Анты - Олег Артюхов

поблёскивали серебром пузатый кувшин и три чаши. Слева от кресла на теноге темнела пустая медная жаровня. Дальше у стены виднелся полукруглый зев печи на низком поду и примыкающий к ней подиум с фигурками божеств и сакральными предметами.

Старший из спутников Межамира оказался его отцом со странным именем Идаризий, а младшего брата князя звали Кологаст. В разговоре выяснилось, что их призвали на княжение от уличей с берегов Днестра, где их род считался сильнейшим и славным. Свои истинные имена они по обычаю утаили, а известные имена, вернее прозвища, имели местное происхождение: Идаризий – «весьма (вычурно) одетый», Кологаст – «сколотский гость (пришедший от сколотов)», Межамир – «(хранящий) рубежи страны».

Оба родича Межамира ясно осознавали трагичность участи сакрального князя и чуяли близость предстоящей беды, но они ничего не могли поделать, ведь судьбу Межамира от рождения определил небесный знак-тамга на его плече. Обречённый на смерть Межамир никак не мог избежать незавидного конца, ведь даже при самых благополучных обстоятельствах объявленный жрецами срок его 12-летнего правления скоро подходил к концу, а тут ещё и угроза нашествия.

Когда в горницу вошёл князь и тяжело опустился в кресло, я, отбросив всякое цветастое словоблудие, сразу перешёл к делу:

– Светлый князь, позволь избавить тебя от праздных слов, ибо положение Антании вельми бедовое, поскольку ни её народ, ни вожи, ни жрецы не готовы к большой войне, которая потребует тяжких усилий.

– Я достойно приму судьбу и сотворю то, что от меня потребно, – уныло сказал князь, и его лицо окаменело и нахмурилось. – Завтра же биричи понесут злую весть в грады и веси дулебов, словен, уличей и тиверцев.

– И то не верно, ибо создаст суету и смуту.

– Како же твоё слово, вож Бор?

– В ближних и дальних землях о славянах ноне дурно бают. В Антании нет наряда. Соседи мыслят, что знатные вои-анты истаяли в долгой взаимной вражде, в порубежных стычках и губительных походах за Данубий. Ано так и бысть. А ноне, когда великая беда на пороге, в Антании потребна сильная власть государя. Святое княжение для того не пригодно. Князю должно бысть не жертвой, а истоком власти, средцем силы земли, оплотом родов и племён. Я мыслю, князю Межамиру должно стать первым государем Антании по роду и праву, и приять власть войную, судебную, законоприемную и иную. Тако же князь Антании должен бысть великим жрецом, дабы иметь милость богов. Личность и воля князя сплотит народ воедино, и тогда в тяжкой войне ворога одолеем, и землю отстоим, и своих богов и народ от поругания сбережём.

– Ты глаголешь правые слова, но тогда надо изжить законы пращуров, – задумчиво сказал Межамир, – волхвы, жрецы и старейшины против бысть. Возгорят обиды племён, и порушатся щуров устои. Вправе ли мы тако свершить?

– Брат, вож Бор прав, – взял слово Кологаст, – потребно давно в антской земле власть утвердить, о том не единожды баяли. У словен князь Добрята давеча объявил себя государем, а дружина и жрецы в том ему роту дали. На ином берегу Буга град словенский Червень. По слухам через луну Добрята там бысть. Надобно встретиться и побаять о власти и о грядущей войне.

– У словен почесть все племена от рода единого, а в Антании иных гораздо. Да, и свара жрецов Велеса и Перуна из ряда вон.

– Дозволь слово молвить, – я решил встрять в разговор, пока он не зашёл в тупик, – то спорят не боги, а жрецы. Надобно их смирить и объединить. Велес бог яви и нави, жизни сотворения и нижнего мира, его власть над водой, деревами, живыми и мёртвыми тварями. Перун же бог яви и прави, господь грозы, войны и верхнего мира, его власть над воздухом, металлом и огнём. А едина для них явь и земля славянская, отчина славных пращуров. Посему земля и станет знаменом единства, и единым бысть обе великие силы: сотворение и уничтожение, ибо нет одного без иного, как без света нет тени, и без жизни нет смерти, а из нави приходит новая жизнь и уходит в навь.

– Мудрость твоя велика, вож Бор. Я мыслю, тако слово жрецы примут и сберут общий сход, – в глазах князя мелькнули искры облегчения. – А како ж войная власть?

– То надобно деять хитро, умело и сильно. Суть войной власти в силе и воле государя, могутной дружине и крепком оружии. В Бусовом граде братчество ковалей оружие Антании куёт. Дулебским ковалям надобно явится в Бусов град и приять тайны ремесла. Тут в Зимно впору великую дружину сбирать, исполчать землю, истреблять тайных ворогов и злодеев, поднимать на войну веси, рода и племена. Ежели князь примет государство и встанет во главе народа, то в подмогу для исполчения и обучения новому строю тут останется брат мой Рок.

Рок вскинул на меня удивлённый взгляд, я чуть прикрыл глаза и кивнул. Он чуть помедлил и кивнул в ответ. Я продолжил:

– Надобно деять всё воедино, ано биричи да вестники слово по земле понесут.

Более двух часов я объяснял, как нужно взять власть и мобилизовать западную половину Антании и союзников. К вечеру я походил на выжатую тряпку. Но благо места в воинском доме для нашей команды нашлось, и мне удалось неплохо устроиться, выспаться и отдохнуть. Проснулся я почти в полдень, поскольку спать стало невмочь, и пузырь требовал срочного опустошения.

К моей радости Рок совсем не разозлился на мою вчерашнюю выходку с его командировкой к дулебам.

– Всё правильно, – проговорил он, разглядывая свою физиономию в поверхности воды в кадке, – как ни крути, а пригляд тут за князьями нужен. Я и сам хотел предложить, да вчерашний цирк с этим посохом помешал.

– Если бы цирк, – вздохнул я, пытаясь пальцами разгрести поросль на физиономии. – Гребёнку что ли завести, а то скоро на лешего стану походить.

– На, держи, вож Бор, – рассмеялся Рок, протягивая мне деревянный гребень, – ещё в Бусовом граде приобрёл с запасом бороду и вихры чесать, и в суму забросил. Сегодня стал разбираться и нашёл.

– Запасливый ты, вож Рок, – ответил я ему в тон, – поздорову тебе, благо дарю, – и мы засмеялись.

Я раздал нашим воям по пять серебряных щеляг на питание и покупки, и мы с Роком шагнули к выходу желая перекусить в здешней харчевне. Однако в дверях нос к носу столкнулись с молодым помощником волхва.

– Поздорову, вожи антские, – поклонился парень, – Велеса хвалящие ждут вас на требище.

Мы переглянулись, я вернулся, взял посох, и мы отправились за парнем. Оказывается, на требище служки жрецов