Героика. Сага о не очень хороших людях - Арсений Цой

тлеющая над свечой бумага. На их краях пылали алые искры. Окутавший беседку плющ обуглился и потемнел.

Держа в руках огнемет, Маурисио уничтожал раскрывшиеся бутоны. Покончив с беседкой, он выбежал на поляну и принялся жечь траву и живые изгороди. Умирающие цветы пищали, словно крысы. С безумным хохотом неандерталец растаптывал те из них, что росли под ногами. Струи огня не давали остальным ни малейшего шанса.

— Господи! — пробормотал Элендил, стоя на четвереньках.

Головная боль понемногу угасала. Вокруг не осталось ни одного не сгоревшего цветка. Предсмертные визги их товарищей доносились словно из-за стены, с каждой секундой становясь все тише и тише.

Сонливость растаяла без следа. В воздухе больше не летала пыльца. Опав на землю, она переменила золотой цвет на темно-серый, напоминая теперь угольную пыль.

— Славься, гоблинский табак! — почувствовав прилив бодрости, эльф поднялся на ноги.

Внезапно он вспомнил о чем-то важном.

— БЕГОНИЯ! — закричал Элендил и побежал на поляну.

Девушка лежала без сознания, сливаясь по цвету с травой, росшей вокруг фонтана. Языки огня медленно подбирались к ее балахону. Схватив Бегонию за ноги, Элендил оттащил ее в безопасное место. Упав на колени, он отвесил ей пару пощечин. Не открывая глаза, девушка недовольно заворчала.

Эльф замахнулся снова, но в третий раз его рука не достигла цели. Вскинув ладонь, Бегония схватила ее на полпути за запястье.

— Что здесь происходит? — спросила она.

Открыв глаза, девушка быстро села.

— Я слышу в своей голове голоса, — добавила она, оглядываясь по сторонам.

— Это цветы, — пояснил Элендил. — Что хоть они говорят?

— Матерятся. На лютине.

Бегония уставилась за спину эльфу

— Дуб. Он горит.

Элендил обернулся. Огонь успел перекинуться с беседки на ветви дерева. Расщепленная крона пылала. Мгновение спустя с громким треском на землю рухнула ее половина.

— Ну что? — сказал подошедший Маурисио, стягивая шарф. Наглая рожа неандертальца светилась от задора. Опустевший огнемет вновь перекочевал ему за спину. — И кто из нас теперь болван? Кто кретин? Скажите спасибо, что я только что спас ваши шкуры!

— Спас?! — язвительно воскликнул Элендил. — Ты уверен?!

Обескураженно почесав затылок, Маурисио огляделся. Вокруг бушевал пожар. Огонь стремительно расползался по саду, сжирая на своем пути траву, кусты и деревья. Воздух потемнел от дыма. Густые клубы тянулись к квадратному небу, загораживая черной пеленой солнце. Золотая пыльца окончательно исчезла. На ее место пришел едкий запах гари.

— БЕЖИМ! — вскочив на ноги, дико завопила Бегония. — УХОДИМ ОТСЮДА, ПОКА НЕ СГОРЕЛИ!

***

— И вот мы снова оказались здесь... — задумчиво произнесла Дана.

Стоя у письменного стола, она разглядывала скульптуру человека в мантии.

«Дедуктивный метод, леди Холмс?» — гласила надпись на его маске.

— Ага, — равнодушно отозвался Хиггинс. Сидя на полу, он опирался спиной о колонну и игрался с неким круглым предметом.

— Логично предположить, что данный зал — это хаб, из которого можно попасть в другие места, — продолжила свои рассуждения магиня. — Отправляет нас туда эта книга.

Она опасливо скосилась на «Уморительные загадки». Лежавшая на краю стола тоненькая оранжевая книжка выглядела нарочито безобидной.

— Угу, — устав вертеть кругляшок между пальцами, коротышка принялся щелчками подбрасывать его в воздух и ловить.

— Каждое новое место, в которое мы переносимся из хаба, представляет собой ловушку. Каждый раз из ловушки можно выбраться, решив встроенные в нее загадки.

— Ого.

— Вопрос заключается в том, сколько еще ловушек нас ждет впереди, прежде чем мы отыщем выход? И существует ли вообще выход с этого острова?

Обернувшись, она рявкнула:

— Хиггинс! Ты меня слушаешь?! Чем ты там занят?!

Застигнутый врасплох коротышка упустил из рук свою игрушку. Отскочив от его ладони, та с громким стуком запрыгала по каменному полу. Приземлившись на ребро, кругляшок покатился вперед и зазвенел, ударившись о сапожок Даны. Физиономия Хиггинса вытянулась, как у застигнутого врасплох карманника.

Девушка опустила глаза. Внизу лежала до боли знакомая монета. Чеканный аверс изображал бородатый профиль в остроконечной короне.

— Минуточку, — сказала она, сев на корточки, — но ведь это же...

Хиггинс кошкой метнулся к столу и схватил лежащую на полу монету. Быстро сунув золото в карман, он распрямился с благочестивым видом.

— Не знаю, о чем ты, — ответил коротышка так, будто только что ничего не случилось.

От негодования лицо Даны потемнело. Распрямившись в полный рост, она встала напротив Хиггинса, сердито уперев в бока руки.

Коротышка безмятежно насвистывал и заинтересованно разглядывал что-то на потолке.

— Это ведь та самая монета?! — прорычала девушка. — Которую ты якобы положил в пасть гаргулье?!

— Может быть... — как бы невзначай ответил Хиггинс, а может быть, и нет...

— Но если она здесь, что же ты на самом деле сунул в рот статуе?!

Коротышка опустил глаза и взглянул на девушку с лицом праведника, которого застали отдающим последний кусок хлеба босым голодным детям. Магиня медленно, но верно закипала.

— Я просто подумал, — переминаясь с ноги на ногу, начал Хиггинс, — зачем жертвовать чем-то ценным, когда можно отдать что-нибудь внешне похожее, но при этом абсолютно бесполезное в реальной жизни...

— О чем ты сейчас говоришь?! — негодующе рявкнула Дана. Внезапное осознание снизошло на нее с любовью и нежностью горного обвала.

Хлопнув себя ладонью по груди, магиня не нащупала ничего, кроме платья.

— ГДЕ МОЯ МЕДАЛЬ?!

Глава 2.15

— А ну стой, засранец! — мстительно крикнула Дана, раскрасневшаяся от быстрого бега.

— Ну надо же! — расхохотался Хиггинс. — Какими грязными словечками не брезгует наша истинная леди!

Объятая священным гневом девушка гонялась за ним вокруг стола. Ликующий коротышка без особого труда улепетывал от магини. Скульптура в мантии взирала на происходящее, как на утренник в сумасшедшем доме. Надпись на ее маске гласила: «Фейспалм».

— Не понимаю, почему ты так злишься, Твоя Светлость?! Все же сработало! Тупая гаргулья приняла ее за монету и открыла нам дверь!

— Это была моя награда! Мне ее выдали за успешное окончание Академии!

— Она была из орихалка! Ты же сама говорила, что это просто медь с