Психосоматика - Антонио Менегетти

У каждого человека есть онто Ин-се – совершенный, непогрешимый проект, созданный по вечным законам природы

За всю мою клиническую практику не было случая ухудшения состояния, смертельного исхода или продолжения хронического характера протекания заболевания у пациента, который следовал моим советам. Конечно, мои рекомендации были извлечены с помощью онтопсихологического метода анализа психической целостности субъекта. Тем самым я хочу еще раз напомнить, что у каждого человека есть онто Ин-се – совершенный, непогрешимый проект, созданный по вечным законам природы и удивительным образом способный к взаимодействию, предвидению и смене стратегий.

Единственное, что можно сделать, это подвести субъекта – при условии, что он дает на то свое согласие и затем совершает выбор, – к осознанию им собственного положения. Обычно случается, что клиент все понимает, но, как говорил Овидий, действует по принципу: «Вижу лучшее – выбираю худшее» (“Video meliora proboque, deteriora sequor”)[125]. В связи с этим, необходимо с глубоким уважением отнестись к внутреннему миру человека и предоставить ему полную свободу действий, не навязывая ассистенциальную поддержку, являющую собой одну из форм насилия: жизнь – это также и ответственный выбор.

14.3. Психическая реальность человека

Никогда не следует забывать о том, что за болезнью всегда стоит больной – его личность как первопричина любого феномена. После полного тщательного анализа и изучения феноменов необходимо разобраться в действиях хозяина дома, то есть больного. Многие заболевания могут исчезнуть мгновенно, едва больной изменит свою психологию, свои аффективные отношения, сменит работу, семью, страну. Лечение невозможно, если за синдромом скрывается противодействующее бессознательное больного.

Изучение психологии больного с его реальными склонностями, импульсами, доминантным комплексом открывает удивительный мир, в котором одновременно уживаются ад и рай, мифы и самая жестокая трагедия. Универсум психики – мир и ангелов, и монстров, которые не порождены природой, а служат результатом ошибочного вмешательства, привнесений, накопленных за всю историю человечества.

Жизнь – это ответственный выбор

Мы исследуем психику, корнями уходящую в трех-, четырехтысячелетнюю историю развития цивилизации на различных ее этапах. Наряду с этим наши знания истории основываются на свидетельствах, оставшихся от властителей, правивших в разные эпохи: мы лишены достоверных источников, из которых могли бы почерпнуть знания о событиях, разворачивавшихся десять тысяч лет назад на нашей планете. Власть вседержителей одной системы практически всегда уничтожала сведения, достававшиеся ей от предшественников.

С помощью глубокого и всеобъемлющего анализа сновидений, уточнений через прочтение семантического поля и наблюдений за многочисленными типологиями человеческой психологии (египетской, африканской, ассирийско-вавилонской, арабской, еврейской, японской, китайской и т. д.) я обнаружил в психике бессознательного огромный архив знаний, который содержит в себе точнейшую археологию событий, и по сей день существующую в пластах нашей психической деятельности[126].

По-своему я разделяю концепцию Юнга об архетипах. Но в отличие от Юнга я считаю, что практически все архетипы носят негативный характер. Мне не довелось столкнуться с доказательством их действенности для жизни, божественного происхождения их мифологических свойств. И наоборот, неоднократно я удостоверялся в том, что эти мифы, точнее эти потенциальные формы, контролирующие действие психики и уподобляющиеся ей, прежде всего приводят к фиксации и регрессу, а значит, негативны. Под «архетипом» я понимаю некое начало, стоящее за разрушительными действиями, разворачивающимися за пределами возможности субъекта использовать защитную реакцию. Для определения позитивности или негативности любой вещи или явления я использую лишь один критерий – антропоцентрический критерий, основанный на онто Ин-се. Любая идея, теория, философия, религия позитивна, если несет в себе жизненную функцию и рост для человеческого существа, живущего здесь и в этот момент.

Онто Ин-се дает нам базовый критерий приведения жизни человека к ее естественному порядку

Эксперт-онтопсихолог, прошедший многолетний период учебы и практической деятельности, способен обнаруживать динамические пласты внутри бессознательного, которые могут порождать или сохранять мифы, монстров, агрессию, чувство вины, разрушение и т. д. Однако глубинные онтопсихологические исследования показали, что в основании психической деятельности лежит позитивное, жизненное ядро, базовый проект разума – онто Ин-се. Это онто Ин-се дает нам базовый критерий приведения жизни человека к ее естественному порядку, преодоления проблем и возвращения первоначального смысла человеческому существованию, что в точности повторяет устройство клетки, у которой есть свой порядок, своя форма, в основу которой заложен критерий жизненной силы и здоровья. Анализируя эту форму, мы можем разглядеть путь ее развития, всевозможные внешние воздействия, которые на нее оказывались.

Научная сила онтопсихологии – в открытии этого критерия, этой жизненной первоосновы, с помощью которой можно ориентироваться в проблематике, связанной с негативными, вампирическими, механистическими аспектами археологии разума.

14.4. Аспекты отношений психотерапевт – пациент

Помимо всего вышесказанного, больной представляет собой опасность для психотерапевта[127]. Много раз я становился свидетелем ярко выраженной потери рациональной стороны личности у врачей, психотерапевтов и психиатров из-за их чрезмерного включения в болезнь, что приводило к установлению между ними и пациентом странных извращенных форм отношений, способных подчинить себе специалиста.

Иногда при контакте с пациентом психотерапевт может испытывать ощущение эмоционального разлада, не позволяющего «сфокусироваться», сконцентрироваться на критическом анализе и мешающего точной формализации в процессе познания. Это означает, что больной обладает семантикой, вовлекающей и рассеивающей внимание психотерапевта, который уже неспособен с научной рациональностью оценивать происходящее. Зачастую ему приходится подстраиваться из-за ощущения присутствия некоей силы, вовлекающей его и вынуждающей вести себя определенным образом. Это чувство может нести в себе ощущение страха, неуверенности, сексуальности, удовольствия, эмоционального сопереживания. Неважно, какое именно это ощущение, главное – оно непрерывно понуждает психотерапевта отклоняться от объекта своего критического анализа. Например, психотерапевт может ощущать нежную, псевдоэротическую волну, исходящую от пациента, которая, однако, в момент проникновения превращается в стальной шест, насквозь пронзающий позвоночник.

Факт эмоционального изменения свидетельствует о наличии в психотерапевте того, что делает его соучастником болезни пациента. Больной это чувствует сразу и начинает контролировать. Для больного это его ремесло, которому он научился еще в детстве, позволявшее ему добиваться успеха в социальном контексте: ему прекрасно известно, что, действуя и реагируя определенным образом, он получит свое от взрослых. При встрече с экспертами больной умеет уловить, распознать эмоциональный осмос: он знает, что захватывает (объектифицирует) другого ради собственной выгоды, пусть и ложной, но кажущейся ему правильной. Больному неведомы стратегии здорового образа жизни, а вот в стратегиях болезни он мастер.

Техника восстановления для психотерапевта.

При первом появлении признаков эмоционального разлада первое, что должен сделать психотерапевт – это уйти под любым предлогом, внутренне отрезать связь с другим человеком, чтобы тот почувствовал себя обезоруженным, или поменять позу (например, если клиент сидит напротив вас, отодвиньтесь от него и развернитесь к нему вполоборота). Как только психотерапевту становится ясно, что бессознательно больной начинает превалировать, лучше предложить ему продолжить встречу в следующий раз, иначе психотерапевт может вовсе лишиться профессиональной пригодности. Через семантическое поле могут передаваться даже заболевания, но в этом случае необходима потребность в зависимости.

Бессознательное информирует с помощью сновидения. Однако следует учитывать, что данные доступны пониманию только в той мере, насколько это дозволено вытеснением. В ситуации комплексуальной зависимости бессознательное передает данные не только о пациенте, но и о другом человеке, включенном в эти отношения, что, конечно, может касаться и врача. Тогда устанавливается взаимозависимое участие в игре в одни ворота: ситуация комплексуальной двойственности, которая устанавливается между обоими и приводит к усилению и закреплению в них вытесненного содержимого. Такое положение дел низводит роль самого врача, поэтому не следует приписывать чувство вины исключительно рационально принятым решениям. Искомый и искатель в определенный момент сходятся в едином намерении, оба становятся соучастниками, «взаимообусловленными».