Врата войны - Роман Буревой

— Но и они не заезжают в черный круг, — напомнил парень, продолжая целиться.

— Не стрелять! Если не хочешь, чтобы Валгалла нас уничтожила!

Уже невооруженным глазом было видно, что рыцарь настигает раненого.

— По договору, они в нашу зону не заходят, — сообщил стрелок.

Виктор вырвал у него из рук винтовку, поймал в прицел всадника. Он отчетливо видел доспехи. Феррокерамика. Пулей ее не пробьешь. Ланьер прицелился и выстрелил в блестящий нагрудник. Ударная сила опрокинула рыцаря, он грохнулся с лошади, та метнулась в сторону, понеслась по камням, огибая крепость и забирая к мортальному лесу. Нога седока застряла в стремени. Он был, судя по всему, жив, пуля выбила его из седла. Но при этом рыцарь никак не мог освободиться из стремени и беспомощно волочился по земле.

Виктор опустил винтовку, глянул в сторону леса. Где прежде темнели силуэты всадников, никого не было. Посланцы Валгаллы исчезли.

— С раненым что делать будем? — спросил стрелок. — Крикнуть, чтобы уходил? Или...

— Открыть ворота, — приказал Виктор. — Впустить его.

Он ожидал, что Хьюго возразит, начнет спорить. Но начальник охраны промолчал. Взвизгнули цепи, поднимая решетку. Ворота стали открываться.

Хьюго склонился над плечом Ланьера:

— Я видел твою программку в «Дельта-ньюз». Дешевенький комикс, и больше ничего.

Начальник охраны сбежал вниз по лестнице. Виктор — за ним. Пусть только попробует тронуть пальцем пленного! Хьюго оглянулся, понимающе хмыкнул и крикнул стрелкам:

— Арестуйте пленного!

Потом, взяв с собой двух охранников, вышел за ворота. Долго ходил вокруг изуродованного джипа. Похоже, вид обгоревших трупов не вызывал у него отрицательных чувств.

«Во-первых, я поступил опрометчиво... — думал Виктор, глядя на сидящего напротив пленного. — Во-вторых, нажил себе врага в лице Хьюго». — «Ну и что? Это даже неинтересно, когда тебя все любят. Когда у тебя есть личный враг, ты чувствуешь себя куда бодрее. Ты чего-то стоишь, приятель, хотя бы — вражды!» Терри перевязала пленному руку и голову. Светлана принесла крепкого сладкого чаю. Раненый сидел, ссутулившись, в одной футболке и трикотажных штанах, ботинки с него сняли, оставили одни носки. Третьим в небольшой караульне, куда Виктор велел привести пленного, был Рузгин. Виктор звал Хьюго присутствовать на допросе, но тот отказался.

— Ты его в крепость впустил, сам с ним и разбирайся, — заявил начальник охраны. — До возвращения хозяина, — добавил зловеще. — Только предупреждаю: сбежит — пойдешь сам искать.

Пленному было лет восемнадцать. Каштановые вьющиеся волосы, трехдневная негустая щетина на круглых, почти детских щеках, серые глаза, большие, испуганные. Настоящий ангел.

«Не умиляйся, — одернул себя Ланьер. — В этом возрасте легко распоряжаться чужими жизнями. Ангелы умеют убивать не хуже, чем люди. А порой — куда лучше».

— Как твое имя? — начал допрос Ланьер.

Пленный молчал.

— Do you speak English? — спросил Виктор.

— Why, of course! — будто очнулся парнишка. — Но вам удобнее по-русски? Так? Ведь вы сначала заговорили по-русски. Простите, я растерялся, — парнишка заискивающе улыбнулся.

— Имя назови. Откуда ты? — спросил Виктор.

— Ян Форак. Из Праги.

— Что ты забыл здесь, господин Ян Пражский? Или решил новую Прагу построить?

— Сказали, тем, кто побывал за вратами, легче попасть в космические стражи. То есть сразу десять баллов набираешь из положенных ста.

— Хочешь стать космическим стражем? — поинтересовался Рузгин.

— Ну да. Квота на лунную базу у Праги через пять лет. Я бы успел...

— Теперь не успеешь, — заметил Рузгин злорадно.

— Да я не о том! — Виктор покосился на чашку с недопитым чаем. Он бы и сам сейчас выпил горячего чайку. — Зачем сюда полез? В крепость?

— Так это майор приказал. Мы застряли в какой-то черной дыре. Там не было ничего. Только камни и эти деревья. Точно такие же, как у вас вокруг крепости растут. Издали похожи на лишайник, а присмотришься, так это такие крошечные сосенки и елочки. Знаете, у японцев есть такие деревья в горшках... им сто лет, а они не выше кустика земляники. Бонсай, кажется. Эти точно такие же.

«Наблюдательный парень», — отметил про себя Виктор. Спросил:

— И что же дальше?

— Мы зашли в эту зону. А там что-то вроде городка. Трактиры, девчонки, веселье. Повсюду лавки. Стрелковое оружие в любой покупают. За винтовку мне десять золотых монет дали. Они нам много всякой всячины предлагали, а главное — девчонки. Наши ребята все как с катушек сорвались. Кутили, веселились дней десять. Часы там не шли. А потом пришел местный. Все называли его бродягой. И сказал, когда напился, по секрету, что врата вот-вот закроются. Я передал его слова майору...

— А он?

— Кто? Майор? Он стал что-то считать. Потом заорал. Испугался. Велел всем собраться. И мы ломанули. Вышли из этой зоны, часы включились... А времени осталось всего ничего. Мы мчались как сумасшедшие. Сбились с дороги. Блуждали в этом проклятом лесу... знаете, который как неживой. Когда попали на нормальную дорогу, время уже все истекло. Многие кричали, что через врата еще можно пройти. Что наблюдатели могут пропустить... И тут пришел этот человек в черной броне. Он о чем-то долго говорил с майором. Майор после разговора с черным человеком повеселел и сказал нам, что придется зимовать за вратами, но в этом нет ничего страшного. Мы должны проявить себя. Тогда эти всадники в феррокерамике нам помогут зимой. Что нам было делать? Мы согласились. Приехали несколько человек на вездеходах в серой форме с серебряными орлами. Они сначала забрали самых диких — на снайпера нашего, к примеру, первого указали. У него семь зарубок на прикладе было. Потом человек пятьдесят поздоровее и постарше посадили сразу на вездеходы и увезли куда-то. А ребят, вроде меня, оставили. Дали задание. Объявили, что мы должны пройти испытание: взять крепость, где окопались мары. Маров мы крепко не любили. Они наших пятерых ребят убили, а девчонку, медсестру, изнасиловали. Мы решили: что ж, проявим себя. Вот и проявили.

— Мы не мары, — сказал Виктор. — Мы точно так же случайно остались за воротами. «Синие» и «красные». То есть бывшие. Теперь вынуждены здесь зимовать.

— Да я вижу. Мары меня бы вмиг добили.

— Прежде изувечили.

— Это точно, — почти с радостью поддакнул Форак.

— Если ты думал, что мы мары, зачем к нам топал? А? — вдруг подал голос Рузгин.

— Не знаю. Увидел, как черный Мартина зарубил, и побежал к вам. Вдруг, думаю... Нет, я ни о чем не думал, просто бежал. Страшно стало. Я как будто с ума сошел от страха. В голове все помутилось, перед глазами туман. Слышал только, как сердце бухает.