Меч ангелов (ЛП) - Яцек Пекара

Все, что я говорил, было сказано искренне и полностью правдиво, но я также был уверен, что Святой Официум с большим энтузиазмом и радостью изучит силу ведьмы, владеющей обширными знаниями и использующей неизвестные инквизиторам заклинания. Итак, и таким образом Карла могла внести свой вклад во славу Божию.

– Мордимер, во имя меча Господня! – В её глазах я впервые увидел беспокойство. – Ты с ума сошёл! Ты действительно думаешь, что осуждение меня на страдания и смерть – это доказательство любви?

– А разве хирург не отрезает конечность, в которую попала плохая кровь, чтобы спасти жизнь пациента? – спросил я.

Я сжал её лицо ладонями и поцеловал её прямо в губы. Она не сопротивлялась, но и не ответила на поцелуй. Её губы были холодны, чудно блестящие глаза печальны. Быть может, я мог бы полюбить такую женщину, как она, но эта мысль только усилила мою грусть.

– Я знаю, сейчас ты меня ненавидишь, – сказал я, чувствуя тяжесть на сердце. – Но я верю, что когда-нибудь это изменится.

Я верил в эти слова, поскольку знал себя и моих братьев-инквизиторов. Так что я был уверен, что моя спасительница умрёт не только смирившись со своей судьбой (ибо это, в конце концов, не то, чего мы хотели), но и исполнившись сладкой благодарности.

Я встал, посмотрел на неё и грустно улыбнулся своим мыслям. Карла была красива и мудра. Быть может, несмотря на занятия тёмными искусствами, не была окончательно испорчена. Но я помнил слова Писания, которое в своей неизмеримой мудрости говорило:

Да не будете вы иметь лицеприятия.

Я всегда помнил об этих словах и всегда черпал в них утешение в минуты испытаний, подобных этому.

– Мордимер! – Её голос полосонул как кнут, и я обернулся на пороге. – Когда выйдешь отсюда, подумай над своими словами. Над бреднями о спасении моей души, милости, которую мне оказываешь. – Она яростно пожала плечами. – Представь себе, мой идеальный инквизитор, что отправляешь на костёр собственную мать во имя той любви, о которой столько говорил?

Я непоколебимо смотрел на неё. Она впилась в меня пылающим взором, который в определённый момент угас. Она откинулась на постель.

– Мордимер, ради Бога, – проговорила она глухо.

– Именно так, Карла, ради Бога, – ответил я и вышел.

Думаю, из соображений безопасности мы не должны были выезжать на эту поляну. Но спокойствие летнего дня, запах нагретой солнцем травы, щебет птиц – всё это усыпило бдительность вашего покорного слуги. В конце концов, я всего лишь слабый, сентиментальный человек, способный без остатка отдаться чарам момента и очарованию природы. А когда я увидел возникающих из-за стены деревьев трёх всадников на коричневых конях, было уже слишком поздно. Впрочем, мы в любом случае не собирались сражаться или убегать от инквизиторов из наисекретнейшего Внутреннего Круга. Ну, а если бы пришельцы были нашими врагами, то этот луг, конечно, стал бы не лучшим местом для отражения атаки. Правда, близнецы вытащили арбалеты, а Курнос обнажил саблю, но я резко приказал им немедленно убрать оружие. Может быть, из-за солнца они не видели сломанных серебряных крестов, вышитых на плащах всадников, но я видел их весьма хорошо. Откуда я знал, что это не обычные инквизиторы? Ну, я уже имел дело с им подобными, и мог составить граничащее с уверенностью впечатление, что приближаются люди, для которых превратить бедного Мордимера и его друзей в кровавые клочья было не сложнее, чем утереть нос.

Всадники приближались к нам спокойным шагом. Ими командовал полный лысеющий мужчина со вспотевшим лицом, покрытым кирпичным румянцем. Со всей определённостью, он не выглядел как инквизитор, но я уже видел членов Внутреннего Круга Инквизиториума и точно знал, что их нельзя судить по внешности. В конце концов, Мариус фон Бухенвальд – человек, который некогда дважды спас мою жизнь, – напоминал располневшего, обленившегося купца. Но так мог считать только тот, кто не видел, как он умеет сражаться и убивать.

– Здравствуй, Мордимер! – Усмехнулся прибывший. – Арнольд Велроде, к твоим услугам.

Он взмахнул шляпой и вежливо склонил голову.

– Привет от Мариуса, – добавил он. – Он очень сожалел, что не сможет тебя повидать.

– Пожалуйста, передайте ему также мой привет и искренние соболезнования, - сказал я. - Потому что я мог бы, наконец, встретиться с ним, не будучи в пределах лёгкой досягаемости от смертельной опасности.

– Юношеская поспешность суждений. – Покачал головой Велроде. Я видел, что он немного развеселился, и задумался, что на самом деле означали его слова. – Маттеас! – Обратился он к одному из своих людей: – Помоги даме спуститься.

Инквизитор, названный Маттеасом, соскочил с седла и приблизился к нам. Он подал Карле руку, но её запястья были связаны, и она протянула ему обе руки. Маттеас увидел верёвку, нахмурил брови, и я увидел, что он вопросительно посмотрел на ведьму, а она едва заметно покачала головой. Воспользовавшись помощью Маттеаса, она проворно соскочила с коня, и когда она оказалась на земле, инквизитор разрезал её путы извлечённым из-за голенища ножом. Я заметил, что он делал это чрезвычайно осторожно. Они отошли в сторону жеребца, приведённого третьим из прибывших.

– Мы забираем твою… пленницу. – Велроде снова слегка усмехнулся при последнем слове. – Надеюсь, ты не имеешь ничего против?

Интересно, как долго продлилась бы моя жизнь, если бы я заявил, что да, я имею что-то против такого решения. Ха, наверное, не дольше, чем летит болт, выпущенный из арбалета. Как вы, однако, сами понимаете, любезные мои, я отнюдь не собирался проверять реакцию Арнольда Велроде на подобные забавные шуточки.

– Безусловно, нет, – ответил я. – Весьма благодарен.

– О нет, Мордимер. – Замахал он руками. – Это мы искренне благодарны. Ты очень помог нам в том неблагодарном и, не скрою, – он значительно поднял палец, – и не боюсь об этом открыто сказать: очень загадочном деле. До момента появления демона, которое произошло в твоём присутствии, мы не были уверены в природе этой проблемы. Мы надеемся, что ты напишешь подробный отчёт Его Преосвященству с особым упоминанием того факта, что появился новый вид сатанинских тварей, должен признать, крайне опасных… – он вздохнул. – Эти знания, безусловно, пригодятся другим инквизиторам, которые, быть может, не наделены столь богоугодной любознательностью и терпением, как ты. А посему, их святое рвение могло быть использовано во зло.