Первый лорд мафии - Джек Макфол
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он решил, что бизнесмены его круга недооценивают пользу хороших связей. Ему постоянно приходилось выискивать нужных людей самому — иначе он бы упустил много выгодных сделок. Иногда его заказы приносили выгоду партнерам. Иногда, не сумев найти общий язык, они обкрадывали сами себя. Убытки любого рода раздражали его предприимчивую натуру. Совершая деловые звонки по всей стране, Торрио завел привычку собирать информацию о деловых предприятиях бандитов.
Ситуация на чикагском рынке складывалась особенно благоприятно. На нем процветали некоторые из его бывших служащих. Смутные идеи, которые витали у Торрио в голове, приобрели ясные очертания в разговоре с Алексом Луисом Гринбергом. Когда Торрио впервые встретил его, Гринберг был владельцем небольшого ссудно-кредитного общества в Чикаго, Торрио принял его на работу бухгалтером банды.
Алекс Луис был рад поговорить с боссом своей старой команды. Он подробно рассказал ему о своем новом и успешном бизнесе. Гринберг владел контрольным пакетом акций в пивоварне с годовым доходом в 10 000 000 долларов. Торрио с удовольствием отметил, что тактика Гринберга соответствовала его собственному стилю. Заняв теневую должность председателя совета директоров. Гринберг назначил президентом компании и управляющим по связям с общественностью известного жителя Чикаго с хорошей репутацией. Фред С. Людер был начальником федеральной почтовой службы города[44] и кандидатом на пост мэра города от республиканцев.
Одобрив ловкий ход Гринберга, который сделал золотую вывеску для своего предприятия, Торрио с большим интересом выслушал его рассказ о решении других проблем управления.
«У меня работают ребята, которых ты знаешь, Джеи Ти», — сказал он.
Его главным дистрибьютором в Чикаго был Ральф Бальо, парень из старой команды Джей Ти. Тони Гиццо работал в Канзас-Сити, штат Миссури, где Торрио в свое время был самым крупным бутлегером, торговавшим спиртным извне. Лью Фаррелу[45], подлинное имя которого было Луиджи Фрэтто, мастеру на все руки, прославившемуся на закате карьеры Капоне, принадлежала франшиза в Де Мойне.
— Удачная расстановка сил, клянусь богом. — задумчиво пробормотал Торрио.
— Отличная. Это было моим самым искусным ходом. Эти ребята могут действовать даже вслепую. У них куча связей. Я даже не знаю, — бросил Алекс Луис, — сколько точно людей вовлечено в их операции.
— Недостаточно много, — с нажимом сказал Джей Ти.
Напряженно размышляя, он вспомнил имя Джо Фуско. Фуско когда-то работал охранником Торрио на грузовиках с пивом. Теперь ему принадлежала оптовая фирма по продаже крепких напитков, которая обещала стать самой крупной в городе.
— Алекс Луис, что тебе известно о Фуско?
— Только то, что он не бедствует.
— Ты с ним общаешься?
— Только через знакомых, — ответил Гринберг с некоторым удивлением. — У нас разные интересы, ты же понимаешь.
— Конечно. Рад был поговорить с тобой, Алекс Луис. В следующий раз, когда встретишь Джо Фуско, передавай ему от меня привет.
Он не собирался удовлетворять любопытство, которое прозвучало в голосе Гринберга. Может быть, он сделает это позже. Может быть, никогда. Он еще не решил.
В последующие дни, сидя у телефона в своем офисе, проводя вечера дома, он постоянно обдумывал возникшую идею до тех пор, пока она не приобрела четкие очертания. Он прокручивал ее в мыслях, как глобус, рассматривал со всех сторон, взвешивал, анализировал.
Он подумал, что у Алекса Луиса были передовые идеи, но и ему предстоял еще долгий путь. Следовало уничтожить пропасть, существовавшую между ним и Фуско. Естественно, Торрио мог найти примеры подобной недальновидности не только в Чикаго. Они были у него под рукой. Например, ситуация с Долговязым Цвильманом и Мейером Лански.
Цвильман и Лански были партнерами по Картелю. Он улыбнулся, предаваясь воспоминаниям. Обычно он не отвлекался, но ему было приятно думать о Картеле — это было его любимое детище. В Чикаго он управлял командой простаков, в Картеле — руководил деятельностью магнатов.
Вспоминая о своей прошлой славе, он задался вопросом, почему их успешное сотрудничество в контрабандной торговле не перешло в законный бизнес. Долговязый стал компаньоном в фирме, работающей со сталью и черным металлом. Также он обладал настолько крупным пакетом акции в сталелитейном заводе в Питсбурге, что его голос решил на общем собрании исход борьбы за контроль над заводом. Лански принадлежала строительная фирма. Независимые расспросы показали, что несмотря на очевидную выгоду совместной работы они предпочитали каждый идти своим путем.
Между бандами существовала некоторая связь. Иначе планы Торрио относились бы к области пустых фантазий. Однако эти связи развивались в основном в области спорта, развлечений и рэкета. Промышленные интересы при этом не затрагивались.
Собачьи бега в Майами организовывали представители Семей Нью-Порка и Чикаго. За внимание клиентов боролись Фрэнк Эриксон, партнер Фрэнка Костелло, и команда Пола Рикка и Тони Аккардо, наследников Капоне. Теперь, когда Капоне сошел со сцены, даже у чикагцев, считавшихся в стране отморозками, хватило ума следовать благоразумной тактике.
Джонни Паттон наконец оставил пост председателя поселка Бернгэм, который стал для него трамплином в будущее. Он был партнером в компании «Бродвей Оуни Мэдден», которая организовывала лошадиные скачки во Флориде. Аб Бернштайн и два его компаньона из Пурпурной Банды в Детройте делили выручку игорных притонов Майами с Джо Адонисом и Мейером Лански, бандитами с востока. Ростовщиков из Пурпурной банды и их коллег из Бруклина связывало джентльменское соглашение. При чрезвычайных обстоятельствах одни могли попросить партнеров быстро подкинуть им наличности.
В десятых годах двадцатого века и даже в начале двадцатых такое единодушие было попросту невозможным. Впоследствии дельцы не только помогали друг другу деньгами, но и постепенно расширяли свой кругозор. Сухой закон дал им дополнительный импульс. После нескольких лет контрабандной торговли бутлегер переставал мыслить только в местном масштабе. Покидая насиженные места, он вовлекал в свою деятельность полицейских и политиков, приобретал уверенность в себе и преодолевал традиционное недоверие бандита к любому, кто не является его другом детства или сокамерником.
Расширив свою сферу деятельности, бутлегеры превратились чуть ли не в кругосветных путешественников. Конечно, они не дотянули до уровня национальных героев, таких как трансатлантические летчики, но были баловнями общества. Гангстеры отличались от парней, торгующих бакалеей, тем, что их охотно демонстрировали в гостиных модных салонов и домов высшего общества. Вспоминая о прошлом, Фрэнк Костелло сказал журналисту: «Я общался со многими хорошими людьми».
Многие проблемы разрешились благодаря исчезновению расовых барьеров. В этой деятельности лавры принадлежат Лучано. Борец за гражданские права, Лучано создал самое мощное объединение преступников в Нью-Йорке.
Покровителем Лучано был Джузеппе (Босс Джо) Массерия, гангстер старого поколения, уперто убежденный, что только сицилийцы могут
