Эгоист - Джордж Мередит

— Да, вчера вечером мы толковали с ним о всякой всячине.

«О всякой всячине?» — подумала Клара про себя.

— Уилоби сегодня же и вернется? — спросила она вслух.

— Я знаю, что он намерен обедать дома, ибо он хранит ключ от погреба у себя, а доктор Мидлтон соблаговолил одобрить его портвейн. Уилоби любезно поручил мне немного вас развлечь.

Вся душа Клары пришла в смятение при этом упоминании имени ее отца в связи с вином. Вслух же она только повторила де Крею свою просьбу — употребить все свое влияние на Уилоби и заставить его подумать о будущем Кросджея всерьез.

— Он как будто и сам привязан к мальчику, — сказал де Крей раздумчиво.

— Но вы, кажется, склонны в этом сомневаться?

— Вовсе нет. Но он… впрочем… мы, мужчины, народ со всячинкой, с этим нельзя не считаться, — вы не находите, что Уилоби несколько деспотичен — о, любя, любя, конечно! — с теми, к кому он привержен душой?

— Иначе говоря, он не терпит, чтобы ему противоречили…

Клара хотела произнести последнюю фразу в виде вопроса, но интонация у нее получилась отнюдь не вопросительной.

— Бедняга Кросджей! — вздохнула она. — Я бы с радостью заплатила за его учение из своего кармана, и если понадобится, я это непременно сделаю, — лишь бы мальчишка не упустил возможность стать на ноги. Но я еще не собралась с духом, чтобы предложить такую меру.

— Не знаю, мисс Мидлтон, может, я ничего не понимаю, но Уилоби как будто считает, что и мальчик к нему привязан.

— Несомненно, считает.

— Впрочем, желание служить путеводной звездой для своих близких — явление довольно распространенное.

— Вероятно.

— Во всем остальном, разумеется, ваше влияние всемогуще?

— Оно равно нулю.

Де Крей рассеянно оглядел небосклон.

— День обещает быть великолепным. Удивительное дело, стоит у нас установиться хорошей погоде, как все мы мчимся за море! Вот и я зачем-то уговорился отправиться на Средиземное море — и только немного отложил поездку, чтобы присутствовать на вашем бракосочетании.

— Ради этого?..

Голос выдавал ее с головой.

— Вы можете назвать более достойный повод?

Она не нашлась, что ответить, и де Крей сам решил прервать неловкое молчание.

— Представьте, мисс Мидлтон, я задумал написать статеечку о медовом месяце, — сказал он, — и даже написал половину.

— Половина статьи — это, верно, все равно что целая статья, но только написанная наполовину?

— Вы совершенно правы. Собственно, это целая статья, но только написанная с одной лишь точки зрения.

— С какой же?

— С точки зрения холостяка.

— Зачем же холостяку понадобился такой сюжет?

— Ему холодно от одиночества, и он хочет согреться.

— Неужели он завидует?

— Увы!

— Но он обладает свободой.

— Пока он не найдет покупателя на этот товар, он не может знать ему цены.

— Зачем же он стремится продать его?

— Он хочет окончить статью.

— Чтобы сделать ее окончательно скучной?

— Вот мы и подошли к самой сути вопроса. Как спасти нашу пару от скуки, помноженной на двоих? Наш холостяк рекомендует, как только каждый найдет себе подходящего партнера для скуки, тотчас после венчания ринуться в круговорот приключений, в которых непременно в качестве острой приправы присутствовал бы некоторый риск для жизни. С первого же или, на худой конец, со второго дня им следует подвергнуть свою жизнь опасности. Скука холостяка — его частное дело; ему не приходится стыдиться того, что он испытывает это чувство и даже внушает его другому. Одиночество служит ему чем-то вроде подушки; он может взбивать эту подушку, сколько ему заблагорассудится, может даже перевернуть ее, коль скоро он ощутит надобность в радикальных переменах, а может просто на ней уснуть и видеть сны. Между тем у нашей бедной пары — сна ни в одном глазу. Покончено и со сновидениями. Свой флакон с волшебным эликсиром они уже выпили или разбили. У нее появляется желание почесать язык, у него — позевать с приятелем. Разговор друг с другом уже не утоляет их жажду общения; это все равно что дождь, пролившийся над пустыней. Поэтому при первой возможности она устремляется к подружкам, он — в клуб. Таков результат наблюдений нашего холостяка, желающего уберечь молодоженов от подобной участи. И если бы не эти наблюдения, он давно подставил бы под ярмо собственную шею и бросился на колени среди увлажненной утренней росой лужайки перед какой-нибудь прекрасной коровницей.

— Ну что ж, — сказала Клара, — холостяк предупрежден об ожидающих его опасностях, и будем надеяться, что убережется от них.

Де Крею, как он и рассчитывал, удалось немного ее развлечь.

— Какие же приключения вы предложили бы молодой паре?

— Один мой приятель, например, сел со своей невестой в лодку возле парламента, и они поплыли вверх по Темзе, а затем по Сэверну до самого Уэльса. Можете себе представить, сколько им пришлось преодолеть порогов и водопадов!

— Что ж, очень мило.

— Всех их приключений не перечесть. И лучшим доказательством, что они пошли на пользу, может служить то, что молодые ни одного из них не запомнили. Помнят только, что приключения были, а какие — рассказать не могут.

— Эта пара, во всяком случае, должна была вас порадовать.

— Еще как! Оба, возвратившись, сияли так, что я им радовался, как матрос свету маяка в ненастную ночь. Видите ли, мисс Мидлтон, к их услугам было все: живописный ландшафт, движение на свежем воздухе, а время от времени — и опасность. Их метод я бы смело рекомендовал всем. Ландшафт меняется беспрестанно, но и без резких переходов. Природа не подавляет своим величием — здесь нет эффектных горных вершин, требующих постоянных охов и ахов. Вас не кидает с волны на волну, вы мирно скользите по воде, сопутствусмыс ласковым зефиром. Свежий воздух и движение — причем, не в купе железнодорожного вагона. Нет, здесь в самом деле успеваешь наслаждаться тем, что проплывает перед твоим взором. К тому же у руля — она, как тому и следует быть с самого начала. Она имеет возможность любоваться крепостью мышц своего господина и повелителя; раз десять в минуту он ей кланяется, на что она время от времени вольна отвечать ему легким склонением головки. Они сидят друг против друга, но заняты делом, от них не требуется, чтобы взгляд их все время выражал неизъяснимые чувства. Да и лодка представляет собой идеальное третье лицо — ни во что не вмешиваясь, она требует к себе постоянного внимания. Каждый из партнеров трудится в меру своих возможностей, дабы продвигаться вперед, и даже если жениху не предстоит добывать средства к существованию, он доказывает, что на это способен. Что вы думаете о моем плане, мисс Мидлтон?

— Я думаю, полковник де Крей, что вам остается только предложить его на рассмотрение партнеру.

— Ну, а если лодка и перевернется, что ж, они искупаются, только и всего.

— Вы забываете сундучок новобрачной с ее нарядами!

— Небольшое пятнышко ржавчины на сундучке будет служить напоминанием о ловкости, с какой молодой супруг выудил его из пучины. А вот, если угодно, другой вариант, быть может еще лучший: пусть новобрачные, вместо того чтобы повторять все время одно и то же, покуда их барабанные перепонки в самом деле не превратятся в барабан, пусть они вместо этого читают друг другу вслух какие-нибудь пьесы; а незадолго до того, как поставить свои подписи в роковой Книге Записей, хранящейся у причетника, им следует договориться с какой-нибудь труппой провинциальных актеров и в день бракосочетания к ней примкнуть. И вот они садятся в карету четверней, она — в качестве мадам Пируэт, он — мосье Папильона. И — пошел крутиться медовый месяц! Просто удивительно, что еще ни одна парочка до этого не додумалась! Чем томиться в своей пустыне, не населенной даже дикарями, они могли бы наслаждаться жизнью, людей посмотреть, себя показать, а затем, сбросив личину, вернуться к той роли, какая им положена в жизни. Говорят, мало кому удается забыть гнетущее впечатление, которое обычно оставляет по себе медовый месяц. Даже самый счастливый брак не в силах вытравить его из памяти. Что до меня, я, пожалуй, предпочел бы второй вариант.

Пора было и Кларе вставить слово.

— Вы, верно, говорите так оттого, что любите играть на сцене, — сказала она, — но ведь нужно, чтобы обе стороны имели к этому склонность.

— Мисс Мидлтон, ручаюсь, что я мог бы внушить любовь к сцене и к приключениям кому угодно.

— Вы считаете, что ваш метод хорош во всех случаях?

— Был бы энтузиазм у милорда. Миледи загорится непременно. Стоит лишь забросить искру.

— А если у милорда этой искры нет?

— В таком случае обоих ожидает скука смертная.

Вполне сознавая, что молчание красноречивее слов оттеняет ее последнюю реплику, Клара тем не менее не раскрыла рта. Весь ее вид выражал упомянутую ее собеседником «скуку смертную».