Тело призрака - Владимир Сверкунов

Через несколько минут он уже разговаривал с сотрудником отдела внутренних дел города Первомайского, расположенного вблизи станции. Выяснилось, что, действительно, час назад задержан мужчина средних лет без документов, который ничего не смог рассказать о себе. Судя по описаниям, он походил на самозванца с одним лишь отличием: у него не было бороды. Анатолий попросил не предпринимать по отношению к задержанному никаких действий до его приезда и заодно узнал, что в городок нужно ехать по Каширскому шоссе около 400 километров.

Пока он беседовал с милиционером, в кабинет ввалился Курков, и тот сразу же понял, что речь идет об исключительно важном событии.

– Я узнал кое-что о сайте, – бросил он, как только Сивцов положил трубку. – Расскажу по дороге, ведь, насколько я понимаю, мальчик хочет в Тамбов, чики-чики-та, – последние слова были из популярной лет пятнадцать назад песенки.

Сивцов не обращая внимания на игривый тон коллеги, без промедления распорядился:

– Собирайтесь, едем! – и, взглянув на Ганченко, добавил: – Вы, Евгений Петрович, тоже с нами, никто лучше вас не поможет в опознании этого человека.

Пока они петляли по городу, выезжая на Каширское шоссе, Курков рассказал все, что ему удалось узнать о «хозяйстве» Ленина в Интернете. Сайт использовал мощные ресурсы суперкомпьютера, расположенного в одном из научно-исследовательских институтов Минска. Ученых абсолютно не интересовало его содержание, а, может быть, они просто лукавили, утверждая, что их главная цель заключалась в том, чтобы испытать машину в режиме запредельных нагрузок, и она успешно справилась с поставленной задачей. Управление сайтом велось из Москвы попеременно от имени нескольких компаний, которые, судя по всему, существовали только на бумаге, поскольку даже не имели офисов. Вчера вечером сайт подвергся мощной хакерской атаке, и был полностью взорван: не осталось даже следов какой-либо информации.

Неподалеку от Каширы машина съехала с широкого шоссе на дорогу поуже, и вскоре следователи с журналистом уже мчались по Рязанской области. Разбросанные по равнине холмы, похожие на примятые дождями копны сена, сменялись расстеленными, словно для желанных гостей, белоснежными скатертями лугов, в блеклых лучах зимнего солнца неярко поблескивали маковки церквей, вознесшиеся над провожающими путешественников деревнями.

– У этих двух событий должна быть одна причина, – задумчиво произнес Анатолий. – Такое впечатление, что режиссеры объявили о конце спектакля и сейчас закрывают занавес.

– Наверное, они достигли своей цели, – поддержал его Ганченко. – Никто из нас точно не может сказать, сколько денег поступило на их счета от желающих узнать: праведную они вели жизнь или нет, – здесь он снова вспомнил о своей легковерности, но про свое тестирование Евгений тоже решил никому не рассказывать.

– А у меня складывается впечатление, что господа-мистификаторы просто смеются над нами! – воскликнул Курков. – Надо же было придумать такое: отвезти своего вождя на станцию Богоявленск! Значит, на нас, сыщиков, проливается благодать – первыми увидеть живого Господа?!

– Что-то ты, Юра, быстро перестал верить в чудеса! – подколол друга Сивцов.

– Просто все стало проясняться, – начал оправдываться приятель. – Как говорится, все сверхъестественное находит вполне земное объяснение.

– А вы знаете, здесь есть еще одно совпадение, – вступил в разговор Ганченко. – Сегодня ведь двадцать пятое декабря, а у католиков и протестантов в этот день – Рождество. И вполне может быть, что режиссеры нашего спектакля играют на антонимах – то есть, словах, противоположных по смыслу.

– Интересно, – поощрил его Анатолий, – продолжайте.

– Если следовать такой логике, – развивал свою мысль Евгений, – то получается, что Богоявленск – символ не пришествия Ленина, а, наоборот, его удаления. А, в свою очередь, Рождество – не рождение, а смерть. Хотя, возможно, не в прямом, а в духовном смысле хотя, возможно, не в прямом, а лу.ого спекталя встпи .

– В любом случае, люди, провернувшие игру, чрезвычайно талантливы, – заключил Сивцов. – И, боюсь, они не оставили никаких следов.

В Первомайском городском отделе милиции следователей и журналиста встретил капитан, который перед тем, как привести «человека ниоткуда», поспешил предупредить:

– Задержанный ничего о себе не знает.

– Как он появился на станции? – спросил Анатолий.

– Нам не удалось выяснить, – отозвался милиционер. – Его обнаружили железнодорожники, когда еще не рассвело. Он сидел на скамейке. Никаких свидетелей, как он там оказался, нет. Скорее всего, сошел с поезда – их в это время несколько.

Москвичей отвели в пустой кабинет, куда вскоре доставили мужчину лет пятидесяти с лысиной, обрамленной рыжевато-русой опушкой редких волос. Его карие глаза выражали испуг и недоумение. Растительность на лице была чисто выбрита, и там, где прошлось лезвие, кожа отличалась заметной бледностью.

Придав голосу максимальную доброжелательность, Сивцов задал первый вопрос:

– Вы можете сказать, как вас зовут, где проживаете?

– Нет, не могу, – с усилием произнес тот.

– А как вы оказались на этой станции? – продолжил Анатолий.

– Я не знаю, – растерянно ответил лысый человек.

– Ну, тогда скажите, где вы находились до того, как очутились здесь? – настаивал Сивцов.

– Я не помню, я ничего не помню! – всхлипнул задержанный.

– Ладно, давайте зайдем с другого конца, – предложил следователь. – Вам что-нибудь говорят такие фамилии: Ульянов и Ленин.

– Я не знаю этих людей, – пробормотал вконец растерявшийся собеседник, если его можно было таковым назвать.

Сивцов понял, что дальнейший допрос бесполезен: мужчина явно нуждался в медицинской помощи: только она могла бы избавить его от амнезии. Обратившись к Ганченко, Анатолий спросил:

– Евгений Петрович, что скажете: это тот человек, которого мы ищем?

Ганченко ответил не сразу, словно мысленно прикладывая бороду к лицу задержанного.

– Думаю, он, – наконец, подтвердил журналист. – Есть еще одна особенность – подозреваемый картавил, а этот человек не произнес ни одного слова с буквой «р».

– Дело поправимое, – заметил Сивцов и попросил задержанного несколько раз проговорить фразу «Рождество Христово».

Тот безо всяких интонаций, которыми могло бы быть выражено отношение к предложенным словам, выполнил задание с явной картавостью. Сомнений больше не оставалось: в руках следователей находился лжеленин и псевдоспаситель.

16

Предрождественская торговая лихорадка совершила чудо. Взрослые были готовы, как дети, поверить в существование Санта-Клауса, который преподнес неслыханный подарок. Опасаясь дальнейшего углубления экономического кризиса, они и так с радостью расстались бы со своими сбережениями, только бы обратить в товары грозящие обесцениться деньги.

Но восторг покупателей стал беспредельным, когда они обнаружили во всех магазинах беспримерное снижение цен. Стремясь сбыть огромные запасы скопившейся продукции, ошельмованные транснациональные корпорации почти за бесценок продавали свои изделия. Огромные телевизоры толщиной в книгу оказалось возможным забрать за пару сотен долларов, сотнями тысяч уходили неожиданно подешевевшие автомобили: роскошные лимузины стоили, как полгода назад простенькие малолитражки. Бесконечным потоком перетекали из супермаркетов в дома сотен миллионов людей красочные пакеты с одеждой, парфюмерией, снедью. Бум всеобщего потребления охватил планету, и, глядя на заманчивые цены, люди были счастливы вернуться к старым испытанным брендам, которые еще недавно обходили стороной.

Фондовый рынок немедленно отреагировал на стартовавший праздник жизни. Акции транснациональных корпораций сначала медленно поползли вверх, а потом, будто получив команду «взлет», стали стремительно набирать ценовую высоту.

Снова в прежнем ритме заработали заводы, и экономисты облегченно вздохнули: призрак Великой депрессии, кажется, начинал таять. Хотя трезвомыслящие умы понимали, что не все в этом неожиданном спасении так просто и понятно. В газете «Financial Times» известный обозреватель Майкл Уильямс писал:

«Если бы мы верили в пришельцев и НЛО, то только их происками могли бы объяснить все, что произошло в последние два месяца. Биржевой обвал, почти доведенные до кончины всемирно известные корпорации, толпы появившихся безработных, – таких результатов, причем без малейших признаков насилия, на первый взгляд, не удалось бы достичь ни одному человеку.

Но все это происходило на наших глазах и с нашим непосредственным участием. Кто, как не мы, всецело вверили себя и судьбу всей планеты тому, кто назвал себя Богом?! Разве мало было в истории лжепророков и самопровозглашенных спасителей?! И сегодня чуть ли не каждый день в разных уголках Земли появляются самозванцы, пугающие нас концом света и гибелью человечества?!