Три цвета знамени. Генералы и комиссары. 1914–1921 - Анджей Иконников-Галицкий

Служба в Главном штабе, а с 1905 года – в третьем обер-квартирмейстерстве Главного управления Генерального штаба была прямым продолжением туркестанской службы. Вышепоименованный отдел занимался разведкой и планированием на среднеазиатском направлении. Снесарев продолжает разработку восточной тематики не только в Генштабе. Он – участник Русского императорского географического общества, Российского общества ревнителей военных знаний, Императорского общества востоковедения. Прибавляется и новый род деятельности: журнально-газетная публицистика. С 1905 по 1907 год он редактирует просветительский журнал «Чтение для солдат», а с 1906 по 1910 год – газету «Голос правды», которую издает совместно с тестем, Василием Николаевичем Зайцовым.

Газета не то чтобы оппозиционная, но от нее веяло духом свободомыслия. Начальству это не могло нравиться. Особенно то обстоятельство, что какой-то там подполковник (с 1908 года – полковник) высказывает свое мнение о «предметах, составляющих виды правительства». В 1907-м была заключена англо-русская конвенция о разграничении сфер влияния в Средней Азии и на Среднем Востоке. Следствием этого договора было присоединение России к Антанте – союзу, направленному против Германии. Снесарев написал ряд статей, в которых критиковал такую внешнюю политику. Россия не должна ни с кем делить мир; Россия не должна вступать в союзы, направленные против кого-то и чреватые войной. Россия должна быть нейтральной. России нужен мир; война несет ей катастрофу.

«Возмутительно! Подполковник забывается! Да как он смеет! Да как это Россия не должна воевать?! Ведь наша военная слава должна быть восстановлена после Мукдена и Цусимы! Мы ли, с французами и англичанами заодно, не поделим Европу и Азию? А французские займы? А британская мудрость?» – так, или примерно так, толковали в высших военно-светских кругах. Точка зрения Снесарева, и особенно та свобода, с которой он высказывал ее, раздражали многих. Газета была обречена, а ее редактор не мог долго удерживаться в Генштабе.

Примечательный факт: издание «Голоса правды» в 1910 году было прекращено по причине оппозиционности и склонности к вольномыслию; а через два года в свет стала выходить другая газета, куда более противовластная, куда более вольная, с усеченным названием «Правда». Ее вдохновителем был некий Владимир Ульянов, скрывающийся под псевдонимом Ленин… Так, при очевидном содействии властей, происходила радикализация общественной мысли в России.

В статье, опубликованной в «Голосе правды» в 1909 году, за три месяца до прекращения издания, Снесарев писал: «Худшими врагами для себя самих являемся мы сами, и в этом все наше несчастье. В эту-то опасную сторону дела, т. е. в сторону лечения самих себя, и должны идти наши усилия, чтобы избежать ужасного Божьего наказания»[234].

Божий гнев разразился над Россией: через пять лет началась мировая война.

К этому времени полковник Снесарев, удаленный из Генштаба под видом повышения, служил в Каменец-Подольске в должности начальника штаба 2-й сводно-казачьей дивизии. Дивизия входила в состав XII корпуса Брусилова. Соседней, 12-й кавалерийской дивизией командовал генерал Каледин.

«Был ранен, но строя не покинул»

О боевом пути полковника, а затем генерала Снесарева в Первой мировой войне лучше всякого сочинения рассказывают документы о его службе и наградах, а также его собственные фронтовые дневники.

Из послужного списка (правый край листа поврежден; даты не всегда читаются; в документе есть неточности):

«Выступил в поход… – 1914 Июл. <…>

Участвовал в ряде боев, первые два месяца примерно через день: у Городка, Гусятина, Черткова, Бучача, Монастыржески, Стрыя, Миколаева (Гнилая Липа), у Садовой Вишни, Самбора, Турки, перев[ала] Ужок, во многих пунктах Венгрии и т. д. <…>

Назначен командиром 133-го пехотного Симферопольского полка – 1914 Окт. 3? <…>

За бои с полком получил… чин генерал-майора.

Командовал бригадой 34-й пехотной дивизии – с 1915 Авг. 2? по 1915 Дек. 2?

Назначен начальником штаба 12-й пех. дивизии – 1915 Дек. 2? <…>

Командирован в XVIII корпус для временного командования 64-й пех. дивизией. Прибыл – 1916 Сен. Убыл 1916 Нояб. 23. <…>

Назначен начальником штаба 12 арм. корпуса – 1917 Янв. 13. <…>

Назначен начальником 159-й пех. дивизии – 1917 Апр. 7. <…>

Назначен командиром IX арм. корпуса – 1917 Сен. 16. <…>

Произведен в генерал-лейтенанты – 1917 Сен. 18.

Отбыл в долговременный отпуск и на фронт не возвращался – 1917 Нояб. 12. <…>

В сражении под Монастыржеской был ранен, но строя не покинул. <…>

Был контужен в бою (в Венгрии). <…>

Вновь был контужен, но в тыл не отбыл…»[235]

Из наградного листа:

«За текущую кампанию награжден:

1. Орденом Св. Владимира III ст. с мечами высочайшим приказом 5 декабря 1914 г. за особое отличие вне нормы за бой под Бучачем 10 августа 1914 г.

2. Георгиевским оружием, приказ 8-й армии 1914 г. № 209. Выс[очайшим] приказом 24 февраля 1915 г. за особое отличие вне нормы: за бой под Монастыржеской 12 августа 1914 г.

3. Высочайшее благоволение. Высочайшим приказом 23 июля 1915 г. за особое отличие вне нормы: за взятие перевала Ужок 3 ноября 1914 г. <…>

5. Орденом Св. Георгия IV степени – высочайшим приказом 10 июня 1916 г. за особое отличие вне нормы: за бои 4–6 декабря 1914 г.

6. Высочайшим приказом от 10 декабря 1917 г. начальник шт[аба] 12-й пех[отной] дивизии генерал-майор Андрей Снесарев за отличие в делах против неприятеля награжден орденом Св. Станислава I степени с мечами.

7. Приказом армии и флоту о военных чинах сухопутного ведомства от 11 марта 1917 года за отличия в делах против неприятеля начальник штаба 12-й пех[отной] дивизии генерал-майор Андрей Снесарев награждается орденом Св. Анны I степени с мечами.

8. Приказом армии и флоту от 15 июня [19]17 г. награжден Св. Георгием III степени»[236].

Из приказа о награждении орденом Святого Георгия четвертой степени:

«Генерал-майору, начальнику штаба 12-й пехотной дивизии, Андрею Снесареву за то, что 4 декабря 1914 г., в бытность в чине полковника командующим 133-м пехотным Симферопольским полком, быстро прибыв в Посада-Работыцка, когда прорвавшийся противник угрожал захватом шоссе Троица – Работычи и заходом в тыл нашим войскам, он после быстрой ночной разведки, находясь все время под действительным ружейным огнем неприятеля, подвергая жизнь явной опасности и воодушевляя нижних чинов, молодецким наступлением, штыками выбил противника из ряда окопов и занял деревню Цысово, где и укрепился»[237].

Комментарий в дневнике Снесарева, запись от 9 июля 1916 года:

«Так-то так… Но ведь забыты: 1) восстановление блокады Перемышля (честь моя и полка); и восстановление линии, брошенной 9-й кав[алерийской] дивизией и 2 пех[отными] полками 8-й (величина подвига и обстановка); 3) атака полком целой дивизии (смелость шага)… Иначе выходит подвиг ретивого ротного командира, не больше»[238].

Из приказа о награждении орденом Святого Георгия третьей степени:

«…1) Временно командуя 64 пехотной дивизией в бою 23 октября 1916 г. в районе Кирлибаба, когда противник, после сильной артиллерийской подготовки, повел атаку с целью прорыва нашей главной позиции… лично руководил отбитием атак на решительном участке 253 пехотного Перекопского полка… Внезапной штыковой атакой в ночь на 24 октября выбил противника из наших окопов, отбросив его за линию его исходного положения. Трофеи: 3 офицера, 185 солдат, 3 пулемета, 3 бомбомета и 2 миномета;

2) командуя той же дивизией, после ряда личных разведок под действительным огнем противника, разработал план прорыва позиций противника, прикрывавших участок шоссе Кирлибаба – Якобени… В момент движения рот в атаку, презрев очевидную опасность и находясь под сильным и действительным огнем противника, лично стал во главе наступающих рот и направлял их в атаку. Когда же наша пехота, преодолев сильное сопротивление противника, прорвала позицию последнего, лично повел в атаку 2-й батальон 255 пехотного Аккерманского полка… Трофеи: 19 офицеров, 863 австро-венгерцев, 11 пулеметов, 4 бомбомета и 2 штурмовых орудия»[239].

Выглядит это, прямо скажем, более впечатляюще, чем два трофейных орудия и двенадцать пленных Врангеля (это отмечаем не в укор и не в преуменьшение доблести барона). Правда, Снесарев при совершении сих подвигов командовал полком и дивизией, а Врангель – эскадроном и дивизионом. И все же…

Отметим также, что Врангель получил своего Георгия через два месяца после каушенского боя, а золотое оружие – через пять месяцев после успеха на Довине; Снесареву же заслуженных наград пришлось дожидаться долго: первый белый Георгиевский крестик искал героя полтора года, второй – восемь месяцев. Конечно, грудь барона и флигель-адъютанта – куда более подходящее место для императорских орденов, чем скромный мундир офицера-интеллигента из поповичей.