Ломая рассвет - Стефани Майер

— Пожалуйста…не отказывайтесь от домашних удобств, — Он произнес последнюю фразу мягко, не пытаясь сохранять спокойствие на сей раз, но с некоторой неподдельной добротой в голосе. Я пристально посмотрел на него и сонно моргнул.

— Это очень мило с вашей стороны. Скажи Эсме, что мы ценим ее идеи. Но периметр пересекает реку в нескольких местах, таким образом, мы остаемся довольно чистыми, спасибо.

— Но может, ты все равно передашь наше предложение?

— Конечно- конечно.

— Спасибо.

Я отвернулся от него, чтобы полностью прекратить наш разговор, как из дома раздался грудной крик полный боли. Я оглянулся, но его уже не было.

Что теперь?

Я пошел за ним, передвигаясь, как зомби, и используя то же количество мозговых клеток. Не думаю, что у меня был выбор. Что-то было не так. Я пошел посмотреть, что же случилось. Мог ли я чем-нибудь помочь? Мне стало плохо: это казалось неизбежно.

Я снова вернулся. Белла задыхалась, скрючившись над своим животом. Розалии держала ее, Эдвард, Карлайл и Эсме были рядом.

Боковым зрением я заметил движение на лестнице: Эллис стояла на ступеньках, приложив руки к вискам и смущенно смотря в комнату.

Это было странно: неужели ей запретили спускаться?

— Дайте мне секунду, Карлайл, — Белла задыхалась.

— Белла, — с тревогой ответил доктор, — я слышал, как что-то хрустнуло, я должен посмотреть.

— Великолепно, — тяжелое дыхание, — это было ребро. Ой. Да. Прямо здесь, — она осторожно показала на свою левую сторону.

Сейчас оно ломало ее кости.

— Я должен сделать рентген. Могли остаться осколки. Мы не хотим, чтобы оно прокололо что-нибудь.

Белла глубоко вздохнула:

— Хорошо.

Розалии осторожно подняла Беллу. Эдвард, казалось, собирался возразить, но она оскалила свои белоснежные зубы и прошипела:

— Я уже взяла ее.

Что ж, Белла была сильнее сейчас, но и ситуация была труднее.

Ты не можешь истощить одного, не проделывая то же самое с другим, это происходило и сейчас. Нет возможности победить. Блондинка быстро поднималась по лестнице с Беллой на руках. Карлайл и Эдвард следовали попятам. Никто из них не заметил, что я стоял в дверном проеме.

И так у них дома был банк крови и рентген… Доктор перенес свою работу домой?

Я прислонился к стене и сполз по ней. Дверь была все еще открыта, и я высунул нос на улицу, к счастью там был чистый ветерок. Я оперся головой о косяк и прислушался. Я мог услышать звук рентгена наверху. А может, мне это только показалось. За тем на лестнице раздались легкие шаги. Я не стал смотреть, кто из вампиров это был.

— Тебе принести подушку? — спросила меня Эллис.

— Нет, — пробормотал я. Снова это настойчивое гостеприимство? Оно начинает меня доставать.

— Это же не удобно, — проявила она наблюдательность.

— Не совсем.

— Почему ты тогда не двигаешься?

— Устал. А почему ты не наверху с остальными?

— Голова болит, — ответила она.

Я повернул голову, чтобы посмотреть на нее. Эллис была совсем крошечной. Сейчас она выглядела еще меньше, чем обычно: вся ссутулилась, сжалась.

— У вампиров бывают головные боли?

— Нет, у нормальных вампиров не бывает головных болей.

Я фыркнул. Нормальные вампиры.

— Так почему ты не бываешь больше с Беллой? — мой вопрос прозвучал как обвинение. Такого со мной не происходило ранее, так как моя голова была забита другим, но было странно, что Эллис никогда не крутилась рядом с Беллой за все мое пребывание здесь. Возможно, они не поделили что-то с Розали.

— Думаю вы две походили на это, — я соединил два своих пальца вместе, — вы были неразлучны.

— Я уже сказала, — она села на пол обхватив руками колени, — у меня болит голова.

— У тебя болит голова из-за Беллы?

— Да.

Я нахмурился. Довольно, я устал от загадок. Я снова повернул голову к двери и закрыл глаза.

— Ну, не из-за самой Беллы, — поправила она, — …из-за зародыша.

Она сказала слово неохотно, как это делал Эдвард.

— Я не могу ничего увидеть, — сказала она мне, хотя, возможно, просто размышляла вслух.

— Я не вижу ничего о них так же, как тебя, — Я вздрогнул и сжал зубы. Терпеть не могу, когда меня сравнивают с этими существами.

— Белла мешает. Она напрямую связана с ребенком, поэтому я вижу ее расплывчато, как при плохом приеме сигнала по телевизору, пытаюсь сосредоточить взгляд на расплывчатых людях на экране. От этого у меня начинает болеть голова. Я не вижу будущее дальше нескольких минут, так как…. зародыш — большая часть будущего Беллы. Когда она решила…, когда она узнала, что хочет этого, я перестала ее видеть. Это напугало меня до смерти, — Эллис помолчала с минуту, а потом добавила.

— Я думаю, что ей легче, от того, что ты с нами, несмотря на собачий запах. Все исчезает, как будто мои глаза закрыты. Еще эта головная боль…

— Рад, что оказался полезным, — пробормотал я.

— Я не имею ничего общего с этим существом, которое по капле высасывает у нее жизнь — сквозь зубы сказал я.

— Хорошо, но все же что-то общее есть.

Я не ответил. Жар отступал. Я до того устал, что даже не было сил злиться.

— Ты не возражаешь, если я посижу с тобой? — спросила она меня.

— Конечно, нет. Все равно здесь и так жутко смердит.

— Спасибо, — сказала она. — Мне уже лучше, слава Богу, а то я же не могу принять аспирин.

— Что не проходит головная боль? Тогда поспи.

Она не ответила, внезапно замолкнув. Я потерял счет времени.

Я задремал, но жутко хотелось пить. Передо мной стоял стакан воды. Я схватил его и сделал огромный глоток, однако быстро понял, что это была не вода, а отбеливатель. Я закашлял, разбрызгивая содержимое стакана. Все внутри горело.

Боль в носу, разбудила меня и я понял где нахожусь. Запах был довольно жестким, даже не смотря на то, что мой нос практически торчал на улице. Тьфу. Кто-то сильно шумел. Откуда-то доносился громкий смех. Знакомый смех, но не принадлежащий вампиру. Запах не принадлежал смеющемуся.

Я застонал и открыл глаза. Небо было серым, однако на улице еще был день, но я не знал который сейчас час. Наверное день близился к закату — ведь уже довольно темно.

— Во время, — бормотала блондинка, копошащаяся неподалеку от меня. — Твой вид меня немного утомил.

— Я моргнул и повернулся. Белла не слишком изменилась за это короткое время, разве что теперь она сидела в центре дивана, а трубки исчезли. Блондинка сидела у нее в ногах, положив голову ей на колени. Я видел, как она небрежно касалась ее. Эдвард сидел с другой стороны от нее и держал ее за руку. Элис, как и Розали, сидела на полу. На ее лице больше не было напряжения. Наверное, она нашла себе подходящие таблетки.