой принц Форевии Лаужер-он Маядскальский! – громко провозгласил он, и звук его голоса разлетелся по всему залу.

«Началось», – с тоской подумала Вивьен.

Церемониймейстер отошел в сторону и встал навытяжку у дверей. Какое-то время ничего не происходило, потом наверху лестницы появилась охрана – два серебряных гвардейца. Еще по двое вошли в двери справа и слева от девушки. Они осмотрели зал, переглянулись и тоже отступили.

И только тогда вошел он.

Вивьен никогда не видела никого из рода Маядскальских. Почему-то ей казалось, что при тех достоинствах, даже спорных, которые приписывали послу Форевии, он должен быть хотя бы маленького роста. Иначе откуда такая жажда власти? Или должен быть какой-то внешний дефект. Однако тот, кто начал спускаться по величественной лестнице, таковых не имел. Вивьен была мастером, и искусным. Хотя мужчина сейчас находился много выше ее, ей не составило труда высчитать его рост. Он был даже выше, чем Ренс.

Лаужер-он был строен. Весь облик вплоть до деталей наряда производил на окружающих именно то впечатление, которое послу и требовалось. Роскошный и дорогой камзол смотрелся на нем строго, подчеркивая стать и хорошее телосложение. А щедрая отделка из серебра выгодно оттеняла очень светлые – пепельные – волосы. Они доходили до плеч, обрамляя холодное красивое лицо даже на первый взгляд властного человека. Вивьен не могла видеть ауру магии, так называемый «плащ бога», но обычный плащ на его плечах был. Причем он воспринимался как воплощение божественной силы, хотя никаких сомнений в материальности этого предмета гардероба не возникало. Эрни правильно сказал – что-то демоническое было в мужчине. Этот взгляд, жесткость, яростная целеустремленность даже портили внешнюю красоту. Кровь бога воинской удачи и силы полностью проявила себя в этом человеке.

Вивьен всегда боялась красивых мужчин, Ренс и Эрни не в счет. Ей казалось, что у подобной внешности только одно предназначение – ломать жизни. Сейчас она осознала, что до этого она даже не понимала, чего на самом деле стоит бояться.

Лаужер-он Маядскальский остановился, не доходя несколько ступеней до конца лестницы. Оглядел Вивьен, потом махнул своим людям, и они весьма быстро исчезли. Девушка во все глаза смотрела на посла.

– При встречах с особами королевской крови следует сделать реверанс и склонить голову, – прозвучали его первые слова.

«Ах да, точно!» – подумала ремесленница. Потом спохватилась: почему это она должна проявлять почтительность, если с ней поступили совсем иначе?

– Я бы так и сделала, – справляясь с собственной натурой, не умеющей говорить дерзости, заявила девушка, – если бы встретилась с вами добровольно.

Казалось, это позабавило мужчину.

– Вас что-то не устраивает, манихинге Леру? – Он приподнял светлую бровь. Кожа у принца была смуглая, как и у всех представителей его рода. Рука в перчатке лежала на перилах. Мужчина стоял очень прямо, расправив плечи, хотя вряд ли сам осознавал это.

Вивьен тоже постаралась выглядеть достойно. Хоть ее и заставляли поднимать глаза. А это значит, и подбородок тоже. Как ни крути, вызов получается.

– Многое. Хотя бы то, что ваши люди прервали мою рабочую поездку, не слушая возражений, доставили сюда насильно. Да, вы принц, но принц не нашей страны, вы не имеете права так поступать с подданными Эльмигерна!

– Меня всегда мало волновали чужие права, манихинге Леру. – Голос у мужчины был под стать ему. Красивый и наводящий ужас.

«Будь проклят Форев с его блудливостью! – мысленно прорычала Вивьен. – Потомки богов не должны жить среди людей! Это просто противоестественно. И несправедливо!»

– Поэтому прошу не утомлять меня разговорами о них. Вас доставили сюда по моему распоряжению и не выпустят, пока я того не пожелаю. Я достаточно ясно выразил свою мысль?

Что на такое ответить? Эти слова отобрали у Вивьен любую иллюзию того, что ее тут хоть сколько-нибудь уважают, что ее права – это не пустой звук, что все решает не только сила.

Сейчас она не нашлась с ответом, лишь ненавидящим взглядом сверлила собеседника.

– Отлично, – немного полюбовавшись на эту картину, кивнул Лаужер-он. – Полагаю, вы догадываетесь, что заставило меня заняться подобными вещами. Если вы вдруг сомневаетесь, то объясню. Вот уже скоро четыре года как мои люди ищут по всему миру пропавшую священную реликвию нашей страны. Я говорю, как вы, несомненно, понимаете, о портрете основательницы Форевии и моей прародительницы Идореллы Маядскальской. Все эти поиски были безрезультатными, пока один из моих лучших дознавателей не вышел на воздушного разбойника, скрывающегося под именем Барентона Крауса. Однако тот пропадает, а Ронета Доуского убивают. Но в этот раз ниточки не все оборваны. Их осталось предостаточно. И вот что я скажу вам, манихинге Леру: чем глубже я вникаю в это дело, тем больше понимаю, что все в нем вертится вокруг вас.