Бесконечный поцелуй тьмы - Джанин Фрост

Он выкинул Кости и Кэт из парка так же легко, как пушинку со своей рубашки. Затем он обезоружил этих Инфорсеров. Переместил людей в безопасное место. Неоднократно откидывал Инфорсеров на землю так легко, как ребенок мячик — и все это, не касаясь ни одного из них. Затем он поднял ее до самых пределов неба, прежде чем погрузить в глубины океана, причем делая это, казалось, без каких-либо усилий. Кира не могла постичь величину его способностей. Она и так была приведена в замешательство тем, что смогла управлять разумом человека вспышкой своего пристального взгляда, но это было ничем по сравнению с возможностями Менчереса.

Он наблюдал за нею, и на его лице было обычное закрытое выражение, однако обрывки обеспокоенной тоски призрачно коснулись ее подсознания. Это не ее эмоции. Его.

Менчерес думал, что его чумовое представление отпугнет ее? На уровне способностей они с ним были чрезвычайно непропорциональны. К тому же он был на тысячу лет старше нее, что было трудно уразуметь. Плюс, у него была эта дурацкая склонность думать за других, как он уже признавал прежде и доказал снова, когда не позволил ей сдаться Инфорсерам.

Все же со всей этой поражающей властью Менчерес был высокоморален. Абсолютная власть развращает абсолютно, язвительно заметил он однажды, и все же он неоднократно доказывал обратное своими действиями. Со всей их неравностью по силе Менчерес держал себя с нею на равной эмоциональной почве, всегда давая ей свободу принять его или отклонить.

Практичность предупреждала ее, что их различия достаточно велики, чтобы можно было разрушить их, даже если бы они не находились в такой серьезной опасности со стороны Раджа, Инфорсеров и других Хранителей Закона. И все же ее инстинкт твердил, что Менчерес предназначен ей.

Кира улыбнулась этой мысли. Менчерес, ее Менчерес. Она потянулась через разделяющую их воду и погладила его лицо, чувствуя искру его силы на своей коже. Мой. Это казалось правильным. Это казалось правильнее всего, что было у нее до того.

Он притянул ее в свои объятия, и эмоции слишком сильные, чтобы она смогла дать им имя, коснулись ее подсознания. Внезапно мысль о двух часах в океане показалась ей не такой уж неприятной. Нет, если она будет обнимать его и чувствовать все, что он еще не позволял себе сказать ей.

Глава 24

Менчерес сканировал ряды зданий в простирающейся под ними долине. Слабый бриз трепал его волосы, пока он внимательно изучал каждую резиденцию, ища ту, в которой не было бьющихся сердец. Кира была тиха, но слабая дрожь изредка пробегала по ее телу. Они оба до сих пор были слегка мокрыми, а здесь — намного дальше от Калифорнийского побережья, у которого они вошли в океан несколько часов назад — было несколько холоднее.

— Там, — сказал он, останавливаясь.

Кира поднялась, высвобождая вздох облегчения.

— Я понимаю, что это неправильно входить в чужой дом, пока хозяев нет, но я не могу дождаться, когда же смою с себя эту высохшую соль. От нее все чешется.

Он весело посмотрел на нее, начав спускаться к пустому дому.

— У дома знак «Продается». Сомневаюсь, что кто-нибудь его занимает. Это облегчит твою совесть, если позже я договорюсь послать домовладельцам деньги, чтобы покрыть наше краткое пребывание там?

— На самом деле да, — ответила она. — Взлом и проникновение от этого не станут нормальным явлением, но тогда я не буду чувствовать себя грабителем.

— Считай, сделано. — Это был достаточно скромный жест, чтобы успокоить ее чувствительность, несмотря на то, что он не намеревался давать жителям или агентам по продаже недвижимости знать, что кто-то был дома. Однако у них есть четыре часа до встречи с другим его союзником, и он не собирался проводить это время с Кирой промокшей, холодной и несчастной.

Они опустились на лужайку перед домом пять минут спустя. Как только они приблизились к зданию, Менчерес щелчком разума сжег лампочки с датчиком движения, а затем повредил и линии системы сигнализации, прежде чем отпереть боковую дверь. Для поиска дома он мог бы выбрать более скромный район. Тот, где не было бы сигнализации. Однако этот был ближе к месту его встречи. И Кира заслужила немного роскоши, дабы восполнить ту запущенную комнату с оборудованием, в которой она проснулась вчера.

Глухая тишина дома заманчиво взывала к себе. Кира не была единственной, кто надеялся отдохнуть хоть нескольких часов. Он исчерпал много своей энергии на Инфорсеров, высоту, на которой он летел, движение через океан и на то, чтобы доставить их сюда. Ему нужно было, и подкрепиться, но это могло подождать до тех пор, пока они благополучно не встретятся с его союзником.

— Ты мог бы стать лучшим банковским грабителем в мире, если бы захотел, — заметила Кира, проходя через дверь, которую он открыл. Сигнализация не прозвучала. Хорошо. Некоторые системы сложнее остальных. Дом был меблирован, но все же в нем оставалось ощущение пустоты, говорившее о неделях, прошедших с тех пор, как в нем кто-то жил.

— Кража не доставляет мне удовольствия, — ответил он, пожимая плечами. — Иногда это необходимо, когда нужно выждать время вот как сейчас, или же когда я пью кровь людей, которые сознательно не предлагают мне свои вены. Или когда я заставляю водителей доставить нас к месту назначения. Но брать, когда то же самое может быть куплено или свободно отдано… нет, это не мой способ.

Кира пристально посмотрела на него, прежде чем отвернуться.

— Я поищу душ. Надеюсь, вода здесь есть, иначе я не смою с себя соль.

Сказав это, она поднялась на солнечную мраморную лестницу и исчезла на втором этаже. Менчерес смотрел ей вслед, размышляя, крылось ли за ее словами какое-то другое значение.

Между ними многое могло измениться с тех пор, как Инфорсеры штурмовали парк. Наверняка она была потрясена тем, что он сделал, но тогда, в темных глубинах океана, пока они выжидали, чтобы удостовериться, что Инфорсеры их не найдут, она с нежностью держалась за него. Голос Киры слегка углубился, когда она сказала, что идет искать душ. Он не мог сказать точно, изменился ли ее аромат: она все еще слишком сильно пахла океаном, чтобы уловить хоть малейшие нюансы желания. Но ее глаза на доли секунды вспыхнули изумрудами, прежде чем она отвернулась.

И он намеревался выяснить, прав ли он.

Вода включилась, когда Менчерес сделал первый шаг вверх по лестнице. Он медленно поднимался по ступенькам, слушая шелест снимаемой влажной одежды, затем мягкий вздох удовольствия Киры, когда она встала под струи душа. Он следовал за этими звуками, продолжая идти уже по второму этажу, ступая на те же влажные следы, что она оставила на мраморе, тянувшиеся к ванной.