Кривое зеркало (СИ) - Ершова Алена

— Почему нужно ехать на эти курсы именно сейчас? К свадьбе ничего приготовить не успеем.

Даша обняла напряженного мужчину. Прильнула щекой к груди, слушая, как бьется его сердце.

— Не бухти, как старый дед. Я тоже не хочу ехать, но Миша, жук колорадский, надумал жениться и переехать жить к Оле. Теперь Юрий Олегович хочет, чтоб я штатным врачом была, как только первый курс магистратуры закончу. Поэтому нужны корочки. Завтра начинается учеба по УЗИ и надо там быть. А к свадьбе мне нечего готовить, – вроде ровно, спокойно сказала, а Влада скрутило внутри. Вся эта дурная спешка, все эти действия, нагроможденные одно на другое, вызывали чесотку. Решение не говорить родственникам и не праздновать до удочерения Яны было логичным, но совершенно неправильным. Владу казалось, что любая девушка хочет нормальное торжество с платьем, гостями, застольем. И сейчас он слышал в голосе сожаление по несбывшимся мечтам.

— Приедешь, пойдем покупать платье.

— Хорошо, — Даша усмехнулась и разгладила складку между мужских бровей. - Влад, ты все же сходи с Яной, сдай тест. Может, вообще малой кровью отделаемся.

— Посмотрим. Как время будет. У меня неделя суетная.

— Ну, колхоз - дело добровольное, — она дернула плечом, словно пыталась отогнать назойливую мысль. – Ладно, поеду я. Такси уже дважды звонило. Не скучай.

— Уже! – Влад поцеловал невесту. – Будь на связи.

Закрылась дверь, и большая съемная квартира показалась пустой. В углу комнаты Яна с упорством, достойным уважения, пыталась впихнуть треугольную фигурку в овальное отверстие игрушки.

«Совсем, как в реальной жизни», — хмыкнул Влад и сел за чертеж садовой мебели. Заказчики желали, чтобы все лавочки, скамеечки, столики и качели были выполнены в едином стиле, но при этом не повторялись. За работой и мелкими бытовыми хлопотами пролетел остаток вечера. А со следующего дня навалилась такая куча дел, что Владислав забывал поесть. Нужно было забрать документы на новую квартиру, согласовать с застройщиком объем и стоимость работ. У Яны образовался очередной медосмотр с прививками. У бабушки лопнула батарея после весенней опрессовки, и срочно нужно было перекрывать и менять. Хорошо еще, соседей не успело затопить. Клиенты словно очнулись от зимней спячки и хотели все сразу, всюду и желательно вчера. Когда в один день поступило три звонка с вопросом об изготовлении беседок, стало понятно – пора расширяться. Одному в гараже все просто не вывезти.

В четверг вечером Влад держался на ногах исключительно на собственном упрямстве. Голова раскалывалась, а в горле першило. Когда в дверь позвонили, Яна доедала печеное яблоко.

— Кого принесла нелегкая? – Влад отложил планшет с эскизом очередной скамейки и пошел открывать.

— Нестеров Владислав Константинович? – Женщина пенсионного возраста в жуткой куртке бесцеремонно схватила приоткрытую дверь рукой.

Владислав удивленно проследил за этим маневром.

— Да.

­— Я - Шапошникова Мария Филипповна, и я забираю свою внучку.

Слова прогремели, как гром. Внутри в одночасье все скрутилось в тугой холодный ком и ухнуло к ногам. Где-то в глубине души Влад всегда подозревал, что нечто подобное рано или поздно случится. Или опека, или родственники заявят свои права на его дочку. Придут, растоптав грязными ботинками все мечты, разорвав все связи.

После слов Ларисы Ильиничны о любопытствующей бабушке страх приобрел осязаемую форму кошмара. И вот он стоит, воплощенный наяву, в дикой сиреневой куртке, и скалит желтые зубы. Посетительница так и слилась для Владислава в одно зудящее сиренево-желтое пятно.

— И на каком основании вы это сделаете? – Он сам не ожидал от себя этого вопроса. Внутри все орало сиреной:

«У родственников преимущественное право на опеку. Ты никто. Отойди, не смей лишать ребенка семьи!»

Но ноги вросли в паркет, а зубам стало больно от того, с какой силой он их стиснул.

— Мы так и будем тут стоять? – Женщина, казалось, теряла терпение.

— Да, — Влад, напротив, был спокоен, как смертник, идущий на эшафот. Все. Уже. Произошло. Но формальности будут соблюдены.

— Вы мне так и не показали документы.

­ - Что ж ты думаешь, я просто так пришла? – коробила своей фамильярностью «гостья», — вот, гляди, бумаги, там черным по белому написано, что я имею право.

Влад раскрыл договор. Почти такой же, как у него, и даже в конце постановление подколото.

— Ваш паспорт.

— Ой, ты погляди, недоверчивый какой выискался, — Мария Филипповна полезла в сумку и достала из нее замызганный паспорт. Влад сверил данные, посмотрел прописку. Дом в селе.

«Хоть воздух чистый будет», — утешительная мысль осела стеклянной крошкой на языке, Влад сглотнул, и эта крошка растеклась по горлу.

— Почему вы не днем пришли и без представителя опеки? Сейчас даже звонить в отдел поздно, все дома.

— Я была днем, а вот тебя где носило, еще разобраться надо. Ты должен с ребенком сидеть, а не шарахаться где попало!

Влад задохнулся от гнева, сжал зубы так, что на шее проступили жилы.

— Значит, так, — наконец выдавил он. – Яну я вам не отдам. Во-первых, меня о смене опекуна должны были, как минимум, предупредить, а во-вторых, уже поздно, ребенку спать надо.

— Много чести предупреждать тебя! – начала голосить на весь подъезд бабка. – Я милицию вызову!

— Ваше право! – Влад с грохотом захлопнул дверь и съехал по ней на пол. Внутри было пусто-пусто. В подъезде орала матом бабушка Яны. Влад опустил голову на колени. Сердце рвалось в клочья. В висках стучало. Из носа потекла кровь.

«Хватать малую и бежать? Глупо. Найдут, и тогда точно не увидимся долго- долго».

В коридоре появилась светлая Янина макушка.

— Папа, адем!

Влад собрал рукой кровь с подбородка и вытер пальцы о джинсы. Сгреб в охапку Яну и пошел с ней в спальню.

— Доченька моя, солнышко, одуванчик мой. Прости меня, предателя. Я не справился, не сумел, не смог. Думал, будем мы с Дашкой тебе родителями, но видишь, как оно вышло. Радость моя, я сделаю все, чтобы нам чаще видеться. Обещаю. Слышишь меня? Веришь мне?

— Дя, – Янка, приласканная тихим голосом, обхватила шею Влада своими ручонками, положила головку ему на грудь и прикрыла осоловевшие глазки.

— Блублу тя, — пролепетала она, засыпая на руках у Влада.

Через час в дверь снова позвонили. Громко, настойчиво.

— Да что за свинство, — прорычал Влад, укладывая Яну в кровать.

Звонок так и не отпустили, еще и колотить в дверь начали.

— Какого хрена вы трезвоните?! Ребенок спит! – Влад рывком отворил дверь. На пороге стояли Мария Филипповна и прыщавый парень в полицейской форме.

— Эммм, гражданин Нестеров? Участковый Попов, вы почему препятствуете?

— А вы на каком основании ломитесь в мою квартиру после десяти?

Участковый замялся, а Мария Филипповна, почувствовав, что инициатива уходит, попыталась втиснуться в дверной проем.

– Отдайте девочку, у меня есть право!

— А я его не оспариваю, — Влад загородил проход.

— Ты ей никто, а я бабка родная! Отдавай ребенка! – Старуха потрясла документами.

Участковый кашлянул.

— Граждане, давайте не будем устраивать сцен и пройдем в квартиру. Владислав Константинович, отдайте ребенка родственнице.

— Не отдам без опеки. Вдруг она девочке руку по дороге сломает, а потом скажет, я виноват. И вообще нельзя же так посреди ночи. Вы ребенка разбудите, он плакать начнет. – Влад понимал, что аргументы так себе, но ему нужны были эти часы отсрочки, чтобы поднять всех знакомых на уши, дозвониться до бывшей начальницы отдела или хотя бы просто дотянуть до суда. Увы, пришедшие в его дом люди были настроены совершенно иным образом.

— Нечего тут ребенком прикрываться, я в своем праве, у меня договор свежее, а участковый свидетелем будет.

Упомянутый участковый покраснел, отчего стал похожим на мухомор, но все же из себя выдавил:

— Владислав Константинович, ваши препирательства приведут только к тому, что я буду вынужден составить протокол о сопротивлении работнику полиции, вам это надо?