Адмирал - Михаил Михеев

Однако такая ситуация не могла длиться до бесконечности. В конце концов, британцы приближались, а корабли немецкой эскадры, напротив, выходили из зоны, в которой могли работать максимально эффективно, поэтому новый поворот, снова влево, и корабли по очереди ложатся на контркурс. Замыкающий колонну «Гнейзенау» еще только ложится в циркуляцию, а «Бисмарк» и «Тирпиц» уже ведут огонь, разве что повернувшись теперь к противнику не правым, а левым бортом. Вновь проход, поворот…

Согласно плану Колесникова, стальная змея немецких кораблей так и должна была вилять перед носом противника, расстреливая их продольным огнем. И эффективность такого маневра британцы почувствовали на себе. Уже к моменту второго разворота в идущий головным «Нельсон» попало четыре снаряда, вышла из строя одна из башен, возник пожар. Бахрам остался без мачты, а с ней за борт рухнули и пирамиды облеплявших массивную конструкцию надстроек, что разом нарушило управление огнем. Остальные отделались, скорее, косметическими повреждениями, но попятнаны были все.

Для немцев пляски тоже не прошли даром, однако по сравнению с тем, что получили англичане, это было мелочью. Прилетел шестнадцатидюймовый снаряд в «Бисмарк», потом еще один, но уже пятнадцатидюймовый. Один снаряд получил «Гнейзенау». Оба корабля серьезных повреждений не имели, спасло пусть и старомодное, но мощное бронирование. Остальным не досталось и того, все же превосходство в артиллерии сразу же давало о себе знать, и если уж традиционно самый обстреливаемый флагман отделался малой кровью, то остальным угрожали разве что случайные попадания.

К сожалению, до бесконечности так продолжаться не могло. Уже на втором развороте начал вываливаться из строя «Ришелье», и с трудом удалось сохранить порядок, а затем и сами британцы, сообразив, что тупое движение вперед может привести разве что на дно, стали поворачивать вправо. У них это получилось куда более ловко и быстро, чем у Колесникова, – все же сплавана английская эскадра была как надо. Поворот «все вдруг», потом выровнять строй – и все.

Однако здесь британцы просчитались. Явно рассчитывая, что удастся свести сражение к классическому «линия против линии», где они со своими сорока двумя орудиями и преимуществом в калибре имели неплохие шансы, они не учли преимущество немцев в скорости. А может, и учли, только противопоставить ничего не смогли. Немецкие корабли просто легли на пересечку их курса, выжимая из своих машин все, что могли. И кроссинг им вновь удался, разве что дистанцию пришлось резко сократить, что привело к повышению числа попаданий, причем с обеих сторон. Ну а дальше сработал план «Б», который Колесников и Жансуль обсуждали вчера половину ночи.

Пытаясь парировать действия немцев и удержать выгодную для себя позицию, британский командующий начал забирать все дальше вправо. Теоретически действие вполне верное, немцам приходилось описывать окружность значительно большего радиуса. Много лет назад русский адмирал Витгефт в сражении с японцами применял этот прием вполне успешно. Вот только Колесников, во-первых, имел преимущество не в два-три узла, а во все десять и, вдобавок, не боялся сходиться, если надо, на пистолетный выстрел. Ну и, кроме того, он не зря организационно разделил свои линейные силы пополам.

Итак, две эскадры сошлись в клинче. «Нельсон» горел от носа до кормы, потерял уже две башни и сильно осел на нос. «Бисмарк» опасно кренился, горел, правда, не так интенсивно, но огонь линкора пока что не ослабевал. Остальным участникам побоища тоже досталось. Однако главное, на закутанном в густое облако дыма британском флагмане просто не увидели вовремя, что линейные крейсера «оторвались» от немецкого строя и начали свой собственный маневр. Поворот, который неминуемо приводил их очень близко к британской эскадре, только не спереди, а позади ее арьергарда.

Один за другим четыре корабля прошли в какой-то паре миль позади до сих пор пребывающего в положении наименее обстреливаемого корабля «Ройял Соверен». Теоретически британский линкор со своими восемью пятнадцатидюймовыми орудиями был сильнее любого из них. По факту же, когда тебя в упор начинают ломать больше трех десятков орудий главного калибра, не считая всякой мелочи, а ты на это можешь отвечать только огнем двух кормовых башен, иллюзия собственной исключительности истаивает, как дым. Спустя всего несколько минут засыпанный немецкими снарядами, уже не отвечающий на обстрел линкор потерял управление и вывалился из строя. Жансуль оказался на высоте, и сосредоточенный огонь его группы был чудовищно эффективен.

Пока в «хвосте» британской колонны линейные крейсера, пожалуй, впервые в истории используемые по прямому назначению, избивали один линкор и готовились взяться за второй, в рубке «Бисмарка» Колесников жестоко кашлял от проникающего всюду дыма. Как ни странно, сквозь эту завесу еще можно было что-то различить, и управление боем не было потеряно. И Колесникову удалось во всей красе увидеть впечатляющее зрелище, о котором положено рассказывать детям и внукам до конца жизни.

Вначале из уже не действующей носовой башни «Нельсона» вырвался сноп огня. Многотонную конструкцию приподняло и отшвырнуло в море, а затем вся носовая часть линкора исчезла в яркой вспышке. То ли очередной снаряд, то ли просто пожар добрался до погребов, и в результате силой взрыва у линкора, без того серьезно поврежденного, полностью оторвало носовую часть. Переборки на значительном пространстве оказались разрушены, и океан ринулся внутрь корабля. Некоторое время линкор еще боролся, в конце концов, такие гиганты мгновенно не тонут, но затем «Нельсон» вдруг резко осел, корма его встала почти вертикально, демонстрируя всем желающим бешено рубящие воздух винты. Еще минута – и охваченная пламенем стальная башня скользнула вниз. Раскаленные борта шипели, соприкасаясь с водой, и немногочисленные успевшие выбраться из стального нутра люди горохом сыпались в черные штормовые волны. И лишь изорванный ветром и осколками флаг на мачте по-прежнему гордо развевался. Корабль уходил непобежденным, он отдал своей стране все, что мог, кто сумеет – пусть сделает большее.

На миг стихийно замершее сражение возобновилось с еще большей ожесточенностью, но прежней стройности в нем уже не было. Британская эскадра фактически лишилась управления, а немцам пришлось срочно выводить «Бисмарк» из боя – еще несколько хороших попаданий, и остойчивость корабля грозила окончательно нарушиться. В стороне горел осевший на корму и практически лишившийся хода «Ройял Соверен», линейные крейсера навалились на «Вэлиент», и тот, поломав строй, развернулся, чтобы встретить их во всеоружии. И встретил, буквально за пару минут удачным залпом превратив в руины «Страсбург». «Тирпиц» и «Ришелье», выбрав себе противников по размеру, сцепились с «Родни» и «Бархэмом». Сражение распалось на мелкие фрагменты, и дальше Колесников принимал в нем участие опосредственно – его флагман в основном отгонял то и дело пытающиеся сунуться в дела «больших парней» немногочисленные британские эсминцы.

Тем не менее, исход боя уже был ясен. Более современные и лучше защищенные немецкие корабли имели серьезный перевес, и примерно через час английский линейный флот перестал существовать, причем устрашенный результатами побоища командир «Ройял Соверен» предпочел спустить флаг. Немцам, конечно, тоже досталось, не все получилось, как планировалось, но главное было сделано. Ну а адмирал Лютьенс в очередной раз подтвердил репутацию непобедимого флотоводца, не потерявшего, в сражениях ни одного корабля.

Он вышел из рубки, втянул ноздрями все еще пахнущий дымом воздух. Пожары уже практически потушили, но все равно то в одном, то в другом месте вдруг начинало разгораться, и все шло к тому, что окончательно справиться с раздуваемым холодным северным ветром огнем удастся еще не скоро. Корабль выглядел жутко, да и самому Колесникову досталось. В ушах звенело – близкий разрыв снаряда контузил, хоть и не сильно, практически всех, кто находился в рубке. Но все это были мелочи, вряд ли заслуживающие сейчас внимания. Главное – они победили.

Адмирал поднял глаза. Ага, как же. Черный флаг не только не сгорел, но и не слишком закоптился. Что же, значит – судьба. Колесников усмехнулся. Теперь придется войти в историю как знаменитому корсару. Только его это сейчас почему-то совсем не беспокоило.

Сражение за Британию длилось еще почти два месяца. Вначале это были полноценные боевые действия, затем редкие перестрелки с разрозненными отрядами. Кого только в них не было – и солдаты из разбитых частей, и местные жители, и американские «добровольцы», которых, случись им попадать в плен, расстреливали сразу же. Держалось несколько анклавов – Лондон, Манчестер, Глазго и несколько городов поменьше. Не потому, что их нельзя было взять – просто Роммель предпочел блокировать узлы сопротивления, а не терять темп и силы при их взятии. Все равно помощи им ожидать было неоткуда.