Меч ангелов (ЛП) - Яцек Пекара

– До Амшиласа далеко, – вздохнул я. – И зачем вам нужен я? Езжайте сами, отдайтесь в руки монахов и все дела...

– Вы не понимаете! – Я думаю, он хотел схватить меня за плечи, но сдержался. – Вы должны защитить меня в эти три дня пути... Он, он... хочет меня убить!

Он почти пищал, а его руки начали так дрожать, что одной пришлось удерживать вторую. Ну, кем бы ни был этот человек, он, безусловно, верил в собственные слова. Хотя, конечно, это не означало, что и я должен был всерьёз в них поверить.

– Успокойтесь, – сказал я мягко. – И расскажите мне: кто вас хочет убить?

Он испуганно огляделся.

– Он, – прошептал он. – Демон.

– Ах, да... Демон... – повторил я. – Ну, это меняет дело! У вас есть в Горлитце какая-нибудь родня?

– Родня? – Он поморщился. – А что родня... – он замолчал. – Всё ещё не верите мне. – Он тяжело оперся о ствол дерева. – Вы думаете, что я сумасшедший, не так ли? И вы правы, меч Господень! Я сумасшедший, или, вернее, я был сумасшедшим, когда... – Он судорожно перевёл дыхание, вонзая ногти в кору. Я заметил на его пальцах желтоватые пятна, возможно, полученные при работе с алхимическими реагентами. – Но это ничего не меняет, – добавил он более спокойным тоном. – Ну, хорошо, дайте мне минуту, чтобы я мог вас убедить.

– Ну что ж, прошу. – Согласился я и с надеждой взглянул на небо, чтобы посмотреть, не начало ли солнце клониться к закату. Не начало.

– Меня зовут Казимир Нейшальк, и я был доктором богословия императорского университета, – сказал он, подтверждая мои предположения о его профессии и откуда он мог знать названия запрещённых произведений. – Не буду вдаваться в то, как и почему я познакомился с тайными искусствами. – Я обратил на него взгляд, но он смотрел куда-то мимо меня. – Важно лишь то, что я совершил ошибку, инквизитор. Я заключил договор с силами, которые теперь не могу обуздать. Моя жизнь не стоит и фунта шелухи, и я не думаю, что без вашей помощи переживу даже эту ночь.

Он закусил губу так сильно, что выступила капелька крови.

– В обмен на защиту я поделюсь моими знаниями с монахами из Амшиласа, – сказал он, тяжело вздыхая. – Расскажу всё. От кого получил книгу, кто был моим учителем, какие заклинания я использовал... – он снова вздохнул. – Я скажу всё, что только потребуют. В обмен на жизнь.

– Прежде чем мы перейдём к тому, что вам грозит, позвольте задать несколько вопросов...

Он молча кивнул.

– Вы читали произведение Ахмади в оригинале, в латинском или греческом переводе?

– Все три.

– Так скажите мне, пожалуйста, кто в арабском издании назван Королём Демонов, что в латинском и греческом издании тщательно изъято?

– Иисус Христос. – Он пожал плечами. – Но вы ошибаетесь, говоря, об изъятии. В латинском варианте оставлены инициалы: И. Х.

– А какими буквами записано имя Господа нашего в оригинале?

– Не буквами, – буркнул он. – Аль Ахмади изобразил фигуру на кресте, заменив имя рисунком.

– Вы не должны были этого знать, - медленно произнёс я.

– Не должен был, - признал он. - Если бы не видел собственными глазами.

– Как вы добрались до дуба друидов?

– Через бездну крови, хаоса и боли, – ответил он, морщась, будто воспоминая неприятные события.

– Каким испытаниям вас подвергли?

– Никаким. Путешествие к дубу само по себе испытание.

– Как выглядит дуб? Сколько человек нужно, чтобы обхватить его ствол? Намного ли он больше того, возле которого мы стоим?

– Дуб это лишь символ. Это бесформенное пятно мрака, в котором магические руны сияют светом, сотканным из глубочайшей черноты. – Глаза чернокнижника, ибо теперь я знал, что он действительно чернокнижник, вспыхнули от этих воспоминаний. – Из черноты, какой человек не в состоянии себе даже представить.

Я кивнул.

– В таком случае вы добились, чего хотели, доктор Нейшальк. Именем Святого Официума я арестую вас и обвиняю в причастности к запрещённым практикам перед лицом нашей святой матери Церкви, единой и истинной.

Он с облегчением вздохнул и радостно улыбнулся. Должен признать, что я впервые столкнулся с подобными признаками благодарности у арестованного. Ну что ж, человек учится всю жизнь, и, к тому же, не я ли подумал не так давно, что мир иногда полон удивительных сюрпризов?

– Подготовьтесь хорошо, – сказал он, кутаясь в шерстяной плащ, хотя вечер был тёплым. На голову он глубоко надвинул шляпу с широкими полями.

Мы мчались весь день, и наши лошади стояли сейчас, едва сипя, под клёном. Нейшальк заявил, что ночное путешествие будет опасно, и я признал, что он прав. Если он действительно вызвал демона, жаждущего теперь его крови, то никто иной, как ваш покорный слуга, должен будет этому демону противостоять. Была какая-то ирония в том, что я – инквизитор Его Преосвященства епископа Хез-Хезрона, слуга Божий и молот ведьм (ибо так нас называли) – должен защищать жизнь проклятого отступника, мага, занимающегося тёмными искусствами и обрёкшего свою душу на вечную погибель.

Я подбросил дров в костёр и сделал несколько глотков вина из бурдюка.

– Вы справитесь? – спросил он прерывающимся голосом. – Это в ваших силах?

– С Божьей помощью, – проворчал я. – Но если вы меня разочаруете, уж поверьте, устрою вам ад похуже, чем демон, о котором вы рассказываете.

Он молчал довольно долго, и, наконец, снова начал теребить седеющую бородку.

– А как вас зовут? Если можно узнать…

Действительно, в ходе предыдущего разговора я как-то не подумал представиться Нейшальку, ибо был слишком поглощён проверкой его знаний, а потом мы молча гнали во весь опор через лес, чтобы оказаться как можно ближе к Амшиласу.

– Мордимер Маддердин, – сообщил я. – Лицензированный инквизитор Его Преосвященства епископа Хез-Хезрона.

– Ох. – Он обратил на меня взгляд. – Я о вас слышал…

– В самом деле?

– И о том, что вы друг друзей…

– Иногда я оказываю помощь людям, которые в ней нуждаются, если только это не противоречит моим служебным обязанностям, – неохотно объяснил я, ибо не желал, чтобы люди, подобные Нейшальку называли меня другом друзей.

Я посмотрел в вечернее пасмурное небо, и удивился, что после столь солнечного дня так быстро набежали облака. Серебряный, напоминающий сломанный пополам динарий, полукруг месяца поминутно исчезал в сером мареве.

– Сядьте ближе ко мне, – приказал я, чувствуя тревогу.

Маг с готовностью воспользовался приглашением.

– Вы чувствуете это? Чувствуете? – зашептал он лихорадочно и обхватил руками колени.

Что-то приближалось. В этом я был уверен. Я закрыл глаза и начал молиться, чувствуя, как с каждым произнесённым словом у меня прибавляется сил, а моё сердце и разум наполняет спокойствие. И вдруг он появился. Не видно было ещё его физического присутствия, на нас не пала тень, мы не услышали неожиданного шума, а стеблей травы не сминали невидимые ноги. Но мы оба – и я, и Нейшальк – знали, что мы уже не одни на этой маленькой полянке, скрытой в глубине леса.