Льдинка - Мария Печурина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Как тебя зовут? — протягивает он, смотря мне в глаза. «Я не лыком шита, милый». Поэтому отвечаю ему самым злым взглядом. — И где ты живешь?
Он тянет ко мне руку. Я в панике начинаю мотать головой. Я не хочу, чтобы меня кто-то касался. Его рука замирает.
— Покажи рану, — спокойно произносит он. Благо на мне ночная рубашка, которую Роксана принесла мне вчера. Я медленно опускаю свои руки и показываю ему ранение. От него остался только розовый шрам, который скоро исчезнет.
— Рад, что все обошлось, — произносит он с хрипотцой. Я прикрываюсь одеялом. Глаза у него стали такие хитрые и сладкие. «Ах ты, развратник!»
— Я в состоянии отправиться домой, — шиплю я.
Его взгляд меняется за секунду. Лицо вытягивается и на нем мелькает тень злости. Он встает с кровати и направляется к двери.
— Твой дом теперь здесь, — бросает он прежде, чем выйти.
Я сижу словно молнией пораженная. «Мой дом здесь». Почему-то первая мысль, которая приходит в мою голову о том, что я больше не увижу свои холсты и никогда не смогу рисовать. Это вызывает отчаянье. Я подтягиваю колени и начинаю плакать. Моя подруга, полулежа в кресле, обмахивает себя шелковым платочком.
***
Плакать я не умею. Это факт. Долго плакать — тем более. Поэтому уже через минуту мне надоедает это мокрое дело. Я поднимаю голову, вытираю глаза и злюсь. Вот это по мне. Злость для меня лучший двигатель прогресса. Делаю выводы — они меня не отпустят, а значит, у меня остается один выход — побег. Из этого следует, что мне нужно как можно быстрей выбраться из комнаты и начать осваиваться в доме. Мне стоит заручиться поддержкой… Роксаны. Я умею играть разные роли. Постараюсь сыграть и хорошую девочку.
Когда в комнату входит Роксана, я все еще сижу на кровати, обхватив колени руками. Вампирша принесла одежду для меня. Она улыбается, и мне становится немного легче. Ее доброжелательность обезоруживает.
— Как спалось? — интересуется она.
— Отлично. Спасибо.
Я выдавливаю из себя улыбку.
— Я рада. Принесла тебе одежду. Думаю, ты не будешь против лосин и свитера. Твои вещи пришлось выбросить…
Я широко раскрываю глаза. Мои джинсы за тысячу долларов!!! Роксана, видя мою реакцию, расстраивается.
— Просто слишком много крови было на твоих вещах. Их уже было не отстирать, — пытается она оправдаться.
— Ничего страшного, — шепчу я. У самой прямо руки чешутся задушить Маркуса. Это он виноват! Если бы меня убили, меня бы похоронили в моих джинсах, и я бы так не огорчалась.
— Надеюсь, в этом тебе будет удобно, — говорит уже не так жизнерадостно Роксана и кладет вещи на кровать. — Я принесу завтрак… и бумагу с карандашами. Прости, я совсем забыла про это.
Она поспешно выходит из комнаты, оставляя меня одну.
Злорадствую вместе с королевой. Лосины отлично подчеркивают мои кости… Я любуюсь своим скелетом в зеркале ванной, и выглядит это забавно. Если бы я лежала и не двигалась, то меня бы приняли за труп анорексичной барышни. Черные лосины стройнят как никогда. Я могла бы спрятаться за фонарным столбом и навряд ли меня кто-то бы нашел. Благо свитер мне до середины бедер и скрывает выпирающие кости таза, но с моими худыми ногами-костылями ничего не поделать. Из хороших новостей — свитер приятен на ощупь, и он серого цвета. «Люблю серый!» Волосы я аккуратно расчесываю и заплетаю в косу. Ну вот, теперь я похожу на живую девушку, страдающую от анорексии.
Возвращается Роксана. Взглянув на меня, она не может скрыть своего ужаса. Я закатываю глаза.
— Извини, что смущаю. Я всегда была такой после… как меня сделали такой, — улыбаюсь я, замечая, как Рокси краснеет.
— Прости меня, просто ты ужасно… как ты вообще выжила в таких условиях?!
Я ошарашена. Передо мной стоит вампирша, похожая на ангела, и оплакивает мой вид. «М-да». Я пожимаю плечами.
— Я не жалуюсь на свою жизнь. Мне она нравилась… нравится.
— Ты жила все это время одна, — то ли спрашивает, то констатирует она, пододвигая ко мне тарелку с омлетом. Я киваю, не зная, что еще можно ей ответить.
— Не понимаю, как ты могла выжить. Там опасно!
— Вам не разрешают выходить на улицу? — вздергиваю я брови. По спине пробегает холодок. «Это что же за место такое дивное…»
— Нам разрешают выходить! — начинает она с жаром защищать их устои жизни. — Мы свободные женщины, но там опасно, поэтому мы всегда под охраной. Я не могу представить, как ты выжила. Это безумие.
— Безумие или нет, но я выжила, — пожимаю я плечами. — И даже очень хорошо справлялась со своей безопасностью. Лучше свобода и риск, чем все время быть под чьим-то контролем.
Роксана ошеломлена. Я, кажется, ломаю весь принцип их жизни.
— Наши вампиры охраняют нас, — пытается убедить меня она. — Они делают наш мир безопасней и никогда не допустят, чтобы с нами что-то случилось.
— Рада за вас, — я снова пожимаю плечами.
— Ты говоришь так, будто ты не одна из нас, — она складывает руки на груди и делает недовольное лицо. От этого я смеюсь. Маленький красивый ангелок с надутыми губками. В итоге Роксана сдается и улыбается мне в ответ. Я чувствую впервые в жизни, что могу с кем-то поговорить.
— Ты не скажешь свое имя? — шепчет она. Я мотаю головой. — Тогда давай придумаем, как мне к тебе обращаться.
Первое, что приходит мне в голову, это снег, но они же не могут звать меня Снег. Второе — это …
— Льдинка, — улыбаюсь я. Брови Роксаны взлетают, а потом она начинает хихикать.
— Льдинка? — переспрашивает она. — Тебе оно подходит.
— Я люблю снег, — шепчу я и невольно улыбаюсь ей. Завтрак съеден.
— Ты никогда не питалась от вампиров? — серьезно спрашивает она.
— Нет. Только люди.
— Вот поэтому ты и выглядишь так…
— …ужасно, — ухмыляюсь я.
— Я не это хотела сказать…, — ей неловко, — хотя да, это. Я не могу представить, как ты можешь такое терпеть. Ты должна питаться!
— Я питаюсь от людей. Вполне утоляет голод.
— Я говорю о наших мужчинах. Маркус же сделал тебе предложение. Не отказывайся.
Я смотрю на нее и теперь понимаю, что как бы прекрасно она не выглядела, и как бы мне не хотелось с ней подружиться, мы два полюса. Слишком много между нами различий. И здесь она не из-за меня, а из-за того, что тимлидер просто ее прислал сюда. Я чувствую себя дурочкой. Наивной дурочкой, какой я