Запрещенный контакт - Андрей Ливадный

Дышать стало легче. Дрожь отпускала неохотно, обладание логром не уничтожило страх, но немного притупило его, – новые обжигающие чувства, надежды, чаянья вспыхнули ярко, заставили тревоги отпрянуть в тень.

Впереди неожиданно прорезались краски багряно-фиолетового заката. Свет нашел прореху в плотных дождевых облаках, озарил горную страну, поджег убеленные снегами вершины искрящимся пламенем.

Тоннель заканчивался небольшой площадкой, по краю которой тянулись руины древнего сооружения. Вниз когда-то уводила вырубленная в скалах лестница, но теперь она обрушилась, лишь кое-где виднелись фрагменты широких и удобных клиновидных ступеней.

Искандер уже успел осмотреться.

– Отличная позиция, Урман! – он жестом указал на дорогу. Она извивалась будто змея, взбираясь по одному из склонов черной, поблескивающей лентой серпантина. Длинные отрезки затяжных подъемов соединялись крутыми поворотами. Площадки на стыках были широкими, служили целям безопасности и удобства.

– А говорят, логриане не воинственны, – Никита обернулся. – Нужно обладать опытом, чтоб так грамотно расположить укрепление. Отсюда все как на ладони!

– Это не укрепление. – Урман ответил машинально, вглядываясь в клубящиеся тучи, укрывшие перевал. – Видишь остатки лестницы?

– И что же здесь было раньше? Какой-то наблюдательный пункт?

– Неважно. Лестница обрушена, по ней теперь не взобраться. Кругом скалы. Обходной путь, конечно, найти можно, но на это уйдет много времени.

– Обзор отличный, – одобрил Искандер.

– Вы остаетесь. Я пойду к перевалу. Доберусь до старого блокпоста храмовников. Там когда-то была установлена система подрыва. Проверю заряды по склонам и буду ждать.

– А мы задержим их тут? – спросил Никита.

– Да, – сухо ответил Урман. – На два часа, как минимум. Затем тоже выдвигаетесь к перевалу. Искандер знает тропу. Все, мужики. Я пошел. Не прощаемся, – примета дурная.

Дождливая мгла поглотила полковника Торна.

Искандер некоторое время смотрел ему вслед.

– Мне что делать? – Никита растерялся. Нервная дрожь вернулась. У него совершенно не было опыта подобных схваток.

– Подыщи несколько позиций и найди надежное укрытие на случай сильного обстрела, – охотно откликнулся Искандер. – Боеприпасы распредели между огневыми точками. Во время боя больше двигайся. Работай короткими очередями, патроны экономь. Прямая атака нам не грозит. – Он окинул взглядом неприступные скалы и добавил: – Ответный огонь, в худшем случае. Ничего сложного. Продержимся, сколько потребуется.

– Ты профессионал? Военный? – допытывался Никита, критически осматривая древние сооружения. В некоторых местах кладка обвалилась, где-то потрескалась и держалась лишь на честном слове.

– По необходимости, – когда вопросы не касались сиюминутных проблем, Искандер отвечал скупо.

Землянин, одним словом, – Никита подыскивал себе укрытие. Дождь почти прекратился, холодный промозглый ветер нес лишь морось.

В сети Интерстар о Земле можно найти много противоречивой информации. Никита в свое время планировал присоединиться к группе пилотов, доставлявших контрабандные грузы в тот опасный регион космического пространства, но, просмотрев доступные сведения, счел такую затею слишком рискованной. Прародина человечества после Первой Галактической почти тысячу лет находилась в изоляции. Солнечную систему окружали опасные для навигации регионы, одна лишь Линия Хаммера чего стоила! Сплошной оборонительный рубеж, частично функциональный, находящийся во власти боевых искусственных интеллектов, – по крайней мере, так рисовали ситуацию немногие, кому доводилось путешествовать в тех галактических пределах. Промежуточные точки всплытия гиперсферных трасс – верный путь к гибели. «Одиночки», полностью захватившие такие системы, как Юнона, Везувий и Янус, безжалостно атаковали любые космические корабли.

В последнее время ситуация, как слышал Никита, начала улучшаться. Блокаду с Земли сняли еще в начале века. Новейшие модели гиперприводов позволили избегать нежелательных встреч с агрессивными киберсистемами, но сама по себе родина человечества оставалась опасной и во многом загадочной планетой. Руины покрывали Землю, как панцирь. В глубинах искусственно созданной оболочки по-прежнему властвовала техносфера. Обитаемым был лишь мегаполис «Россия», все остальные города, разрушенные во время штурма планеты силами флота Свободных Колоний, представляли собой опаснейшие регионы, где человек часто становился добычей боевых кибернетических организмов, – обобщая, их именовали «гибридами».

На этой зловещей ниве процветал экстремальный туризм. Вот, пожалуй, и все, что диспейсер знал о Земле.

– Искандер, а кто такие «гибриды?» – Никита в поисках подходящего укрытия осматривал руины. – Ну, ты же землянин, должен знать… – он забрел в помещение с частично сохранившимся сводом. Слова теперь отзывались эхом. На каменном полу валялись какие-то поржавевшие металлические детали непонятных устройств. Во фронтальной стене угловато щерились три узких вертикальных оконных проема, больше похожих на бойницы.

Бесшумная тень возникла позади Никиты. Он невольно вздрогнул, но голос Искандера, негромкий, сипловатый, заставил устыдиться, взять себя в руки.

– Гибриды бывают разные, – землянин окинул взглядом найденную диспейсером позицию, неодобрительно хмыкнул. – По большей части они – плод незавершенного в период Галактической войны эксперимента. Кибернетические организмы. В основном, боевые, узкой специализации. Но есть и уникальные, полноценные создания.

– Полноценные, это в каком смысле? – не понял Никита.

– Разумные. В конце войны кто-то пытался создать искусственных людей, чтобы заново заселить Землю, – туманно пояснил Искандер. Он подошел к одной из бойниц, выглянул. – Позиция никуда не годится. Давай-ка на свежий воздух. Тут все, к фрайгу, обвалится, при первом же попадании.

Выходить под дождь и ледяной ветер не хотелось. Руины казались хорошим прибежищем, но спорить Никита не стал.

Напряженное ожидание выматывало. Прошло уже минут двадцать, с тех пор как полковник Торн направился к перевалу, а передовой колонны пришельцев все нет и нет. «Может, обойдется?» – подумал диспейсер. Дождь утих, в разрывах туч проглянули планеты Ожерелья, но их свет недолго озарял окрестности. Вскоре над склонами появились полосы испарений, они быстро сконденсировались в плотный туман, видимость неожиданно и резко ухудшилась.

– Плохо дело, – проворчал Искандер.

– Я уже и дороги не вижу!.. – тихо ответил Никита. На душе стало зябко, тревожно. В сиреневых сумерках туман казался живой субстанцией, медленно пожирающей окрестности. – Что делать будем?