Последыш Древних - Василий Сахаров

Лейтенант нахмурился и снова открутил фляжку. Общаться далее он не хотел, и я вернулся к своей роте.

К тому времени были выставлены караулы и мои сержанты доложили о выполнении приказов. Воины начинали готовить ужин, и на горизонте показалось облако пыли — это подходил пехотный батальон.

«Лишь бы прошли», — доставая меч и протирая клинок, подумал я и оглянулся на вернувшегося комбата, который, подобно мне, наблюдал за приближением легионеров.

И только я так подумал, как на дорогу стали выходить вражеские воины, не меньше полутысячи пеших и пара сотен всадников. Намечался бой и Агликано приказал батальону выдвигаться навстречу нашим пехотинцам.

Ужин пришлось отложить, и штурмовики начали наступление. Однако противник боя не принял. Снова он оттянулся в лес, и мы замерли напротив рубайятцев и тарримцем. Линейные пехотинцы миновали нас и, было, я уже решил, что сейчас мы оттянемся вслед за ними и станем готовиться к неизбежной ночной битве. Но воины герцога Райфеля нас удивили. Из строя выехало несколько дворян, по виду, местная аристократия, и один из них закричал:

— Морейцы! Мы вызываем вас на поединок! Нас пятеро! Выставляйте столько же воинов, только благородных!

Лично я, наверное, послал бы поединщиков куда подальше и не стал бы терять время на одиночные бои. Однако Агликано, который продолжал нарабатывать репутацию и хотел как можно скорей взобраться вверх по карьерной лестнице, считал иначе. Бой офицеров для него слава, и поэтому он ответил:

— Мы не против, но вы конные!

— Можем спешиться! — отозвался рубайятский дворянин.

— Тогда не вопрос! Будут вам поединки! Меч против меча! Один на один! До смертельного исхода!

— Отлично! Только без магии и щитов!

— Принимается! — майор оглянулся на строй и спросил: — Господа офицеры, кто примет вызов врага!?

Выходить не хотелось, но братья Виниоры вызвались, и я тоже сделал шаг вперед. Зачем? Не знаю. Возможно, сработал стадный инстинкт или я подспудно не хотел, чтобы меня считали трусом. И так поступили практически все офицеры батальона, а комбат выбрал поединщиков:

— Рунольв Виниор! Гуннар Виниор! Варан Агриоль! Тур Тарагир! — краткая пауза, взгляд комбата скользнул по лицам офицеров и он добавил: — Оттар Руговир!

«Вот и зачем мне это?» — промелькнула в голове мысль, а затем, уже выбирая себе противника, вместе с Виниорами я направился на поле. Будем биться. Такая наша судьба.

Мой противник оказался молодым блондином на несколько лет старше меня. Он был собран и готов к поединку, ноги на ширине плеч, а в правой руке длинная рапира из хорошей узорчатой стали, не иначе, работа гномов или умельцев из Ченстроя. Боец. Он вышел на бой ради славы, чтобы его именем гордилась дама сердца, а со мной все понятно, корнет Руговир на войне и выполняет приказ. Мы люди разные и цели наши не совпадали. Но было у нас и кое-что общее. Уцелеть должен был только один и каждый хотел победить.

Замираем один напротив другого. Мы на поляне между двумя небольшими армиями, а справа и слева другие пары поединщиков. Ждем команду, и она звучит:

— Сходитесь!

Команду подал восседающий на породистом белом жеребце высокий и худощавый брюнет с длинными волосами, которые спадали на его плечи. Наверное, сам герцог Райфель. И мы сошлись.

Противник наступал и двигался весьма быстро, приблизился на расстояние удара и сделал пробный выпад. Я отступил, и он последовал за мной. Его преимущество в длине оружия, а мое в универсальности скьявоны, которая наносит не только клюющие удары, но и рубящие. Он наступает, а я уклоняюсь и отхожу. Сталь блестит перед глазами и в лучах опускающегося за горизонт солнца это выглядит красиво. Выпад! Еще один! И он кричит:

— Трус! Дерись!

Плевать! Я свои возможности знал и, ожидая подвоха, просто изучал противника. Однако он меня ничем не удивил. Стандартные базовые стойки и приемы. Значит, можно было переходить в контратаку, и когда его очередной выпад провалился в пустоту, я сделал шаг в сторону и резко, без переходов, прыгнул на него.

Местный аристократ оказался молодцом, реакция у него была хорошая, и он успел отступить, но скьявона полоснула его по темно-серым лосинам в области бедра. Есть! Я его достал. По ноге потекла кровь и он споткнулся.

Следующий удар! Скьявона отбила рапиру вверх, и мой клинок метнулся к горлу противника. Острие пробило трахею, порезало вены и артерии, и я остановился. Вот и все. Немного терпения, сноровки и самообладания, а в итоге победа. Противник повержен и, захлебываясь кровью, отбросил оружие, а потом прижал ладони к горлу. Бесполезно. Он уже не выживет и я, сделав шаг назад, огляделся.

Рунольв Виниор победил легко, просто свалил рубайцятца одним мощным ударом и отсек ему голову, в лучших традициях северных берсерков. Варан Агриоль, верткий лейтенант из роты Рейнера, взял своего ловкостью, и вонзил меч ему в глаз. Тур Тарагир, второй лейтенант из роты Локаррэ, метнул свой клинок в противника, словно копье, и пробил ему переносицу. А вот Гуннару приходилось трудно. Его противник воином оказался серьезным, совершенно седой пожилой вояка, который бился с фридлозе на равных, не уступая ему ни в чем, и исход поединка был не определен. Клинки встречались и отскакивали. Бойцы кружили по поляне, и бились в полную силу. Но, наконец, Гуннар взревел, подобно дикому зверю, и резко усилил натиск. Он входил в состояние боевого исступления, и его скорость заметно увеличилась, а сила ударов возросла. И тогда его противник, уже понимая, что проигрывает, сам подставил под меч Виниора грудь, и Гуннар вонзил в нее свой клинок. Это правильно — убивай врага без колебаний. Однако рубайятский аристократ смог ответить и его меч достал фридлозе, уткнувшись поручику в пах.

Седой упал, а Гуннар, потеряв сознание и теряя кровь, боком, свалился на него. После чего Рунольв бросился к брату, а мы прикрыли его, и сделали это очень вовремя. Несмотря на договоренность о честности поединка, герцог Райфель плюнул на свою честь и послал против нас тарримцев. Наверное, он надеялся захватить кого-то из морейских офицеров и отбить тела поединщиков, но мы были начеку.

«Огненная капля» вылетела из моей ладони и сшибла одного всадника. Агриоль метнул кусок льда, который ударился об землю, раскололся на сотни осколков и свалил еще троих. А Тарагир послал навстречу противнику облако темного дыма, которое на время прикрыло нас от вражеских выстрелов.

— Ай-я-я-я-яй!!! — разнесся по полю боевой клич тарримцем и один из них вынырнул из дыма. Агриоль попытался достать его «Ледяной иглой», но всадник ловко свалился под брюхо лошади, а затем снова оказался в седле, и в его руках появилась черная веревка с большой петлей. Аркан. Он метнул его, и петля опустилась на Тарагира. Поворот лошади и резкий рывок. Лейтенант упал, но я был рядом, и скьявона рассекла веревку. А затем я применил силовую петлю, тот же аркан, только невидимый, и скинул вражеского конника, который рухнул наземь спиной и сразу же заткнулся.