Я тебя рисую - Марина Суржевская

— Думаю, нам всем нужно обсудить услышанное, подумать и взвесить. Получить согласие духов. И после этого действовать. Мы не можем рисковать, Линтар, не обдумав все, как следует…

— Даже если вы будете думать еще сто лет, риск от этого не уменьшится, — усмехнулся я.

— Мы будем думать, — сдвинул брови Хранитель. — И пока мы обсуждаем услышанное, найденные артефакты передай под защиту Совета.

Я откинул голову и рассмеялся. Так и знал, что этим закончится. Проклятые трусы… И это чистокровные арманцы? Да мои солдаты храбрее этих правителей!

— Ну уж нет. Этого я делать точно не стану.

— Линтар! Против тебя выдвинуты обвинения! Передай артефакты, Совет все обдумает и решит…

— Нет.

Хранитель протянул ладони старейшинам, и они коснулись друг друга, замыкая круг силы. Перстень власти на моей руке нагрелся, обжигая кожу.

— Повелитель Ранххара, Аннххар Линтар Солдиор, раз ты отказываешься подчиняться Совету, ты временно отстраняешься от управления Багровой Долиной на время Суда Пяти и ожидания одобрения духов. Власть переходит к Повелителю Белой Долины, Хрому Анмарру Дархон.

Торжествующий Хром вложил свою ладонь в круг, подтверждая согласие, Арх и Рам, переглянувшись, присоединились. Аонис качнул головой, не глядя на остальных.

— Нейтралитет, — хмуро пробормотал он.

Но даже без него связующая сила Совета была столь сильной, что сбивала меня с ног, не давая вздохнуть. Я сжал зубы, из последних сил выкачивая из перстня магию. Удержать ее внутри себя было так же сложно, как устоять, попав в центр разрушительного смерча. А еще и направленная сила Совета, что связывала меня.

Еще мгновение…

Сорвал перстень с пальца, швырнул на стол. Намеренно грубо, отвлекая внимание от самого артефакта и привлекая к собственной несдержанности.

— Пусть так, — рявкнул я. — Согласен на Суд Пяти. Когда?

Хром улыбался, надевая перстень власти на правую руку, Аярна стояла бледная.

— Я сообщу, — величественно взмахнул рукой новый повелитель Ранххара. И добавил: — А пока, Линтар, тебе стоит остыть и подумать. Например, в подземелье дворца.

— Хром! — воскликнула Аярна.

— Это уже слишком, — хмуро отозвался Арх. — До Суда и вызова духов предков Линтар имеет право на все привилегии. В конце концов, он один из чистокровных.

Рам согласно кивнул, а Хром скривился недовольно.

— Хорошо. Можешь удалиться в свои покои. За артефактами я приду позже.

Я склонил голову, опасаясь, что хранитель заметит свет магии в моих глазах. Убраться из зала Советов надо было как можно скорее, и за дверь я почти выбежал, не обращая внимания на взгляды и голос Аярны, которая пыталась броситься за мной следом.

— Варлений, — одними губами произнес я. Он возник сразу. — В покои…

В комнату я ввалился, уже теряя сознание от боли, что билась внутри меня, лишь успел отдать распоряжения духу. Все же не зря древние вкладывали силу в предметы: живое тело не способно удержать ее. Она разрывает внутренности, меняет кровь на жидкий огонь, перекраивает структуру кожи, мышц и сухожилий. Подстраивает под себя, убивая организм…

— Никого не впускать, разорвать контур, — падая на колени, приказал я.

Перед глазами темно, попытался нащупать хоть какой-то предмет, но под ладонями лишь мягкие шкуры. Не то… все не то…

— Линтар? — голос Евы встревоженный, и мне хочется успокоить ее, сказать, чтобы она не боялась, но силы заканчиваются. Магия артефакта добирается до сердца, прикасается острым кончиком, словно зверь — когтем, а потом впивается уже целиком…

Глава 14

Очнулся на полу. На теле лишь лоскуты вместо одежды, даже от ремней с оружием остались только ошметки, а сами клинки, оплавленные, валяются в стороне. Ничего себе я горел… И сразу сердце сжалось от страха за Еву. Перевернулся на живот. Моя дикарка сидела в кресле, закинув босые ноги на подлокотник, и вертела в руках грифель. На ее коленях лежали листы бумаги.

— Выспался?

Я чуть улыбнулся. Неужели моя дикарка шутит?

— А ты решила с утра заняться творчеством? — хмыкнул я.

— Созиданием, — негромко ответила она. — И, кстати, пока ты спал, нам пытались выломать дверь.

Я снова хмыкнул. Не сомневаюсь, что пытались. Все же, старейшины не дураки, и отсутствие магии в артефакте распознали довольно быстро. Но Хром не учел некоторые моменты. Во-первых, дух Ранххара подчиняется не его повелителю, а лично мне: это мой кровный предок, который питается моей силой и связью рода. А во-вторых, войти в комнату, которая находится в разорванной линии силы, без моего согласия невозможно. Ведь я всегда готовлю запасной вариант.

Встал на колени возле ее кресла, подпер подбородок ладонью.

— И какой же предмет ты вложила мне в руку, дикарка? — с улыбкой спросил я.

Она пожала плечами.

— У тебя артефакт Идегоррии, у меня — Ранххара. Думаю, это справедливо, Линтар. Ты вернешь мне медальон и отпустишь меня, а я отдам… то, чем стал твой перстень.

— Торгуешься? — положил ладонь на ее ногу, медленно провел, чувствуя, как начинаю заводиться. — Разве я не говорил, что ощущаю наследие драконов кровью? — еще одно прикосновение. Какая же у нее кожа… хочу почувствовать ее губами. Наклонился, поцеловал ей бедро, медленно лизнул.

— Не в этот раз, Линтар, — насмешливо ответила Ева. — Этот артефакт ты не почувствуешь.

— Ты думаешь? — прикрыл глаза, пытаясь отвлечься от ее запаха и желания, которое уже струилось по венам огнем. Настроился на кровь… И…. ничего! Ни малейшего отголоска. Ни зова, ни капли ощущения артефакта! Совсем!

Ева смотрела насмешливо, приподняв красивую темно-рыжую бровь.

— Где он? — обманчиво мягко спросил я.

Все же, Тара дала нам с Люком неплохое воспитание. И когда Линтар ввалился в комнату, а дух запечатал ее от проникновения, я сразу поняла, что арманец умирает от магии. Слишком сильной, чужой, разрушительной. Столь мощной, что его глаза вспыхивали всеми оттенками и цветами, а тело изменялось. Увеличивались ноги и руки, становясь звериными лапами, а из спины вырывались черные крылья. Он обращался, но тело арманца не могло справиться с чужеродной силой, не выдерживало, и даже почти моментальная регенерация не помогала. Такой поток древней магии не сдержать живому существу.