Старый, но крепкий - Макс Крынов

выложенным кем-то доскам и аккуратно пошёл по узкой дорожке, усеянной мусором и нападавшими с верёвок грязно-жёлтыми тряпками.

Район тихий. В поле видимости ни души, глухая тишина изредка нарушалась пьяными выкриками издали — похоже, кто-то гулял с вечера.

Переступая очередную лужу, я услышал свист впереди. Пронзительный, наглый и до боли знакомый.

Сердце неприятно сжалось, чуть ли не на рефлекторном уровне, но я выпрямил плечи, загоняя поглубже страх, доставшийся от Китта. Обуздал порыв дернуться и бежать.

Из тени переулка выступил Асура. Парень казался выше и шире, чем мне казалось. Или так работал глубоко выученный страх?..

Его взлохмаченные черные волосы спадали на лоб, а в глазах плясал дерзкий и злорадный огонёк. На поясе красовался изогнутый кинжал в потёртых ножнах — скорее для вида, чем для дела, но всё же что-то новенькое. Обычно ему хватало кулаков — они уже не раз отправляли Китта к лекарю.

— Вот ты и попался, — Асура ехидно оскалился. — Прячешься от старых друзей? Ты видимо забыл, что должен развлекать нас?

За спиной у Асуры появились ещё две тени. Гарт и Лем, объединённые с Асурой по интересам и необычайной склонности к жестокости. Память услужливо и опасливо выдала информацию по каждому. Гарт долговязый и сутулый, всегда с грязными руками, изгрызенными ногтями, однако руки его жилистые и крепкие, как плети — бьют больно. Лем коренастый и молчаливый, но с удивительно холодным и непроницаемым взглядом. Бьет не слабее.

Оба приспешника не спеша обошли меня с обоих сторон и остановились позади, перегороди путь к отступлению. Правда, не учли, что я легко могу уйти по крышам, а вот под их весом черепица треснет.

Я сделал глубокий вдох, отгоняя навязчивый страх, который пытался сковать волю и тело.

Старый Китт уже давно бы дал дёру, и не факт, что оторвался бы. Или — кинулся бы в драку первым, бессмысленно и проигрышно; потом опять синяки, шрамы, лекари и плачущая мать.

— Не помню, чтобы соглашался кого-то развлекать, — говорю спокойно.

Злобный подросток рассмеялся, громко и по-издевательски.

— Слыхали⁈ «Не помню» — передразнил Асура, гримасничая перед своими шестёрками. Те захихикали в ответ, словно гиены. — Ты же слабак, Китт, а для слабаков правила придумывают сильные. Теперь для тебя действует новая обязанность, понял?

— Чего ты хочешь? — все еще спокойно поинтересовался я.

— Помочь тебе, конечно! — воскликнул гаденыш. — Таким слабакам, как ты, надо помогать признать свою слабость. Помнишь, как ты каждый раз нагло бросался в драку, думал, что можешь дать какой-то отпор? Я хочу выбить из тебя это, хочу помочь принять тебе твое положение. И для начала ты встанешь на колени и попросишь прощения за наглость, прям там, — Асура ткнул пальцем на грязь посреди улицы. — Не бойся, мы никому не расскажем.

— С чего ты взял, что я это сделаю?

— Снова дерзишь мне. Я думал, что уже выбил из тебя это, — Асура демонстративно принялся разминать шею и корпус, глядя на меня, как хищник на загнанное травоядное. — В последнюю встречу ты был более послушным… Значит, не будем затягивать. Слышите парни⁈ Мы сегодня сделаем благое дело: покажем слабаку силу, пусть хоть со стороны почувствует.

— И в чем сила — победить в поединке троих на одного? — громко и разборчиво спросил я. От удивления брови Асуры поползли вверх, а я продолжал. — Если ты считаешь себя сильным, тебе стоит выйти против кого-нибудь из школы Небесного Гнева. Долго не протянешь, потому что слабаком в таком поединке будешь ты. Особенно если и дальше продолжишь набивать кулаки о тех, кто толком не может ответить.

— Чего-о⁈ — громко протянул Асура, его тут же поддержали смешками затаившиеся позади меня гиены. Спасибо им, что хотя бы отошли на приличную дистанцию, а не дышали в затылок.

— Я слыхал, что у тебя была старшая сестра, которая умерла до твоего рождения. Это правда? — спросил я слегка сощурившись. Наш город полнится слухами: иногда не очень правдивыми, иногда донельзя точными.

Лицо подростка поплыло от злости.

— Ты что несёшь? Причём…

— А что, если грабители, забравшиеся тогда ночью в ваш дом, придерживались таких же принципов? — сильно повысив голос, сказал я, впервые перебив этого ублюдка. — Что если они убили твою сестру, посчитав слабой? Просто показали ей силу. Не думаешь, что в твоих словах есть изъян?

Асура взял свои эмоции под контроль и заговорил, растягивая слова:

— Вы то-олько посмотри-ите! Так ты теперь себя с девчонками сравниваешь? Вот насколько ты слабый? А в чём ты ещё можешь с ними сравниться⁈

Гарт и Лем с готовностью загоготали. И всё же этот недоросль не был до конца тупым, смог найти довольно-таки колкий ответ.

Ладно, я уже понял, что разговаривать с ним бесполезно, провоцировать… Да он и сам рад поддаться.

— То есть ты будешь и дальше задирать слабаков, как ты говоришь, пока кто-нибудь из них не даст тебе отпор?

Асура улыбнулся и кивнул.

— А что потом? — продолжаю. — А я тебе расскажу: ты пойдёшь мстить, получишь лезвие под ребро и сдохнешь в грязном переулке. Ты этого хочешь?

— Ты что это мораль мне читать вздумал? Или угрожаешь? — Асура шагнул мне навстречу, но я не шелохнулся. На широком лице мелькнуло недоумение, которое Асура попытался скрыть. — Помог потушить пожар и уже считаешь себя великим героем? Ты слабак! Нет — ты король слабаков! Только тебе надо будет постараться перед тем, как мы вручим тебе это звание. Как насчёт сотни прямых ударов в грудину? Парни, подержите его.

— Да он же сдохнет, — бросил Гарт за спиной.

— Король — это титул, а не звание, — уже без всякого вызова бросил я.

— Чего⁈ Ты умный что ли самый⁈

Как жаль, что сегодня я оставил боевой шест дома. Думал, что в городе безопасно и позабыл о «друзьях» Китта. Пожалуй, в будущем стоит везде носить оружие с собой.

Асура двинулся ко мне, и в этот момент время изрядно замедлилось: точно так же, как на лестнице, когда я сбегал от скелетов. На этот раз я не использовал заклинание, оно будто само желало, чтобы я воспользовался им.

Моя рациональная (и не самая хорошая) часть шептала: «Ты можешь заставить его молить о пощаде. Ты можешь сделать с ним всё, что угодно».

Я чувствовал, что на этот раз