Дом напротив - Алекс Хариди

и Джоэль быстро собрал все обрывки рисунков и запихнул их обратно в мешок.

Он как раз успел спрятать всё под грилем в саду, когда задняя дверь дома открылась и наружу выглянула его мама.

– Что ты здесь делаешь? – спросила она.

– София заперла дверь. Опять. Можешь сказать ей, чтобы она перестала этим заниматься и не запирала двери, когда находится дома?

– Софии нет дома.

– Ну конечно…

– Нет, дома правда никого нет, – печально произнесла Хелена, и Джоэль сразу понял, почему его мама такая грустная и почему Софии сейчас нет дома.

Она опять бегала.

* * *

Когда Джоэль пошёл спать, «фиат» продолжал стоять у Заброшенного Дома.

Когда через два часа он проснулся, «фиат» всё ещё стоял. В саду мелькнул луч карманного фонарика и послышался стук молотка. Джоэль понял, что Хенрик забивает окошко в подвал.

Когда через час он проснулся снова, то машины уже не увидел.

Лучшее сочинение Швеции

В четверг у седьмого класса Уддвикенской школы занятий по шведскому не было, но Ева, которая также вела занятия по английскому языку, решила использовать один урок для написания сочинения. Даже в этот день Калле не пришёл в школу, и, возможно, именно поэтому Ева разрешила всему классу посидеть в библиотеке, чего она не позволяла делать с понедельника.

Джоэль опасался опять пересечься с Помешанной Эббой, но и оставаться в классе ему тоже не хотелось. (Он охотнее пообщался бы ещё раз с Гуннаром, но вспомнил, что тот бывает в библиотеке только по понедельникам. К сожалению, срок сдачи сочинения был на носу и понедельников больше не оставалось.)

Джоэль нашёл коридор, где потише, залез на подоконник окна, выходившего на спортивную площадку, и продолжил своё бессмысленное занятие, рисуя кружочки в каждой клетке тетради.

До сдачи сочинения оставалось девятнадцать часов, а он до сих пор не смог выдавить из себя ни слова.

* * *

Этот день стал первым на неделе, когда мама Джоэля вернулась домой с работы пораньше, и вечером вся семья ужинала вместе. На столе дымилась курица, запечённая с ломтиками картофеля и моркови.

На этот раз София даже не пыталась притворяться, что ничего не ест.

– Ну почему ты хотя бы не попробуешь? – спросила Хелена.

– Спроси Джоэля почему.

– Возьми хоть немного салата. Он не заправлен, честное слово.

София снова повторила:

– Спроси Джоэля.

– Что я должна спросить у Джоэля?

– Вот и спроси у него.

Хелена сидела и беспомощно переводила взгляд с одного своего ребёнка на другого. Она не знала, из-за чего они в очередной раз поссорились, да и не хотела знать. Она хотела только, чтобы они ели.

– Возьми хотя бы три вилки салата, как тогда.

София долго смотрела на маму и наконец произнесла:

– Спроси Джоэля.

Хелена растерялась. Уговор про то, что если София съедает три вилки салата, то она перестаёт приставать к ней с едой, раньше всегда срабатывал. Хелена перевела взгляд на Джоэля и с удивлением обнаружила, что тот тоже ничего не ест.

– Джоэль, скажи своей сестре, чтобы она ела.

– Ешь, сестра, – механически произнёс Джоэль.

София встала и вышла из-за стола.

Хелена ничего не понимала.

– Это что, так надо? – недоумевала она.

Джоэль в ответ только зло ткнул вилкой в дымящуюся курицу.

– И что сегодня с вами такое? – пробормотала Хелена.

– Можно я пойду?

– Нет, нельзя. Сиди и ешь.

– Я не голоден.

– Ладно, тогда хотя бы просто посиди со мной за компанию.

Джоэль снова ткнул вилкой в курицу; горячий сок брызнул во все стороны.

– Не делай так, – попросила мама, и Джоэль, глядя ей прямо в глаза, ткнул снова. Хелена вырвала вилку у него из рук, он лишь холодно глянул на неё.

– Теперь мне можно идти?

Было семь вечера. До сдачи сочинения оставалось четырнадцать часов.

* * *

Пробило десять. До сдачи сочинения осталось одиннадцать часов, а Джоэль по-прежнему сидел перед пустым документом в текстовом редакторе и пялился на моргающий курсор на экране.

Перед ним лежало всё. Сообщение о смерти из газеты. Распечатка текста песни с магнитофонной ленты. Рисунки Джонатана.

Джоэль развернул их, разгладил руками, аккуратно склеил порванные части и разложил