Обольщение - Элизабет Нотон

То, что сейчас произошло, невозможно...

Сердце Изадоры грохотало о ребра. Он ушел. Так быстро. Ее взгляд метался по сторонам. Несчастная искала, ждала, что противник выскочит и прибьет ее навсегда.

‒ Очень хорошо, принцесса.

Она развернулась к алтарю, но на этот раз голос принадлежал не мужчине, а женщине. И еще не узнав лицо, принцесса поняла в глубине души, что смотрящее на нее существо – мойра.

Мойра. О боги. Иза попыталась вспомнить, за что отвечает каждая из них. Клото прядет нить жизни. Лахесис измеряет нить своим жезлом. А... как же зовут последнюю? Атропос, вот как. Атропос отрезает нить, когда выходит время.

Сердце Изадоры прыгнуло ей в глотку. Пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет не Атропос. Ей еще так много надо сделать в этой жизни. Она столько боялась попробовать, но сейчас...

Мойра, одетая в тонкое белое платье, пролетела над полом и остановилась рядом с Изадорой. Женщина выглядела маленькой, меньше Изадоры, но чувствовалось, что та сильнее и мудрее любого бога.

Вновь прибывшая улыбнулась, вокруг ее глаз собрались морщинки.

‒ Вот так представление ты устроила.

Изадора застыла на месте с крепко зажатым в ладони бриллиантом, глядя на собеседницу и поражаясь, как этот жуткий день мог стать еще более ненормальным.

Откуда-то снизу прорычал Аид:

‒ Мое!

Мойра посмотрела на пол:

‒ Ох, иди поиграй со своей трехголовой собачкой, задира.

Бог издал еще один разрывающий уши рев, затем вновь наступила тишина.

Мойра подмигнула Изадоре.

‒ У нас мало времени. Я чувствую, как нарастает его гнев. Знаешь, он так и не научился вести себя хорошо.

При следующих словах смех в голосе пришелицы угас.

‒ Не бойся, дорогая. Я пришла не для того, чтобы обрезать нить твоей жизни. Если на то пошло, я здесь, чтобы...

‒ Вы не Атропос, ‒ вырвалось у Изадоры со вздохом облегчения.

Мойра нахмурилась.

‒ Не знаю, почему жители твоего мира продолжают путать меня с этой старой каргой. Я гораздо привлекательнее посланницы смерти.

Изадора во все глаза смотрела на богиню судьбы, смеющуюся над собственной шуткой. Принцесса не знала, что сказать... да и сделать, если уж на то пошло.

Эта встреча превосходила всякое воображение.

‒ А, да. Поверь мне. Атропос нуждается в паре подтяжек лица. – Мойра расправила плечи. – Теперь, прежде чем мое время выйдет, я доберусь до цели своего визита. Ты слабеешь с каждым днем, как и твои сестры. Но не бойся. Сила, которую ты ищешь, в твоих руках.

‒ Но сфера Кроноса, ‒ прервала Изадора, вспомнив о медальоне на шее Грифона – Апофиса. – Мы ее потеряли.

Мойра взмахом руки отмела возражения.

‒ Откуда исходит твоя сила, дорогая? Не от какой-то магической сферы. Она исходит от того, что скрыто глубоко внутри каждой из вас. Используй ее на благо человечества, и ты не потеряешься.

Изадора понятия не имела, что это значит.

‒ Не понимаю. Почему ты мне помогаешь? Как?

‒ Здесь задействованы силы, которые ты и не должна понимать. А помогаю я тебе потому, что знаю: ты, в отличие от других, достаточно мудра, чтобы прислушаться. Но спроси себя, ора: почему бы мне не помочь тебе? Мойры хотят равновесия в этом и будущем мирах так же, как и ты. Я не говорю ничего, чего бы ты уже не знала. Я просто помогаю тебе сохранить твердость. В этом мире существуют правила, которые даже я не могу нарушить. Но знай, что ты была права, считая, что все вы связаны с богиней титанов Фемидой по отцовской линии. Не забывай, и вы с сестрами найдете искомые ответы. Связь между вами тремя не может быть разорвана. Никаким богом. Никаким заклинанием. И даже проклятием Геры.

Проклятие Геры.

Задрожала земля, и взгляд Изадоры снова устремился на пол.

‒ Посоветую поспешить. – Мойра указала на вход. – У Аида мерзкий темперамент. А ты, умная девочка, сумела хорошенько его разозлить. В обычных условиях я бы неплохо позабавилась, но не за счет твоей безопасности.

У Изадора закружилась голова в попытке понять смысл всего, сказанного мойрой. Потом она быстро дошла до двери и вновь развернулась.

‒ Подожди. Ведьмы во Фракийском замке... Они наложили на меня какое-то заклятие. Это... Поэтому меня так тянет к Деметрию?

‒ Я не могу ответить на твои вопросы, ‒ склонила голову Лахесис. – Но подумай, что говорит сердце?

Изадора постаралась разобраться в своих чувствах. Нет. Нет, то, что она испытывает к Деметрию, исходит из самого ее естества. Никакое заклинание не вызовет те глубокие эмоции, которые она пережила за последние несколько дней.

‒ Я знала, что ты мудрее, чем думают многие, ‒ с улыбкой сказала мойра, вновь привлекая внимание Изадоры. – Заклятие влечения, наложенное ведьмами, оставило твое тело, когда Апофис решил тебя наказать.

Значит, реакция на Деметрия действительно была ее собственной. Изадора вздохнула чуть легче, хотя и не испытывала полной уверенности. Но тут возникла другая мысль.

‒ Аид сказал что-то о проклятии суженых. Он же не имел в виду?..

Мойра подняла брови с проседью.

У Изадоры перехватило дыхание. Она не могла поверить в то, что думает об этом, не говоря уж о словах.

‒ Он ведь не может считать, что Деметрий – это мой суженый, правда?

‒ Арголейцы, даже принадлежащие к царской семье, не имеют суженых. Ты это знаешь.

Не имеют. Это касается только аргонавтов. А благодаря Гере, суженые призваны стать проклятием, а не благословением.

Разочарование явилось стремительным и всепоглощающим. Столь же стремительным, как клинок в груди. И совершенно неожиданным. А она хотела стать его суженой? Это просто...

‒ Ты выбираешь того, кого хочешь, ‒ продолжала мойра. – Но для Деметрия... существует лишь одна, которую он не может отвергнуть.

Глаза Изадоры медленно расширились. Она вновь подумала о своей ночи с Деметрием. О борьбе, которую он вел с тем, чего, казалось, желал, но сомневался, что заслужил. О всех тех случаях, когда он спасал принцессу и удостоверялся, что она в безопасности. Даже когда она этого от него не хотела.

Она. Именно ее он не мог отвергнуть.

Иза проглотила комок в горле.

‒ Тогда это означает...

‒ Именно то, что означает. И жутко злит Аида, поскольку он не может проникнуть в подсознание избранницы героя в то время, когда ее хранитель при ней.

Ее герой. При этой мысли сердце екнуло в груди Изадоры. Так вот что он делал всю последнюю неделю? Охранял ее? На этой неделе арголейка видела сны об Аиде – ужасные сны, как всегда, ‒ но они не затягивались, как обычно. А по утрам не возникало остаточного эффекта. И это из-за Деметрия, поняла принцесса. Из-за того, что он охранял ее покой, спал рядом, держа вдалеке хозяина Преисподней, хоть и не подозревал об этом. И хотя Иза не понимала, почему аргонавт продолжает пытаться отталкивать ее жестокими словами, она знала, что он не смог бы этого сделать. Не полностью.