Громовое колесо - Евгений Викторович Шалаев

прочь отсюда этот постоялец. Очень уж тревожно, а порой, что и жалобно да испуганно вскрикивали теперь лесные создания. Будь то красавец олень, неприметная куропатка, а то и лиса. Слишком неуютно даже здесь, вроде как и вдалеке от сумрачной чащи, теперь находиться казалось. Хотелось быстрее уйти с воздуха в безопасное место. Закрыться в четырёх стенах, забраться с головой под одеяло и постараться уснуть, тем самым скорее оставив эту страшную ночь в прошлом.

А меня, да судя по всему и сатира, развивающееся в лесу действо завораживало. Вот опять на опушке мелькнула стремительная тень. Раздался короткий испуганный крик зайца, еле слышный из-за расстояния, который тут же сменился утробным рычанием волка, рвущим новую добычу на куски и жадно глотающим, совсем не жуя, ломти свежего, кровавого мяса. На всё про всё жестокому зверю хватило десяти-пятнадцати секунд. И снова безмолвная, резкая тень рыскает между деревьев, выискивая для себя очередную жертву.

- Кури, братец, кури, – прошептал вдруг на ухо мне рогатый, заставив меня вздрогнуть от неожиданности, и сам, показательно, сделал глубокую затяжку. – Поймут нелюди, не ровен час, кто мы. Загонят тогда в этот вот лес, да начнут новую охоту. И развлечение будет для своры, и шанс силу свою молодецкую да удаль на показ выставить. Ну и, опять же, возможность камень жертвенный бога своего не только звериной-то кровью окропить.

- Ещё загнать надо… – тоже шепотом, не слишком уверенно возразил я, прикуривая новую сигарету.

- Сами побежим, – кивнул головой Орис. – И именно в лес. Другого пути нам не оставят. Много очень оборотней-то здесь. Сам видишь ведь.

- Много, – согласился я. – Но, у них своя сила, у нас – своя. На крайний случай – исчезнем.

- Исчезнем… – пробормотал сатир. – Это только если осталась у нас такая возможность. Не помнила точно охотница-то, когда про то рассказывала, сколько раз мы такой способностью воспользоваться можем. Три, четыре, два? А может, и вовсе один? Стоит ли рисковать?

- Нет, не стоит, – не стал спорить я. – Лучше перестраховаться, конечно.

- Вот и я о том, – снова кивнул головой рогатый и выпустил клуб дыма.

Больше, даже вполголоса, даже еле слышно мы друг с другом не говорили. Промолчали все те два часа, что ещё провели на порядком осточертевшей нам лавке, беспрерывно куря. И всё это время, взбудораженные полной луной, в лесу мелькали и мелькали волкодлаки, собирая свою кровавую жатву. И это только те оборотни, что выбрали именно эту чащу. А сколько ещё подобных мест в округе?

Опять же, про оборотней. Вот Пересвета община численностью своей, в общем-то, вполне бы и похвастаться могла. Совершенно точно могла! И что? Местные поклонники Перуна обогнали их в этом плане. Да намного обогнали! И на счёт силы – учитывая ещё и сущность оборотней звериную, думается, особых сомнений в превосходстве местной братии над наёмниками тоже ни у кого возникнуть не может. Скорее всего…

Ох, прав, тысячу раз прав рогатый – не совладать нам с волкодлаками, коли всем числом на нас набросятся. Тут и одного-то, матёрого ушатать не просто будет. Совсем не просто. Чего себя-то уж обманывать. Так что правильнее всё же – скрыть свою сущность, да спрятаться за завесой смрада. Вызвать лучше уж отвращение, чем нездоровый интерес. Никак по-другому.

Течение моих, прямо скажем, невесёлых мыслей было прервано, когда у меня в руках, равно как и у Ориса, осталось по последней пачке сигарет. Когда сие событие окончательно дошло до наших одурманенных голов, мы с рогатым сразу, не сговариваясь, поднялись и направились в дом, в свои “апартаменты”.

А что тут ещё обсуждать? И так всё понятно. Чего здесь дальше рассиживаться? На улице ветерок, а в комнате нашей затхлость. Окно-то мы не открывали. Так что впитавшийся в нас запах табака никуда не денется. Только укрепится. Ну, а на счёт последней пачки – в любом случае следовало на следующий день сигареток ещё оставить. Дабы подновить своё амбре, так сказать.

Коротать время, находясь в своей маленькой комнатушке, нам с сатиром пришлось почти до самого вечера следующего дня. На капище-то пускают только с шести часов пополудни, как сообщила Марина Фёдоровна. А не доверять её словам, никакого резона не было. Так что валялись мы с сатиром на кроватях, маялись от безделья, мучились от запаха дешёвого табака, надёжно въевшегося в наши одёжи, да считали секунды, оставшиеся до заветного часа. Считай, до нашего освобождения.

Если до этого времени я почитал за огромное счастье вновь оказаться на земле-матушке, и это несмотря на все происходящие со мной перипетии, то теперь мне была дана возможность со всей ясностью понять, а точнее, вспомнить – не всё здесь мёдом намазано. Бывает, и в дёготь угодишь. По самые уши. И хорошо ещё, если в дёготь, а не в некую другую субстанцию, в достаточном количестве присутствующую, к примеру, в отхожих местах.

И всё же, к счастью для нас с рогатым, время имеет тенденцию течь вперёд. Пусть порой и медленно, но неумолимо. Так что настал-таки и наш час Икс. Настал родимый. И как только на наших смартфонах, куда мы с сатиром, за неимением иных хронометров, неотрывно пялились последние минут сорок, высветилось “17:00”, так нас из дома словно ветром сдуло. Более точно – вышвырнуло ураганом.

Оказавшись на улице, мы сразу же, даже можно сказать, с радостью, с глупыми улыбками на лице закурили по сигарете. Этак сладко затянулись. Вот натурально – урки, с кичи только откинувшиеся.

Правда, после первой сигареты, последовала вторая, потом третья. Потому улыбки с наших лиц слезли быстро. Нет, не заядлые курильщики мы с рогатым. Вот, ни разу! И после подобных экспериментов таковыми, уверен, никогда уже и не станем.

После пятой сигареты мы решили остановиться. Запашок от нас и так стоял – дай боже, а затуманивать дальше мозги всё-таки не следовало. Понадобятся ещё. Так что убрали мы помятые пачки по карманам и, не торопясь, двинулись в сторону капища.

Дорогу я загодя узнал. Всё из того же Интернета. Да, и что там за дорога! Почти прямо всё время по утоптанной тропинке топай, не ошибёшься. А и не посмотрел бы я, где нужный нам путь, тоже не беда была бы. Шлёпали бы себе за толпами народа, что местного, что приезжего,