О чем плачет дождь - Мария Морозова

– Посмотри на меня.

Я подняла взгляд, надеясь, что в глазах не блестят непрошенные слезы. Мужчина чуть нахмурился и твердо произнес:

– Извиняться не буду. Ни за подозрения, ни за то, что делал, чтобы их развеять. Я офицер разведки и стою на страже покоя Салина.

– И не нужно извинятся, – я торопливо покачала головой. – Долг, да… Я все понимаю.

– Но мне не хочется, чтобы ты закрывалась, Линнея. Не потому, что нам нужна твоя помощь. Просто мне важно, как ты ко мне относишься.

Я тихонько выдохнула. Дориан смотрел на меня спокойно и прямо, не собираясь отпускать. И под этим взглядом всякая обида мгновенно таяла. Какая разница, что он там себе думал раньше, если сейчас я стала важна ему?

– Хм, – прочистил горло командир Барлент. – Я все понимаю, но у нас все еще остается наша маленькая проблемка.

– Извините, – смутилась я.

Дориан хитро усмехнулся и поднялся. Я спохватилась.

– Просто уточняю. Раз вы рассказываете мне все, значит, больше не подозреваете?

– Не подозреваем, – сообщил командир.

– Это радует.

– Нам нужна твоя помощь, – кивнул Дориан. – Мы считаем, что заговорщики прислали в Моранген темную ведьму. Порча, яд, приворотное – это ее рук дело. Уж не знаю, кому и зачем понадобилось травить котов, но через Оливера Уэлча они явно рассчитывают внедрить на базу еще одного человека.

– Невеста, – сообразила я.

– Да. Пусть ты сказала, что у Гленды Ликс нет дара, остается ее тетка. Но просто арестовать и допросить ее мы не можем. Потому что, во-первых, есть шанс, что мы все же ошиблись. А во-вторых, боимся спугнуть человека, который уже успел внедриться в Морбран.

– А хотя бы подозреваемые есть? – нахмурилась я.

– Есть, вот только их слишком много. Потому как этот человек – явно маг, в первую очередь мы проверили всех одаренных. Но ведь дар можно и замаскировать. А раз так, то подозревать приходится вообще всех подряд.

– Мать моя ведьма…

– Нет, есть те, кому можно доверять безоговорочно, – проговорил Барлент. – Вы с Дорианом, наши адъютанты, Джун, Эберги.

– А еще те, кого я лечила, – сообразила я. – Кого касалась и не почувствовала скрытого дара. Жертвы сирены, матросы, которые приходили на осмотр…

– Экипажи кораблей – это самый крайний вариант. Согласись, сложно строить козни, когда твой корабль в любой момент могут услать далеко и надолго.

– Верно, – не стала спорить я. – Тогда остается берег. Но людей на берегу все равно еще много.

– Сегодня один из них «вырвался» вперед, – заметил Барлент. – Вернее, одна.

– Дженис.

– Да, Дженис.

Мы замолчали. Барлент побарабанил пальцами по столу, снова пролистал личное дело и отдал его Дориану. Тот внимательно просмотрел все, и резюмировал:

– Два варианта. Либо Дженис просто женщина, которая хочет за меня замуж. Либо она одна из заговорщиков. Но в этот вариант мне верится с трудом. Я знаю Окленда еще с тех пор, как попал матросом на корабль капитана Гамильтона. Он всегда был верным служакой, не способным к интригам и авантюрам. Его невестка – другое дело. Вот только судя по анкете, у нее большая семья, и я очень сильно сомневаюсь, что все они много лет скрывали дар дочери и сестры, чтобы однажды та поучаствовала в заговоре.

– Согласен, – кивнул Барлент.

– Мне нужно ее коснуться, – вздохнула я. – Организовать что ли какую хворь, чтобы Дженис прибежала в лазарет лечиться?

– Сделаем проще, – решил Дориан. – Пойдем со мной.

ГЛАВА 20

Через пятнадцать минут мы прогулочным шагом двинулись в сторону лавки. Пусть мне практически выдали боевую задачу, делать вид, что мы просто болтаем о разной ерунде, оказалось очень легко. Дориан смотрел на меня так… так странно, что в груди то и дело становилось тепло. Я не могла не улыбаться ему в ответ. И плевать, что в этот момент все мои чувства написаны на лице. Дориан ведь не дурак. Он и так бы все понял, даже если бы я пыталась все скрыть. А разговор в комендатуре словно убрал между нами еще одну невидимую, но прочную стену.

Дженис скучала в лавке в одиночестве. Завидев Дориана, она тут же разулыбалась, хотя ее улыбка померкла, стоило мне показаться из-за широкой мужской спины. Маг шагнул к прилавку первым.

– Доброе утро, – улыбнулся он. – У вас есть шоколад?

– Все разобрали, – с нескрываемым сожалением покачала головой лавочница. – Но завтра после обеда обещают привезти. Заходите, я отложу пару плиток специально для вас.

– Благодарю. Я обязательно зайду.

Дориан шагнул назад, пропуская меня.

– Земляничное мыло, пожалуйста, – попросила я.

Присутствие капитана не позволило ей острить, поэтому Дженис молча сняла с полки один из брусков, завернутый в нежно-розовую бумагу. Я вытащила из кармана горсть заранее приготовленной мелочи. Хотела высыпать в блюдце, но рука дрогнула, и монеты просыпались мимо, раскатываясь по прилавку.

– Простите, – повинилась я.

– Ничего, – выдавила улыбку Дженис.

Она принялась собирать мелочь. Я бросилась помогать, немного неловко, зато очень старательно. И в итоге сделала то, что должна была. Наши руки столкнулись. Короткого прикосновения хватило, чтобы меня прошиб пот. И совсем не потому, что Дженис прятала дар. Дара у нее как раз никакого и не было. Зато моя сила узнала ее. Узнала и теперь едва не выплескивалась через край самообладания. Потому как именно Дженис однажды помогла мне упасть в море.

– Линнея? – насторожился Дориан.

– Это она! – не удержалась я. – Она тогда столкнула меня с пристани!

– Что? – округлила глаза женщина. – Какая чушь!

Я развернулась к мужчине.

– Это правда. Я узнала ее.

– Ведьма наговаривает! – возмутилась лавочница.

– Наговаривает? – прищурился Дориан.

– Да! – выпалила Дженис эмоционально. – Меня там вообще не было. Я тогда в лавке сидела!

– А когда именно вы сидели в лавке? – Голос мага стал очень вкрадчивым.

– Когда… – Начала было Дженис и запнулась. Ее лицо стремительно побледнело. Она поняла, что выдала себя.

Зато сразу стало понятно, что ни к какому заговору она не имеет отношения, слишком уж неумело притворялась. А раз так, значит, Дориан может не играть в шпионские игры.

– Идите за мной, госпожа Гриффин. – произнес он холодно.

Женщина метнула на меня гневный взгляд, но покорно вышла из-за прилавка. Маг дождался, пока она запрет дверь, и повел в комендатуру. Я шла следом, прислушиваясь к своему дару. Сила ворчала, словно рассерженная кошка, призывая покарать обидчицу. Но быстро успокоилась. Видимо, поняла, что нам можно не напрягаться. За нас