Кривое зеркало (СИ) - Ершова Алена

— Буди давай девочку, и так в ночи ехать, — Мария Филипповна уперла руки в бока.

Влад хмуро посмотрел на старуху и очень спокойным, ровным голосом предупредил:

— Хорошо, но, если с ребенком хоть что-то случится, я тебя убью.

Бабка, что удивительно, поверила и тут же замолчала.

— Гражданин Нестеров, не стоит так шутить, тем более, в присутствии представителя правопорядка.

На это Влад ничего не ответил, развернулся и пошел в комнату одевать Яну. Та, полусонная, хныкала, мало что понимала, но в целом истерик не устраивала, за что мысленно Владислав был ей благодарен. Если бы девочка начала плакать, хватать его за одежду, то совершенно не ясно, как бы дальше все обернулось, ибо нервы звенели от напряжения. В половине двенадцатого ночи незваные посетители покинули его квартиру. Участковый Попов получил тысячу рублей «за беспокойство», и супруги Шапошниковы наконец-то поехали домой. Владислав, однако, всего этого не видел. Стоило двери закрыться, как из него словно вынули стержень. Сил хватило, чтобы добрести до дивана, и сознание накрыл спасительный мрак.

***

Учеба оказалась выше всяческих похвал. Десять часов теории: концентрированной, выверенной, актуальной, а после практика. Нормы, патологии, отклонения. Казалось, Даша проверила на УЗИ-аппарате весь муниципальный приют. Кошки, собаки, крыса и даже одна змея. К концу курса глаза слезились, а контактный гель был повсюду. Тем не менее преподаватель отметил ее уровень диагностики и экзамен ей поставил «автоматом». Получив подтверждающие документы, Даша уже в шесть утра следующего дня сидела в рейсовом автобусе. Все складывалось как нельзя лучше. У нее имелся целый день, чтобы подготовиться к свадьбе. Звонить в такую рань Владу не стала. Написала сообщение, что едет, достала наушники и откинулась на спинку кресла. В ее распоряжении имелось целых полтора часа дороги, чтобы поспать.

Квартира встретила тишиной. В это время Влад как раз отвозит Яну в садик. Даша кинула сумку, разулась и поставила ботинки рядом с мужскими кроссовками.

«В летние переобулся что ли?»

Тихонько прошла в зал и замерла в недоумении. На диване, в одежде, ничем не накрытый, спал Влад. Даша спешно подошла и дотронулась до щеки. Кожа пылала. Подняла руку на лоб, Влад застонал и перевернулся. Даша чуть не вскрикнула, на лице под носом ржавели остатки высохшей крови. Паника захлестнула и скатилась, словно ударилась о скалистый берег. Не время. Даша метнулась в шкаф с аптечкой, попутно проверяя наличие Яны дома.

«Ага, или в садике, или у бабушки. Уже хорошо».

Поставила градусник и стала перебирать лекарства, отсортировывая то, что может пригодиться. С кухни принесла кувшин воды и, немного посомневавшись, высыпала туда пачку регидрона.

Пиликнул градусник.

«Тридцать девять и восемь! Даже для собаки много!»

Она потрясла Влада за плечо.

— Пей! – протянула жаропонижающее и стакан с водой. Влад открыл мутные глаза и проглотил таблетку.

— Янку забрали, – прохрипел он. Даша прикрыла глаза. Плохо, просто отвратительно.

— Ты что, подрался? У тебя кровь на лице.

— Нет, — Влад покачал головой, — я даже не дрался.

— Понятно, давай сейчас температуру собьем, врача вызовем, и ты мне все-все расскажешь.

Правда, в ближайший час им оказалось не до разговоров. На фоне начавшей падать температуры Влад уполз в душ, а Даша нормально раздвинула и застелила диван, кинула в мультиварку вариться сухофрукты и вызвала врача на дом. Появившийся в дверном проеме Влад был из разряда «краше в гроб кладут». Молча прошел к дивану, сел на него, уперев локти в колени, и уставил пустой взгляд на Дашу. Та протянула ему стакан с регидроном.

— Пей по чуть-чуть и рассказывай.

Рассказ вышел сухой и короткий, похожий больше на последовательный перечень фактов.

— Фигня какая-то, — резюмировала Даша и полезла за телефоном, — ща разбираться будем.

— Ты кому звонишь?

— Невесте Мишиной, — бросила коротко и уже в телефон:

— Привет, Оль, помощь нужна. У тебя же мама юрист? Можно к ней на консультацию сегодня?

Олина мама, безусловно, была юристом, но консультировать людей не имела права, потому как являлась федеральным судьей. Волей случая именно тем судьей, который рассматривал дело Влада и Оксаны, и именно тем судьей, которому отписали заявление на удочерение Яны. Выслушав просьбу дочери и подивившись тому, насколько все в маленьком городе друг с другом связаны, она, сама того не подозревая, замкнула круг этой истории, порекомендовав в качестве грамотного специалиста своего одногруппника, адвоката Дмитрия Мамонтова. С ним о встрече договорились на вечер.

— Вместе пойдем, — Влад сглотнул и поморщился.

— Лучше отлежись, болеешь же.

— Я от одного вида прописанных лекарств и от твоей чудо-воды уже поправляюсь, — Владислав позволил себе скупую улыбку, вспоминая, как врач хвалила Дашино лечение и ее скромный ответ, что, мол, раз для больших собак такое подходит, значит, и на человека подействует.

«Может, домашнее животное завести? Кота лысого или маленькую, вечно дрожащую от счастья собачку? Вот девчонки обрадуются…» - Влад одернул себя. Мысль о том, что Яна не с ними, полоснула тупой болью. Нет, консультация нужна как воздух. Нужно понимать, что произошло, и можно ли если не отменить опекунский договор, то хотя бы добиться встреч. Да и суд на понедельник назначен. Непонятно, есть ли в нем смысл.

***

Мамонтов ради назначенной встречи пожертвовал пятничным хоккеем. Что было некритично, но положительного настроения не добавляло. С другой стороны, есть просьбы, от которых не отказываются. И люди, которым не отказывают. Людмила Савельева была таким человеком со школы. Не важно, о чем шла речь: сделать на пару доклад, нарисовать стенгазету или сбежать с уроков и искать по подворотням и баракам наркоманов, а потом звонить из телефонной будки в милицию и докладывать, где для этих самых наркоманов спрятали закладки. Как в веселые девяностые двух юных тимуровцев не прикопали, до сих пор остается загадкой. Мамонтов только после трех лет в следственном отделе понял, куда они тогда влезли. Но то ли наркодилеры имели свой внутренний кодекс, то ли полиция и без детишек знала, что, где и в каком количестве, но развлекаться им почти не мешали. Так, шугнули пару раз, но тогда все это казалось лишь веселым приключением.

Так или иначе, но после десятого класса ни у кого не было сомнений, куда идти. Оба поступили на юридический, оба выучились без проблем. Но если Люду родители сумели после института устроить помощником мирового судьи, то Мамонтов оказался в следственном и отпахал свои тринадцать с половиной лет от звонка до звонка. И вот в тот год, когда Дмитрий, наконец, снял погоны и получил адвокатский статус, Людмила Савельева надела черную мантию федерального судьи. И их пути вновь стали пересекаться. Мамонтов никогда не афишировал своей дружбы с судьей, не пытался через нее решить свои вопросы, всучить деньги или «пробить» информацию. Савельева это видела и ценила, периодически показывая нужные точки в деле.

Тем интересней выглядел сегодняшний звонок. Как понял Мамонтов, к ней через дочку обратились за консультацией люди, у которых она является председательствующим судьей.

«Дим, там ничего сложного. Особое производство, усыновление. Видимо, граждане просто переживают перед процессом. Я документы смотрела. Там все хорошо. Никаких проблем».

За годы своей практики Мамонтов выяснил одну непреложную истину. Если говорят, что дело простое – суши весла. А тут сразу тройной удар: «ничего сложного», «все хорошо» и «никаких проблем». Интуиция вопила сиреной и мигала красно-синим цветом. Не обманула паршивка! К назначенному часу в офис пришли двое. И один из них ни кто иной, как Владислав Нестеров, свидетель по делу Вероники Шапошниковой.

— Я не буду здесь консультироваться! — заявил он после минутного замешательства.

Его спутница, миловидная девушка с темно-каштановыми волосами, удивленно вскинула брови и круто повернулась на каблуках.