Лучший из врагов - Вэл Корбетт

— Это называется профессиональной журналистикой, сынок. Поэтому я здесь, а ты — там.

Глава двадцать вторая

Ангус задумчивым взглядом обвел убогую обстановку гостиничного номера с выцветшими шторами, которые не сходились в центре окна, и прожженным в нескольких местах ковром, на который один из постояльцев, вероятно, бросал окурки.

Он тяжело вздохнул. Он только что поговорил по телефону с расстроенной тетей Мюриел, которая пожаловалась, что репортер из «Кроникл» по-прежнему дежурит у ее двери после того, как она отказалась разговаривать с ним.

— Я ничего ему не сказала, но он заявил, что не уйдет, пока ты не дашь интервью газете. За меня не беспокойся. От меня он ничего не добьется.

Долго сдерживаемый гнев Ангуса выплеснулся наружу. Как смеют эти проклятые репортеры торговать его именем на страницах своих газет под броскими заголовками, и все ради чего? Чтобы привлечь читателей на день-другой. Он и его тетя Мюриел стали пешками в их подлой игре.

Он рассказал своей тете, как Ванесса попыталась разжалобить его грустной историей о том, как молода и одинока она была, когда родила его, и как она отказалась назвать ему имя его родного отца. Даже сейчас она ставит свои интересы и интересы Филипа Локхарта превыше всего, с горечью сказал Ангус.

Мюриел постаралась успокоить его.

— Оставь это дело, Ангус, — посоветовала она. — Возвращайся домой. — Но она не могла не заметить решительности в его голосе, когда он сказал, что не вернется, пока точно не узнает, что представляют собой его родители.

Ангус лежал на кровати и смотрел в потолок. Он должен оставить сообщение Филипу Локхарту у него дома — и на этот раз принести его лично. Как он сможет узнать его домашний адрес? Для «Кроникл» это не составило бы труда, подумал он. Он не мог опять поехать в Хитгейт и попытать счастья на его избирательном участке. В приемной министерства ему явно не помогут. Обдумывая все возможные пути, он внезапно нашел решение. Он посмотрит в справочнике «Кто есть кто». Он был уверен, что министры не дают свой домашний адрес, но Филип Локхарт был назначен совсем недавно. Стоит попытаться.

Администратор гостиницы объяснил ему дорогу в ближайшую публичную библиотеку, и вскоре Ангус уже листал последнее издание «Кто есть кто».

В длинной статье о Филипе перечислялись все его достижения, но Ангуса интересовали только подробности личного характера: «Женат. Первая жена — Ванесса (урожденная Форрестер), две дочери; вторая жена — Шарлотта Габриэлла (урожденная Миллс), одна дочь». Оказывается, кроме двух родных сестер у него есть и одна сводная. Удача улыбнулась Ангусу. В конце был дан лондонский адрес Филипа.

Ангус переписал его. Где, черт возьми, находится этот Пимлико?

Чарли не могла сосредоточиться во время заседания редакционного совета студии.

Слишком многое зависело от ее предстоящего ленча с Эми. Если во время их встречи что-то пойдет не так, Филип не простит ей вмешательства в это дело. Тем более что она решила действовать, не посоветовавшись с ним.

Этот ленч организовать было нелегко. Эми не отвечала на ее звонки, и в конце концов Чарли написала ей в Кембридж короткую записку с просьбой ответить и отправила специальной почтой. В следующий раз, когда она позвонила, Эми взяла трубку и, к радости Чарли, согласилась с ней встретиться. Наверное, в моем голосе звучало неподдельное беспокойство, подумала Чарли. У этой девушки железная воля. Чарли впервые решила вмешаться в дела отца и дочери — она не могла себе представить, как эти двое будут стоять друг против друга в Высоком суде. Она должна это предотвратить.

Настроение Чарли не улучшили язвительные замечания Тома Левина. Он был вторым человеком в лондонской редакций Американской телерадиовещательной сети. С тех пор как было объявлено о выборах, работать стало тяжелее. Будучи англичанкой, обучавшейся в Америке, Чарли отвечала за спецвыпуски, посвященные выборам в Великобритании, а Тому это не нравилось. Он считал, что она получила такое задание только благодаря тому, что была замужем за британским министром. Он игнорировал, в отличие от их американских боссов, тот факт, что она хорошо справилась с освещением предыдущей избирательной кампании в Англии, хотя тогда она еще не была женой Филипа.

Нынешняя предвыборная кампания была для Чарли утомительной. Кроме своей основной работы и занятий с ребенком, она как жена министра должна была появляться теперь на многочисленных митингах, устраиваемых по вечерам и уик-эндам, да и Филип теперь почти не бывал дома.

На все мероприятия Филипа как министра обычно отвозил шофер, а Чарли приходилось добираться поездом или самой вести машину. А это все отнимало время и силы, которых ей и так не хватало. Накануне вечером Филип выступал в Бирмингеме, а сегодня ожидался многотысячный митинг в Манчестере. Чарли получила личное приглашение присутствовать на обеде с премьер-министром — важное событие, как предупредил ее Филип. У нее не будет времени, чтобы заехать домой. Им с Филипом придется провести ночь в гостинице. Чарли ненавидела спать в незнакомом месте и, более того, находиться вдали от Миранды. Она делала этого только в крайних случаях. Она взяла с собой необходимые вещи, чтобы сразу ехать на вокзал Юстон. Но если все пойдет по плану, то ей, возможно, удастся выкроить время, чтобы забежать домой повидать Миранду.

Элен, няня Миранды, была раздосадована тем, что ей придется опять тратить вечер на то, чтобы сидеть с ребенком. Стоило ли приезжать из Новой Зеландии, жаловалась она, чтобы проводить вечера точно так же, как дома? Чарли неожиданно для себя резко поговорила с девушкой.

Сейчас она пыталась выбросить из головы терзавшие ее проблемы и сосредоточиться на том, что они обсуждали на совещании.

— Мы слишком подробно освещаем эти выборы, — опять заговорил Том Левин. — Вчера мы потратили на них пять минут эфирного времени. В Нью-Йорке оставили только тридцать секунд. По кабельному телевидению это событие лишь упомянули, а Си-эн-эн передали об этом только по восьмому каналу. В Штатах считают эту тему скучной. Если ты думаешь, что мою мать в Пеории интересуют выборы в Англии, то ты заблуждаешься. В них нет ничего захватывающего, а большинство кандидатов никому не известны. Тетчер, по крайней мере, привлекательная женщина и все ее знают. — Том посмотрел прямо на Чарли. Он не сказал ничего нового для нее, но сегодня ей особенно хотелось, чтобы он поскорее заткнулся.

— Я получаю указания из отдела политических программ в Нью-Йорке, Том, а не от тебя, — сказала она, собирая свои бумаги. На стене висело табло, показывавшее время в разных редакциях их компании по всему миру. По лондонскому времени было половина первого. До встречи с Эми осталось совсем немного.