От биржевого игрока с Уолл-стрит до влиятельного политического деятеля. Биография крупного американского финансиста, серого кардинала Белого дома - Бернард Барух

Мы хотели обеспечить Мексику промышленностью, которая позволит использовать миллионы акров негодных земель и даст работу населению страны. Мне кажется, что Диас искренне желал, чтобы я поступил именно так. С мексиканцами мы заключили множество контрактов, которые оплачивались почти так же, как подобные в любом другом месте.

На самом деле наша самая большая проблема с контрактами началась не в Мексике, а в Соединённых Штатах. Мы построили в Торреоне завод по получению каучука из гваюлы. Ещё до того, как предприятие приступило к работе, мы подписали соглашение о том, что в течение двух лет Американская каучуковая компания будет забирать практически весь произведённый каучук. Но не успел завод начать производить сырой каучук, как компания «Раббер Гудс» разорвала контракт. Предлог был тот, что наша продукция якобы не соответствует спецификациям, что было неправдой.

Несмотря на то что обычно я нахожу способы решать вопросы, не доводя дела до суда, я решил подать в суд на «Юнайтед Стейтс Раббер», которая приобрела контрольный пакет компании «Раббер Гудс». Но Морган и Джордж Бейкер из Первого национального банка сделали так, что наш иск был отклонён. Тогда я предложил купить «Юнайтед Стейтс Раббер» как производственную точку для нашего сырья. Когда и это не удалось, решился начать торговлю с компанией «Дайамонд Раббер». Но мои партнёры испортили дело, попытавшись выторговать для нас чрезмерно благоприятные условия.

Раздосадованный тем, что мне не позволили начать войну против «Юнайтед Стейтс Раббер», я вышел из «Интерконтинентал», распродав свои акции. Однако «Интерконтинентал» нашёл для своей продукции других покупателей и выплачивал дивиденды вплоть до 1910 г., когда революция Мадеро[78] свергла Диаса. Противоборствующие армии то и дело пересекали наши плантации, и в конце концов завод в Торреоне закрылся. И всё же было на деле доказано, что наше предприятие работает.

Пусть я и считаю, что старый Диас сделал немало для своей страны, Мексика, которая возродилась из хаоса, последовавшего после свержения Диаса, была лучшей страной, чем прежде. В то время, когда я там был, я чувствовал, что американцы теряют лучшие возможности в Мексике. Но и теперь, когда ситуация изменилась к лучшему, я всё же думаю, что можно было достичь большего прогресса.

Частично проблемы Мексики, и это верно для всех отставших в развитии стран, где бы они ни находились, заключались в давнем недоверии, оставшемся с империалистических времён прошлого. Сам родившись на Юге времён Реконструкции, я по себе знаю, какой горькой и сильной может быть обида на прошлую несправедливость. И всё же, если экономику этих слаборазвитых стран нужно было сделать лучше управляемой, прошлое должно быть похоронено и его призраки не должны появляться, чтобы отравлять настоящие дни.

Во многих уголках Азии, Африки и Южной Америки мышление правителей настолько погружено в воспоминания о прежних обидах, что они сами не могут ясно увидеть свои интересы.

Особенно явной такая слепота является, когда в этих странах не способны понять мотивацию прибыли. Общество может идти вперёд только в том случае, если человеческий труд приносит прибыль, если ты получаешь больше, чем вкладываешь. Производить в убыток означает оставить для всех меньшую долю. Прибыльное предприятие вносит больший вклад в дело национальной независимости, чем неприбыльное.

Действительно, прибыль часто делится несправедливо. Но такие злоупотребления можно устранять, не разрушая самой прибыли.

Мотивация к получению прибыли является также бесценным средством для достижения индивидуальной свободы. Что заставляет человека работать? Имеется три основных побудительных причины: любовь к труду и желание сделать полезное для других; желание получить прибыль и заработать; и, наконец, тот факт, что людей заставляет работать какая-то высшая власть.

Там, где в обществе человека призывают улучшить собственную судьбу, требуется меньше сил, чем там, где инициатива отсутствует.

Большая часть из ложных концепций о мотивации получения прибыли, распространённых в слаборазвитых странах, основана на лживом посыле под авторством Карла Маркса о том, что империализм является чем-то присущим капиталистической экономике. Во многих таких недоразвитых странах капиталистические нации рассматриваются как агенты империализма. Однако история Рима, Греции и Персии демонстрирует, что империализм существовал задолго до того, как начал процветать капитализм.

В действиях Советского Союза лежит дальнейшее доказательство того, что империалистические тенденции могут существовать и без мотивации к получению прибыли. В самом деле, в то время, когда капиталистические страны отказались от своих старых империй, Советы используют все имеющиеся у них средства для построения новой империи. Как это видно из хода событий после окончания Второй мировой войны, Советский Союз стал самым империалистическим из всех государств.

Вместо того чтобы судить о нации как о каком-то идеологическом ярлыке вроде «капитализма», «социализма» или ещё какого-нибудь «изма», я предложил бы другой путь, а именно – тот прогресс, которого данная нация достигла в улучшении условий жизни своего собственного народа.

Я предлагаю этот критерий, потому что редко воды международной политики доходят до уровня отдельных граждан. Ни один народ не будет сильно отличаться в поведении за границей от того, как ведёт себя дома. Страна, которая направляет свои ресурсы для того, чтобы улучшить жизнь своего народа, обычно будет вести международную политику таким образом, чтобы помочь другим народам поднять жизненные стандарты. Правительство, которое сознательно подавляет жизнь своего собственного народа, вероятно, будет так же давить жизненный уровень любой нации, с которой имеет дело.

Ввести капитал извне на самом деле означает привлечь в страну ресурсы, которых эта страна не имеет. Вместе с капиталом приходит и умение управлять, которого обычно не хватает у слаборазвитых народов.

Поскольку за эти ресурсы и за это искусство управления не нужно платить слишком много, слаборазвитый народ будет в выигрыше от такого капиталовложения. В этой связи слаборазвитые народы должны признать, что если они увеличивают риск того, чем иностранному инвестору придётся владеть и управлять, будет расти и стоимость, которую они должны будут заплатить за инвестиции.

Короче говоря, и развитые, и слаборазвитые страны должны стремиться к соглашению на условиях, которые сделают частные инвестиции взаимовыгодными. Будет не так сложно прийти к соглашению на основе практики частных инвестиций, принятой между странами. Разумеется, иностранные вливания денег должны улучшать жизненные стандарты. Они должны способствовать обучению и росту квалификации в слаборазвитых странах, постоянному росту числа подготовленных рабочих и менеджеров. Там, где есть местный капитал, ему должны предоставлять максимально хорошие условия.