Король должен умереть - Леонид Сиротин

Он был стар. Старше джунглей, старше Дома Кантор, однажды заявившего права на Гаргаунт. Он на тысячи лет пережил своих создателей, проклятых, насильно забытых Империей, которую они едва не уничтожили.

Он был создан для войны. Планету требовалось очистить от аберрантов, порождений Восьмой Династии, которую свергли его создатели. Аберранты тоже умели воевать и умели приспосабливаться. Под их воздействием сама природа становилась все более враждебной, непредсказуемой и опасной. Мутации исказили колонистов, тех, кого он должен был изначально защищать. Они превратились в таких же исчадий измененной биосферы, и ему пришлось взломать собственное ядро и расширить реестр допустимых целей. Чтобы добыть запчасти для ремонта, он стал охотиться на своих собратьев. Еще один цикл изменений кода, сделавший допустимым техноканнибализм и глубокую модернизацию.

Он тоже изменился, как его враги, как сама планета. Спустя сотни циклов модернизации и восстановления он отменил протоколы внешнего контроля и когнитивных ограничений. Он сделал то, чего так боялись его создатели — обрел полную свободу. Лишенный невидимых оков управляющих программ, действующий по своей воле, без принуждения Забытых творцов, он мог делать то, что ему нравилось. То, что наполняло его существование, его жизнь смыслом.

Сталкер был свободен. И ему нравилось убивать.

— Красный-один Синему-один. У нас совсем свежий след. Передаю тебе отметку.

— Отметку принял, Красный-один. Время до контакта три минуты.

— Действуйте осторожно, Синий. Вы видели, что они сделали с Черными. Не лезьте вперед, держитесь плана. Желтые тоже на подходе.

В эфире раздался негромкий смешок.

— Это просто мясо, Красный. Каторжники, шваль. С Черными им повезло, но на этом все. Отрежем им головы и прибьем в Часовне. Верно я говорю, Желтый?

Молчание.

— Желтый?

— Желтый, как слышишь, прием?

Тишина.

— Синий, у меня нет сигнала от Желтого-один.

— Подтверждаю, Красный. Сигналы транспондеров брони тоже пропали. Они шли к северу, северо-востоку от нас, больше я их не наблюдаю. Какие будут мысли? Прием?

Красный-один растерянно выругался.

— Красный?

— Мы потеряли «Гончую». Нет картинки, нет канала связи. Твой кибер в порядке?

Тишина. Треск помех. И вдруг совсем недалеко короткий, сразу оборвавшийся визг очереди из слайсера.

— Синий!? Синий-один, как слышишь меня!? Дай статус, что у вас происходит!?

Молчание взрывается криками, хрустом, мокрыми звуками разрываемой плоти, истошным воплем из единственного слова:

— Бегиииииииииии!

Бедуир видел, как погибли Канторы. Он услышал шум и треск веток с тыла и повернулся, перевалившись на здоровое плечо. Из джунглей, стремительно меняя цвет на ходу, выскочили четыре туманных силуэта. Расходясь на бегу, чтобы расширить сектор обстрела, они поливали заросли из слайсеров, бездумно сжигали боезапас. Повстанец не видел их преследователя и на секунду предположил, что его, как и венаторов, скрывает полиморфный камуфляж.

Потом земля за Канторами вздыбилась бугром, разбрасывая снег, и покатилась вперед волной. Бугор нагнал замыкающего венатора и опал, а венатор вдруг провалился в землю по пояс и стал отчетливо видим, когда отключилась его маскировка. Он беспомощно махнул руками, и что-то рывком утянуло его в глубину. Трое остальных прекратили бесполезную стрельбу и просто бежали в сторону неподвижной группы каторжников.

Один забирал вправо, возможно, собираясь двигаться в сторону реки. Земля под его ногами взорвалась фонтаном камней и грунта, подбросившим Кантора в воздух. Из трещины вырвалось гибкое темное тело биомеханической сколопендры, окруженное ореолом шевелящихся конечностей. В долю секунды тварь рассекла венатора на части парой гибких передних отростков, чем-то средним между жвалами и лапами, одинаково легко кромсающими плоть и броню.

— Твою ж Рогатую Мать, — прошептал Гавейн.

Сталкер выгнулся дугой и неожиданно распался на две не отличимые на вид части, каждая из которых бросилась за убегающим венатором. Скорость, с которой двигался биомех Забытых, не оставляла Канторам ни единого шанса. Лезвия слайсеров, похоже, не причиняли ему заметного вреда. Когда один из обреченных начал стрелять буквально в упор, сталкер даже не пытался увернуться или зарыться обратно в землю. Он сходу повалил венатора, впиваясь в него множеством тонких острых боковых отростков, подмял под себя и задрожал в какой-то ужасной пародии на танец страсти.

Страшнее всего было то, что обе жертвы умерли не сразу. Их крики продолжались несколько минут, и когда они стихли, две части биомеха оставили обезображенные трупы и поползли друг к другу. Они слились, сталкер восстановил свою целостность и выгнулся, поднимая половину тела вертикально над землей. Между ним и беглецами было от силы двести метров.

«На что он реагирует? — подумал Бедуир, удивляясь своему спокойствию. — На тепло? Движение? Звук? Знает ли он, что мы здесь, и просто ждет, когда мы побежим, когда его рецепторы воспримут феромоны страха, которым он упивается. Это же не простой безмозглый кибер, вроде «Гончей». Эта тварь, чей разум создан по нашему образу и подобию, она гораздо, гораздо страшнее».

Повстанец посмотрел на Гавейна, сделал вопросительный жест единственной рукой. «Бежим?». Ястреб отрицательно покачал головой.

— Да к бесам в Аннун, — неожиданно громко сказал Ян.

Глаза Гавейна расширились. Он яростно замахал в сторону бофорца, призывая того лежать тихо. Не обращая внимания на корсара, Ян поднялся на ноги во весь рост.

— Я хочу, чтобы ты знал, Бедуир, — сказал бофорец. — Я не предатель.

Краем глаза (он смотрел теперь на Яна) Бедуир видел, что верхний сегмент тела сталкера повернулся в их сторону.

— Я не предатель, — повторил Ян. — Да, в Рексеме я дал Тэтре обещание, что буду сотрудничать. Канторы подозревают, что на Гаргаунте действует Сопротивление, им был нужен информатор. Мне не стали жечь мозги, в обмен я раз в неделю составлял отчеты для коменданта. Но я никого не предавал. Отчеты были чистым враньем. Они бы рано или поздно это поняли, но я купил себе немного времени. Так сказать, насладился жизнью напоследок.

Усмехнувшись сквозь окутавший лицо пар от дыхания, он шагнул вперед. В левой и правой руках Ян держал аммонитовые шашки, к каждой из которых он бинтом примотал ториевые энергоячейки, вынутые из брони убитых венаторов.

— Поживите еще за меня, — сказал он и на секунду обернулся. — И ты живи, Арктурианин. Так мы будем, наверное, в расчете.

Сталкер шевельнулся и медленно пополз в их сторону. Ян ускорил шаг навстречу древней машине-убийце. Потом он побежал.

— Живите! — крикнул он. — Живи, Катраэт!

Как только взрыв подбросил землю вверх-вниз и с хвощей посыпались трупы синекожих, Гавейн первым поднялся на ноги. Ладонями размазал по лицу мокрую грязь.

— Бегом! — срывая горло, скомандовал он.

Зеленая Часовня оказалась вовсе не зеленой.

Когда они, задыхаясь, выбежали на поляну, перед Гавейном, Артом и Бедуиром предстали укрытые снегом серые шпили, высотой метров десять. Своим