Беги со мной (СИ) - Дж. Мас

нет прошлого — они появляются из ниоткуда в том возрасте и в том виде, который нужен для цели. Обычно глобальной.

— Идиотизм какой-то. Это для какой, например? — Раздался тихий голос Ермака. Пради, сидевший к нему спиной закатил глаза и демонстративно потопал на кухню, задиристо зацепив крупного мужчину своим крохотным плечиком.

Мой храбрый маленький солдат.

— Убийство наследника, чтобы начать мировую войну, — пожала плечами, — запуск эпохи охоты на ведьм, спасти в детстве ребёнка, который в будущем изобретёт вакцину — да много, ради какой.

— А потом что?

— Потом они погибают, обычно и зачем-то — трагично. Думаю, это своеобразная дань их секретному заданию.

— Или просто это твоя привычка всё драматизировать — хмыкнул Ермак.

— Или мне жаль воконз, — пожала плечами, убирая свой ведьмовской инвентарь, — воконзы обычно не знают, кто они на самом деле. И за что им такая судьба выпала. А их просто не существовало и жизнь дается только на время.

— А кто их призывает?

— А вот это — самый главный секрет, — хитро улыбнулась им.

По их лицам было видно, что информации и так в избытке. Не говорить же, что есть те, кто всё ещё верит в Старых Богов, и что по их мнению, именно они призывают воконз. Была ли судьба человечества перевернута воконзой или стечением обстоятельств определить очень легко: надо просто посмотреть не погиб ли тот, кто на что-то повлиял.

Но Онфире — вот уж неожиданность, скажу я вам. В отличие от ведьм, на них не охотились, они просто были редкостью. Всегда. Возможно, в другом каком-нибудь мире они встречались чаще, но кто сейчас задумывается о других мирах? Ну, разве что о демонических. B то, думаю только я, потому что страшно, знаете ли.

Главная особенность онфире заключается в отсутствии препятствий для них. Банковский сейф во всю комнату с навороченной системой безопасности? Без проблем, онфире могут открыть любую дверь. Загробный мир, где вас ждут давно ушедшие любимые? Просто попросите онфире сходит туда и спросит, правда ли ждут.

Онфире настолько давно не встречались в нашем мире, что уже давно стали что-то сродни мифа. Даже похлеще демонов.

Сейчас мы все сидели, уставившись на Софию: я, нахмурившись, Пради вот попытался её лизнуть, а Вадим — непонимающе.

— Так, — хлопнула в ладоши, — сейчас проверим.

— Что проверим? — Вадим моргнул, будто приходя в себя.

— София заставляла меня показывать ведьмовские фокусы, вот и она продемонстрирует свои способности.

— Но я не знаю как, — протянула девушка.

— Как и всегда, дорогая, с изяществом!

Я подбежала к двери, ведущей в ванную и закрыла её на ключ. Для дешёвого драматизма могла бы ключ и проглотить, но я не люблю ничего дешёвое. Поставила дополнительную закрывающую печать, которую без заклинания не снять, и жестом пригласила девушку поучаствовать в представлении.

София уже поднялась на ноги и сейчас уже готова была сесть обратно, но Пради слегка боднул ушастой головой её в пятку.

— Что мне делать?

— Просто открой.

— Не получается, — девушка выдохнула, кажется, с облегчением, подёргав за дверную ручку.

— А ты пожелай её открыть, это просто дверь! — За спиной почувствовал Вадима, который подошёл поближе.

Сейчас он просто стоял за спиной, игнорируя вибрацию телефона, и, кажется, вдыхая аромат моих волос.

София смотрела на обычную дверь как на врага народа. Будто только от этого предмета интерьера зависело то, насколько круто изменится её жизнь. Или будто от неё зависело, была ли я права в своих предположениях.

Конечно, я была права. Иначе и быть не могло.

Рука опустилась на дверную ручку, замерев на мгновенье, а в следующий момент послышался привычный щелчок открывающейся двери.

— Если в моем банке есть комната с золотыми слитками, то от аванса, так уж и быть откажусь.

— В моем — во-первых, — раздался голос Вадима над моей макушкой, — такой комнаты нет — во-вторых.

— Тогда аванс.

— Всё равно — нет.

В ответ я только фыркнула.

София продолжала сверлить ненавистным взглядом ни в чём неповинную дверь, не обращая внимания ни на что вокруг. Бросила взгляд на своего фамильяра, который глазками-бусинками всячески пытался мне намекнуть сгинуть с его очей. И Ермака прихватить.

Мне отчасти стало даже как-то забавно: вот стоит такой высокий мой подопечный, сопит мне в затылок с долей задумчивости, привыкший контролировать всех и вся, а упускает перед самым носом мину замедленного действия в виде Пради, который уже выказывает некие собственнические инстинкты по поводу меня. Разумеется, фенёк максимум на что способен, так это оставить гневный поэтический опус с плохой рифмой, но всё равно… Такое нельзя не заметить. Я имею ввиду, что у животного, находящегося в комнате интеллект выше, чем у всех его братьев. Да и большой части людей.

— Пойдём, выйдем, — потянула за руку Вадима. Он слегка вздрогнул, когда наши пальцы соприкоснулись, но быстро взял себя в руки и сжал мою ладонь ещё сильнее.

— Что это всё значит для неё? — Спросил Вадим, как только уселись за моим бывшем кухонном, а теперь уже настоящим рабочим Вадима столом.

— Сложно сказать, — я задумалась, — возможно, на меня влияют события последних недель, но я бы сказала, что София в опасности. Я её просмотрела, а вот другие, более ушлые, могут ею воспользоваться. Или выпить.

— Выпить?

— Отобрать Силу, точнее Дар.

— С тобой тоже такое может произойти?

— Со мной — нет. Я её либо потеряю, либо поделюсь добровольно, что вряд ли, — то, что одна ведьма может отобрать могущество у другой, пусть и потеряв почти всё по дороге, не стала упоминать. Сложно всё это, да и дотошный Ермак вполне вероятно будет задавать целую кучу вопрос, его уже, кажется, отпускает благое неверие, — ведьмы — служители Сил, а такие как София, те кто с Даром, — они создания Сил. Их сущность можно перетянуть на другого, насильно, естественно. Причём, полностью. Минус у всего этого — долго вся эта суть в насильнике не задержится. Вернется к самой природе — иначе было бы противоестественно.

— Ты попала в банк с помощью своей, — Вадим запнулся, — Силы?

— Очаровала всех своим природным обаянием, — развела руки в стороны, демонстрируя то самое обаяние, обтянутое в халат, на котором уже пятна крови, пыли, подозрительных следов от носика Пради и ещё чего-то, что издает, прямо скажем, не самые приятные носу ощущения.

Вадим посмотрел на меня скептически, даже чересчур. Естественно, он уже обо всём догадался, сложил два плюс два, умный ведь, но чисто по-женски стало несколько обидно.

— Ну что ж, — уселась по-турецки на стул напротив подопечного, уткнув локти в колени, — да, прибегла к своим